– Слышь, я не понял, ты чего, права качаешь? Чхать я на тебя хотел! – взорвался Коврига.

Не должен он был так говорить. Но сказал. Чем сорвал Игната с предохранителя.

Коврига даже опомниться не успел, а ему в лоб дышал ствол «беретты». И бойцы Игната тоже не зевали – так же вмиг ощетинились стволами. Ковригинские облажались. И теперь у них не было никакой возможности взяться за волыны. Одно неосторожное движение, и они всей толпой отправятся в расход.

– Слушай сюда, урод! – как молнией, сверкнул взглядом Игнат. – Твои пацаны развели беспредел, за это они и ответили, понял?

По логике вещей Коврига должен был с ним согласиться. Но, видимо, даже наставленный на него ствол не смог растопить его упрямство.

– Не понял… Ты должен ответить…

– Ты че, в натуре, не въезжающий?

– Ты за все ответишь!

Похоже, для этого идиота есть только одно лекарство от его ослиного упрямства – пуля. Но Игнат не мог нажать на спусковой крючок. Ему проблемы с ментами не нужны. И без того менты сейчас на ушах. Стрельба в кабаке – это очень серьезно. Менты на такие вещи глаза не закрывают…

– Ну ты конченый идиот, – усмехнулся Игнат.

И ловким движением вернул пистолет в кобуру под мышкой. Он готов был тут же выхватить его вновь, но Коврига не делал резких движений.

– И как же ты собираешься с меня спросить?

– А за каждого пацана – полета штук баксов. И за раненого – двадцатка…

– Ты точно дебил…

– И за базар ответишь!

– Короче, достал ты меня своим детским лепетом. Нормальных слов ты не понимаешь. Мочить я тебя не стану, руки не хочу марать… В общем, вариант такой. Находим уважаемого человека, который разводит нас чисто по понятиям. Что он скажет, то и будет… Твое счастье, что я не беспределыцик, а то лежать бы тебе здесь с дыркой в башке… Вали отсюда, пока я добрый!

Игнат и его бойцы дождались, когда Коврига со своими пацанами сядет в машину и свалит. В такой ситуации они не могли подставлять спину этому отморозку. Как бы стрелять не начал… Но все обошлось.

Разборка случилась, но рамсы остались. Чтобы их развести, Игнат договорился с уважаемым вором. Он играл по правилам, поэтому пригласил на роль третейского судьи человека нейтрального. Да другой вариант Ковригу бы и не устроил…

На этот раз стрелка была забита в тихом кабачке, опять же на нейтральной территории. Со стороны Игната только Лева и Миха. И с Ковригой двое. Третейского судью сопровождал один отбойщик, но какой… Кинг-Конг-то, оказывается, жив…

Коврига был хмур и мрачен. Казалось, что он сейчас заискрится от напряжения. Игнат его понимал. Вор брал за свой арбитраж немало, поэтому развод по понятиям влетал ему в копеечку. Мало того, он знал, что правда не на его стороне. Оттого и нервничал… Понятное дело, он очень жалел, что не смог на первой стрелке забросать Бурлака шапками. Игнат оказался крепким орешком. А его нужно было разгрызть, чтобы плюсовое очко в свой бригадирский актив заработать. Чтобы братва крепче уважала…

Вор долго смотрел на Игната, затем перевел взгляд на Ковригу. В нем чувствовался стальной стержень, закаленный на холодных лагерных ветрах.

– Ну что, братва, будем говорить. – Он ронял слова с таким видом, будто расставался с золотыми монетами.

– Слыхал я про вашу свару. Нехорошо вышло. Негоже браткам стрелять друг в друга. Беспредел это… Как было дело? Начинай ты! – взглядом показал он на Бурлака.

– Да как было. Сидели мои пацаны, никого не трогали. А тут беспредел начался. Пацан его, – кивнул на Ковригу Игнат, – на девку моего пацана наехал. В сортир ее потащил…

– Да какой беспредел? – дернулся тот. – Все культурно было. Санек девку танцевать пригласил, а на него наехали…

– Цыц! – резко одернул его вор.

Немного помолчал, затем важно изрек:

– Нехорошо, братва, из-за бабы в замес друг друга пускать. Не по понятиям это…

– Вот и я говорю, что не по понятиям! – снова вставился Коврига.

Вор ничего не сказал. Но посмотрел на него как на шавку, которая путается под ногами. Коврига в момент утух.

– Не по понятиям волыну на брата поднимать… – выдержав паузу, сказал законник.

– Да они нам что, братья? – кивая в сторону Игната, презрительно скривился Коврига.

– Все равно за шпалер хвататься нельзя. Тем более из-за девки…

– Так они первые начали!

– Вот! Это самый главный вопрос, кто первый начал!

– Да бурлаковские начали, да!.. – тянул на себя одеяло Коврига.

Игнат молчал. Пусть выскажется. Правда, как правило, остается за теми, за кем остается последнее слово.

– …Это, Санек девку танцевать повел, да, а бурлаковский подлетает, и давай месить… Они первые начали!

– Хорошо, – движением руки остановил его вор. – Теперь послушаем, что Бурлак скажет.

– Если бы просто драка была… А то ведь мокруху развели. Кто первым волыну достал, тот и начал…

– Верно, – кивнул вор. – Вопрос в том, кто шпалер первым достал. Кто?

Он в упор смотрел на Ковригу. Всем своим видом давал понять, что ему известно, кто первым открыл стрельбу.

– Ну, мои стрелять начали…

Коврига был близок к тому, чтобы соврать. Но, видимо, в последний момент передумал.

– А мои всего лишь отстреливались, – сказал Игнат.

– Но у меня два жмура!

– И ты за них спросить хочешь, да? – жестко усмехнулся вор.

– Так не кровью же, бабками… Пятьдесят зеленых штук за труп…

– Эка ты торги развел… Но в принципе вариант нормальный. Закосячил – плати… А кто у нас косяк упорол? Ты, Коврига, и упорол косяк. Поэтому будешь платить. Бурлак, сколько у тебя жмуров?

– Один.

– Понятно. В общем, так, ковригинские мокруху развели, а Коврига за них в ответе. С него штраф – пятьдесят штук зеленью. Это мое слово!

Законник поднялся с места, давая понять, что приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Вслед за ним из ресторана вышел Игнат. Коврига догнал его, угрожающе прошипел в спину.

– Будут тебе бабки, будут!

Игнат сделал вид, что ничего не слышал. Когда гадюке наступают на горло, она тоже шипит, только вот укусить не может…

Коврига злился, но, видимо, недолго. Потому что дней через пять после разбора в офис охранного предприятия «Гарант», где заседал Игнат, подъехали крепкие парни с деньгами. Коврига выплатил назначенную сумму – пятьдесят тысяч зеленью…

Лева забрал у ковригинских деньги, небрежно бросил их в ящик стола.

– Все, свободны! – так же небрежно махнул рукой.