привычным для древних греков языком четырёх стихий, то главное в Елене Прекрасной не Огонь и Земля, а Вода и Воздух.

Роковой женщиной (испепеляющий Огонь), скорее следует назвать сестру Елены – Клитемнестру, рядом с которой гибнут все, муж, любовник, любовница мужа, а сама она погибает от рук собственного сына.

Поэтому Афродита выбирает не Клитемнестру, а Елену.

А то, что при этом проливается много крови, так Елена не причём, это, скорее, обрядовое убийство. Таковы мужчины, таков мир, а Елена Прекрасная всегда в стороне от его низменных страстей.

Точно также, она остаётся невинной в версии, согласно которой, Елена послана на землю Зевсом для избавления мира от избытка населяющих его людей.

По-видимому, одной Пандоры не хватило, понадобилась Елена Прекрасная. Не для отмщения, а для очищения.

В Дельфах, прорицания, касающиеся Елены, гласили «На гибель Европы и Азии будет Елена воспитана в Спарте и из-за неё будет взят эллинами Илион».

Пророчество оракула можно трактовать по-разному.

Можно признать Елену виновницей того, что лилась кровь Азии и Европы, и кости лежат непогребённые.

Можно признать, что благодаря Елене, греки пришли к согласию и не оказались рабами варваров.

Или более эпическое объяснение: именно грекам выпало на долю величайшее военное приключение, поскольку жители Азии «не обращают внимания» на похищение женщин, а вот эллины, напротив, ради женщины, ради Елены Прекрасной, собрали огромное войско.

Или глобальное объяснение: именно Елена, освятила разделение Востока и Запада, и положила начало вражде Европы и Азии.

А если это так, извечный спор на тему «300 спартанцев против тысяч и тысяч персов»[328], «Фермопилы вчера и всегда»[329], который продолжается и в наши дни, неожиданно замыкается на женщине, на Елене Прекрасной.

Красивая версия, специально для феминисток.

Версия третья – религиозная.

Конечно, невозможно ставить знак равенства между религией древних греков и поздней христианской религией, может быть, они соприкасаются только в своих предельных выражениях, за порогом морализирования. Во всех случаях, приходится учитывать, что религия – дело тонкое.

Само имя Елены возводят к индоевропейскому корню svarana, означающему «сияющий». Внутренний свет был признаком богини, или знаком человека, осиянного божественной силой, т. е. смертного, пережившего богоявление.

Непосредственно богиней Елена Прекрасная была в доисторических обществах. Известны даже сельские обряды поклонения Елене, связанные с заговором природного изобилия.

В этом смысле, Елена скорее дитя Геи, Матери-Земли, всегда готовой к оплодотворению и рождению новых и новых жизней. В Елене не может не быть частицы Геи (частицы Земли, «земнойности»), но всё-таки Елена – иная ипостась Женщины.

Там где нет Афродиты, где нет Эрота, там нет Елены. Елены Прекрасной.

Архаичные ритуальные пляски, должны были пробудить в земле и воздухе «хариз» (отсюда слово «харизма»), высшее очарование, которое имеет оттенок чувственности.

Хариз представляет собой дар Афродиты, которым, в полной мере, обладала Елена. Девушки, плясавшие на ритуальных празднествах, вдохновлялись примером духа Елены, с помощью которого они проходили переходные обряды и становились половозрелыми женщинами. Иначе говоря, Елену следует рассматривать как вечный символ женской инициации, и всего того, что открывается за этим порогом.

Языческой Елене давали различные имена: София, Паллада Афина, Сапенция, Матерь вселенной, но в фокусе постепенно оказалась София Пруникос, т. е. блудная. Но смысл этой характеристики не в поздних мужских фобиях, а в премудрости, которую, в предельном его значении, должна пробуждать погоня за наслаждением (разумеется, не в пошлом его значении).

Именно в этом ракурсе следует рассматривать и вопрос, который в поздней античности задаёт Плотин:[330]

«Откуда воссияла красота Елены, бывшей предметом спора? Откуда те из женщин, которые похожи красотою на Афродиту».

И версию неоплатоников, прежде всего, Прокла[331], который истолковывал красоту Елены Прекрасной, как выражение красоты вселенной, красоты, совлекающей души во враждующий мир.

И, наконец, откровенное признание первых христианских писателей, что во время троянской войны, обе стороны разглядели в Елене высший дух, который привёл её в мир с высших небес, а сама она была «в действительности сама истина, была тогда с верховным богом».

С тех пор в христианском сознании

…вынесем за скобки унылую мораль христианских и всех прочих борцов за догматизм жизни…

Елену сравнивали то с дьяволом, то с заблудшей овцой из Христовой притчи, она, то исчадье ада, то священная женственность.

У гностиков Елена предстаёт поруганной невинностью, ведь она претерпела великие муки ради людей. А в одной из гностических сект существовало даже представление о том, что совершенная мудрость вселенной имеет женский облик. В этом смысле, Елена предстаёт как заточённое внутри женского тела истинное познание самого Бога, а надругательство над Еленой оказывается надругательством над самим богом.

Великая блудница, жертвующая собой во имя людей, ассоциируется, с образом самого Иисуса Христа (?!).

Версия четвёртая и последняя: архетипическая.

Прекрасная Елена – архетип единства женщины как божества и божественной блудницы.

О внешности Елены Прекрасной можно было бы поговорить и в предыдущих версиях, но в этом заключается сознательная уловка. Дело в том, что Елена не Афродита-Венера. Та, вся вовне, сполна демонстрирует всю себя, пластическая зримость и есть её субстанция.

Во все времена западная живопись без устали изображала Афродиту-Венеру. Мало того, в каждом женском портрете, как в живописи, так и в фотографии, находят частицу Афродиты-Венеры.

О внешности же Елены Прекрасной мы практически ничего не знаем. Существует множество, скорее, китчевых[332] изображений, но ими можно пренебречь.

Елена Прекрасная не чета и сладострастным, разбитным спартанским женщинам, которые упражнялись нагими и были способны так ударять пятками по ягодицам, что получили название «сверкающих бёдрами». Они могут только поклоняться Елене, как чему-то для них недоступному.

В отличие от Афродиты-Венеры и разбитных спартанских женщин, нагота Елены Прекрасной всегда от нас спрятана. Она будет говорить на ином языке (каком?). Только грудь Елены иногда чуть приоткрывается мужскому взгляду, и приводит его в смятение.

Менелай, после взятия Трои, занёс меч, чтобы расквитаться с неверной женой, но обнажённая грудь Елены остановила его руку. Что же увидел муж Елены Прекрасной такого, что не мог лицезреть раньше.

Или, подобно слепому мудрецу Гомеру, он вдруг прозрел, понял, что речь идёт не о чести, измене и прочем, а о чём-то другом, о чём он раньше и не подозревал.

…В бронзовый век женскую грудь боготворили, но Елена Прекрасная всегда стоит особняком. Не случайно, небезызвестная госпожа Помпадур[333] пила из бокалов, которые были выполнены по форме грудей Елены.

А в поздние времена был написан целый опус «Грудь Елены». Но не будем обманываться, греки действительно обожествляли красоту, но в случае с