– Следствие постановило только, что это убийство, совершенное неизвестным или неизвестными. Были видны следы краткой борьбы; как только экономка, миссис Лэтам, пришла проверить, что происходит, преступник сбежал.

– Ее ранили?

– Ее грубо толкнули, она упала и ударилась головой. Теперь она ничего не помнит, только темноту и топот ног. Но она поправится. Сейчас она уехала в Брайтон, к сестре, – сказала леди Корделия немного рассеянно.

Она замолчала, потом вдруг оживилась и бодро продолжила:

– Думаю, лучше нам пока не сообщать его светлости, что вы здесь. Он вернулся со мной из Корнуолла и заперся у себя в кабинете: воюет с какой-то особенно трудной статьей, которую пишет в «Джорнал оф Антиквити». Он будет не рад, если ему помешают. Будем надеяться, что к тому моменту, как он закончит, и ваше дело разрешится. А пока вы должны оставаться здесь, в Бельведере.

– Вы уверены, что мы не помешаем его светлости? – спросила я.

– Дорогая мисс Спидвелл, когда брат погружен в статью, можно зайти к нему в кабинет обнаженной и прилечь поспать на столе, он этого и не заметит. Но, конечно, нельзя рассчитывать, что мы будем скрывать вас от него вечно. Просто нужно найти подходящий момент для того, чтобы все ему рассказать. А теперь мне нужен ваш шарф или перчатка – какой-то предмет одежды, чтобы я могла познакомить с вашим запахом собаку.

Я сняла с шеи красный шелковый платок и отдала ей.

– Это как раз то, что нужно. Если увидите носящееся по дорожкам существо, похожее на огромного медведя, – это Бетти. Когда она узнает ваш запах, она вам не навредит.

– Бетти?

– Сокращенное от Бетани, – сообщил Стокер, – кавказская овчарка его светлости. В ней двести фунтов, если долго не ест.

– О боже, – пробормотала я.

Стокер повернулся к леди Корделии:

– А как с садовниками? И детьми?

– Детей сейчас нет, – ответила она. – Семья покойной графини каждую весну забирает их к себе на несколько недель – только младших, конечно. Хьюго и Каспер в школе. А садовники – если будете ходить только по тропинке, ведущей по аллее к калитке, вас никто не увидит. Сейчас садовники заняты устройством фигурных газонов за кухонным флигелем, а это очень кропотливая работа.

Она указала на маленькую дверцу в панельной стене.

– Для многих графов на протяжении веков это место было своего рода святилищем, прибежищем, где можно отдохнуть от семьи. Его обустроили с комфортом. Там вы найдете все необходимые удобства, умывальник и… хм… другие водные устройства. В шкафчике эпохи Медичи над камином есть несколько кусочков пирога, чай и еще кое-какая еда. Пожалуйста, не стесняйтесь, позже я принесу еще продукты. А пока отдыхайте и осматривайте коллекции. Думаю, они вам очень понравятся, мисс Спидвелл, а Стокер давно мечтает в них покопаться.

– Ты обо всем позаботилась, – тихо заметил Стокер.

На ее щеках от комплимента проступил еле заметный румянец.

– Я старалась.

Она поднялась и поманила меня за собой.

– Мисс Спидвелл, можно вас на минуту?

Я прошла за ней к двери, где нас не мог услышать Стокер.

– Мисс Спидвелл, я не вправе этого говорить, а вы можете не отвечать, но я бы хотела, чтобы вы изо всех сил постарались найти ему занятие.

– Боюсь, я не вполне вас понимаю, миледи, – начала я.

Она в задумчивости посмотрела на меня.

– Тогда позвольте говорить с вами открыто. Надеюсь, вы любым способом не дадите ему скучать.

Скука – демон, заставляющий его пить. А если он поддастся, то погибнет. И мы, его друзья, не должны это допустить.

Я кивнула.

– Я сделаю все, что в моих силах, леди Корделия.

Она пожала мне руку и выскользнула на улицу, изящная, как лань.

Я вернулась в наш укромный уголок и изучающе посмотрела на Стокера.

– Ты слышал, что предлагает леди Корделия? Скрываться здесь в безопасности до тех пор, пока полиция не отыщет преступника.

– Да, я слышал, – спокойно ответил он.

– И ты согласен, что это было бы самым логичным, благоразумным решением?

– Да.

– Но ты ведь понимаешь, что я собираюсь поступить ровно наоборот?

Его губы медленно растянулись в улыбке.

– Естественно. С чего начнем?

Я улыбнулась ему в ответ.

– С начала, конечно.

За чашкой чая с печеньем мы разработали план.

– Давай выдвинем рабочую гипотезу, с которой мы оба готовы согласиться, – начала я.

– Проблема в том, что у нас чертовски мало фактов, вокруг которых можно строить гипотезы, – проворчал он.

Я махнула рукой.

– Это неважно. Нам нужно сосредоточить все внимание на имеющихся фактах. Барон был убит в собственном кабинете, но не кем-то из нас, – строго добавила я. – Далее мы можем сделать вывод, что это было убийство в порыве гнева, а не результат некоего страшного заговора.

– И как же мы сделаем этот вывод?

– По отсутствию оружия. Убийца использовал пресс-папье, которое ты идентифицировал как аммонит, принадлежавший барону и покоившийся на его столе. Прекрасное подручное орудие убийства для беспечного преступника, который не принес с собой оружия.

– Или для умного преступника, который предпочел воспользоваться предметом, принадлежащим жертве, а не тем оружием, которое следствие сможет как-то связать с ним, – заметил Стокер.

Я нахмурилась.

– Мне больше нравится моя теория.

– Я не сомневался, что так и будет, – милостиво допустил он. – Продолжай.

– В любом случае мужчина… Мы же оба согласны, что это мужчина?

Он кивнул.

– Макс был высокого роста. Думаю, женщине потребовалась бы невиданная сила, чтобы достичь с помощью этого аммонита подобного результата.

Его лицо передернулось от отвращения, и я поспешила продолжить.

– Итак, наш мужчина – либо человек с горячим темпераментом, который поссорился с бароном и схватил первое, что попалось ему под руку, или же расчетливый тип с изобретательным умом, который все это тщательно продумал.

– Не зная точно, который из них, будет сложно его вычислить, – усмехнулся Стокер.

– Почему?

Он пожал плечами.

– Выслеживание – то, чем я торгую, этот навык я приобрел еще мальчиком и усовершенствовал с возрастом. Для этого надо четко понимать, кто твоя жертва. Я могу следовать за ягуаром сорок миль через джунгли и ни разу не упустить его из виду, но здесь.