«Поэтому наше единственное решение, — вспоминал Скорцени, — заключалась в высадке на нескольких планерах. Но имелась ли близ отеля площадка, чтобы на ней можно было осуществить подобную высадку?» Скорцени считал, что имелась. Во время своего разведывательного полета над Гран-Сассо он заметил близ здания нечто, напоминавшее небольшой луг. Немного везения, подумал он, и здесь могли бы приземлиться планеры.

Аэрофотоснимки не слишком помогли. Планы Скорцени увеличить их не сбылись, поскольку при бомбардировке Фраскатти авиацией союзников была разрушена главная фотолаборатория. Проявить фотопленку ему все же удалось, но десятисантиметровые квадратики отпечатков смахивали на ряд отбракованных снимков, сделанных во время отпуска. Тем не менее, слегка прищурившись, можно было разглядеть очертания лужайки, которую заметил Скорцени, когда высунулся из «хейнкеля». Изучив фото, Штудент принял решение. «Глядя на них, стало ясно, что если это вообще и осуществимо, то не иначе как на небольших планерах, испытанных при взятии форта Эбен-Эмаэль».

Разумеется, имелась в виду знаменитая парашютно-десантная операция начала войны по захвату бельгийской крепости Эбен-Эмаэль. К 1943 году этот рейд уже превратился в легенду, завоевав восхищение военных во всем мире. Именно генерал Штудент и его солдаты спланировали и провели этот рейд.

Основная его идея, по слухам, принадлежала Гитлеру, который осенью 1939 бредил планами захвата Франции. Они требовали проведения стремительной наступательной операции на территории Голландии и Бельгии с ударами, сходящимися в районе Арденн. Но знаменитый форт Эбен-Эмаэль, расположенный на Альберт-канале, угрожал вторжение сорвать. Чтобы быстро пройти по территории Бельгии, немцам необходимо было захватить три главных моста через канал, прежде чем противник успеет их взорвать. Пушки Эбен-Эмаэля, надежно скрытые в укреплениях этой большой и неприступной на вид крепости, могли быстро разрушить эти мосты в случае начала немецкого наступления.

Гитлер считал, что обычная атака форта, расположенного на 46-метровом горном хребте и способного выдержать артобстрел и бомбардировку с воздуха, потребует часов или даже дней и не помешает бельгийским орудийным расчетам уничтожить мосты прежде, чем его солдаты смогут их остановить. Германский диктатор, вообще одержимый нетривиальными идеями, полагал, что планеры могут явиться решением.

Хотя идея использовать планеры в бою может показаться несколько странной, этот тип самолета обладает несколькими важными преимуществами. Планеры, например, способны приземляться практически на любой поверхности и фактически бесшумно. Они также позволяют быстро доставить небольшое количество солдат к определенной цели в тылу врага. При выброске парашютного десанта, напротив, люди обычно оказываются рассеянны по обширной территории, в особенности в эпоху, предшествовавшую появлению высокотехнологичных парашютов.

В конце 1939 года Гитлер изложил свою идею генералу Штуденту, который со своими штабными офицерами разработал детальный план. Планеры в бою никогда ранее не применились — Эбен-Эмаэль стал их дебютом, — но дальновидное руководство люфтваффе уже имело их на вооружении. В 1930-е годы люфтваффе заказали разработку боевого планера Германскому научно-исследовательскому институту планеризма (DFS). В результате появился транспортный самолет DFS 230, по сути, модернизированная версия разработанного в начале 1930-х планера для доставки метеорологического оборудования. Помимо летчика, летательный аппарат мог взять на борт максимум девять солдат с полной выкладкой.

Ранним утром 10 мая 1940 года — в день начала грандиозного наступления Гитлера на запад — в небе над Эбен-Эмаэлем появилась небольшая эскадрилья планеров DFS 230. Уклонившись от зенитного огня, они совершили жесткую посадку на лужайки форта. Небольшие отряды саперов люфтваффе выбрались из полуразбитых планеров и совершили стремительный рывок к металлическим куполам и бетонным контрэскарповым галереям форта, защищавшим главные орудия, которые они быстро обезвредили кумулятивными зарядами, еще одной новинкой той поры.

Бельгийцы застыли в изумлении. Хотя защитники десятикратно превосходили отряд из семидесяти девяти десантников Штудента, тактическая внезапность позволила последним достичь основной цели, а именно — всего за двадцать минут вывести из строя орудия, способные разрушить мосты через канал. Немцы потеряли убитыми шесть человек, бельгийцы — двадцать пять. Впоследствии Эбен-Эмаэль вошел в историю как одна из самых впечатляющих штурмовых операций всех времен. Эта блестящая операция также помогла проложить дорогу ошеломляющему блицкригу, в котором немцы в кратчайший срок нанесли поражение объединенным армиям Франции и Великобритании.

Разумеется, всякое сходство между Эбен-Эмаэлем и предстоящим налетом на отель «Кампо Императоре» по меньшей мере поверхностно. Так, готовясь к штурму Эбен-Эмаэля, десантники Штудента долгими месяцами беспрерывно отрабатывали на учениях мельчайшие элементы операции. Немцы также располагали отличными разведданными, включая «синьки» чертежей форта, знали расположение каждого орудия, которое предстояло вывести из строя. Важнейшими факторами успешного выполнения задания стали тщательное планирование и многочисленные учения.

Рейд на Гран-Сассо, напротив, являлся, скорее, вынужденной импровизацией. Времени на учения и разрешение потенциальных проблем операции не было. Зона посадки была сравнительно небольшой, особенно с учетом непредсказуемого ветра в горах, всего 1,6 или 2 гектара. (По свидетельству военного историка и спецназовца ВМФ США Уильяма Х. МакРейвена, зона высадки на Гран-Сассо оказалась намного меньше по сравнению с фортом Эбен-Эмаэль, где она была гораздо «обширнее».) А приземляться пилотам планеров надо сразу, с первой же попытки.

Отсутствовали и подробные разведданные. Чертежей отеля у немцев не было. Но, даже раздобудь они их, никто не сказал бы наверняка, в какой именно части здания Муссолини будет находиться в момент высадки. Более того, и о защитниках отеля оставалось лишь гадать. Несколько правильно расположенных по периметру курорта пулеметов, и со штурмом моментально покончат, даже несмотря на элемент внезапности. Нацисты также рассчитывали, что итальянцы, скорее всего, не станут сражаться насмерть за политический труп дуче, особенно в момент развала итальянских вооруженных сил.

* * *

Взвесив все варианты, генерал Штудент дал окончательное согласие на планерную высадку, которую назначил на утро 12 сентября. Позднее он утверждал, что лично проработал многие детали операции, а ее проведение поручил десантному батальону под командованием майора Гарольда Морса. Однако по другим сведениям, подлинный автор плана рейда на Гран-Сассо — именно Морс. (Необходимо отметить, что Скорцени также утверждал, будто играл ключевую роль в планировании операции. Фактически Скорцени и Радль обвинили Штудента и его десантников в том, что те сначала отказывались проводить высадку на планерах. По утверждению эсэсовцев, некоторые из офицеров Штудента предсказывали, что подобный штурм приведет к потерям 80 процентов личного состава. Марко Патричелли, написавший (по-итальянски) детальное исследование, посвященное рейду на Гран-Сассо, и взявший интервью у нескольких из выживших десантников, отдает приоритет Морсу.)