меня. Затем расстегнула пуговицы шинели и как бы случайной так сдвинула руки придав груди ещё большего объёма, затем томно вздохнула, после чего подалась вперёд.

– Кристина, если ты ещё не поняла, то у меня сейчас совсем не то настроение.

– Я просто тренируюсь. Набираюсь опыта. Учусь считывать эмоции с мимики. А то знаешь, обычно я полагалась на магию, а тут с получением тела… столько новых чувств, просто с ума сойти можно. Нужно привыкнуть, а затем ещё научиться вызвать эти чувства и эмоции с помощью простых смертных фокусов, без магии. А ещё… я очень хочу попробовать всё.

– Всё?

– Да, всё. Хотела бы поплавать на море или хотя бы в речке. Попробовать как можно больше блюд. Секс, разумеется, тоже. Почувствовать себя живой по-настоящему. Понять, что значит быть живой.

– А что значит быть живой?

– Значит чувствовать? И чем ярче чувства, тем ты живее.

– И много чувств испытываешь после того как ешь пирожные? Или после секса на один раз?

– Нет, не много. Это скорее эмоции, яркие в моменте, – грустно заметила Кристина, после чего легла на стол, уставившись взглядом в стену. – Но кроме них у меня больше ничего на данный момент вроде и нет. Разве что привязанность к тебе, мы же вместе уже долго, я тебя даже лучше, чем себя знаю.

– Почти признание в любви.

– Ага, платонической, как к боевому брату.

– Ты мне только что секс предлагала.

– И что? Ты красивый, я вообще богиня. Почему бы нам не получить удовольствие? Все же в плюсе будут.

– Потому что ты получишь эмоции в моменте, а потом расстроишься из-за отсутствия чувств. Или ещё не дай бог эти чувства останутся односторонними…

– Боже, Саш, не грузи, а? И чего ты это из себя недотрогу корчить стал? А-а-а… я всё поняла, точно, ты же там вот это вот…

– Что?

– Всё.

Я молча покачал головой, закатил глаза и достал новую самокрутку из портсигара. После того как Кристина получила тело, наша ментальная связь ослабела и теперь понимать её стало ещё сложнее. Что она там поняла? Наверное, как обычно, ничего.

Вскоре снаружи раздались шаги, после чего дверь в землянку открылась и внутрь зашли неизвестные люди в масках.

– Самсонов желает вас видеть, – произнёс солдат элитного подразделения, после чего кивнул и один из сопровождающих вышел вперёд и положил на койку одежду. – Одевайтесь и выходите.

– У меня своя есть, – тут же произнесла Кристина, после чего использовала магию и прямо из крови соткала себе одежду.

– Хорошо, – сухо бросил солдат, после чего развернулся и направился на выход. – За мной.

Я же сильно удивился, но вида не подал, как и вопросов задавать не стал. И всё же… зачем было брать мой китель, если она сразу могла создать себе одежду? Да уж, мир полон загадок и тайн.

Далее нас привели уже к Самсонову, который находился в своём штабе. Он сидел за столом, изучал документы, обдумывал слова Рузского после собрания, попутно покуривая трубку.

– Ну и встрял же ты, Саш, – покачал головой Самсонов, переводя взгляд с документов на меня, а затем на Кристину. – Это кто?

– Подруга моя.

– Выглядит адекватной. Надеюсь, проблем от неё не будет.

Самсонов ничего не спрашивал, а продолжал думать. Все необходимые сведения ему уже донесли. Именно его отряд и работал в Кёнигсберге, оказывая поддержку Ренненкампфу. И, разумеется, он знает, что Кристина убила или добила главнокомандующего первой армией.

Однако Самсонов не желал никого отдавать под трибунал. Ему нужна победа. Да, смерть Ренненкампфа печальна, однако он всё равно находился при смерти. О моих же способностях уже плюс-минус было известно, поэтому такой поступок сочли рациональным.

– Лично мне плевать на смерть Ренненкампфа. С ним я общий язык найти так и не смог, более того, я считаю, что он во многом нам мешал. Новый командующий наведёт порядок в ставке первой армии. Но есть одна проблема… Я хоть и нацелен на результат, однако некоторые мои коллеги… они возмущены убийством Ренненкампфа. Для них это дело принципа.

– И что нас ждёт?

– Решать буду не я. Однако сделаю всё, чтобы ты успел принести державе максимум пользы. Поэтому ты отправишься на юго-западный фронт.

– На юго-западный, к австрийцам? А здесь…

– Пока Гинденбург был отвлечён на Кёнигсберг мы разгромили немцев и вышли к Висле. Окапываемся и ждём подкреплений.

– А Данциг?

– У нас слишком большие потери. Успех развить не получится. Командование решило готовиться к обороне на этом участке. Немцы же как раз собрали силы для контрнаступления. Хотят отбить Варшаву. Поэтому часть сил перебрасывается южнее. Ты тоже отправишься туда, заодно исчезнешь из поля взгляда Рузского и других генералов, рьяно желающих тебя расстрелять. А там… там уже видно будет.

– Понял. Разрешите задать вопрос?

– Разрешаю.

– А мы хоть выигрываем?

– Да, выигрываем, – не моргнув и глазом ответил Самсонов, хотя он так бы ответил в любом случае, даже если бы немец был уже под Петроградом. – Всё Саш, можешь идти. А к твоей подруге у меня ещё есть пару вопросов.

Сначала я хотел было начать спорить, но потом подумал и понял, что это не лучшая идея. Пришлось с тяжёлым сердцем оставить эту дурную один на один с опытным и матёрым генералом. Их беседа длилась долгих двадцать минут, на протяжении которых я ждал снаружи и даже подслушать не мог из-за защитных чар.

И вот, казалось, прошла целая вечность, после чего улыбающаяся Кристина вышла наружу.

– Чё хмурый такой? – первым делом поинтересовалась она, подставляя лицо яркому солнцу.

– Что ты ему рассказала?

– Да так… ничего особенного.

– Кристина, что ты ему рассказала? – я уже готовился к худшему.

Сама же Кристина некоторое время молчала, просто стояла с закрытыми глазами, с приподнятой головой, чтобы побольше солнечных лучиков на лицо попадали. Уже осень, но погодка сегодня оказалась очень хорошей, тёплой, приятной. Сама же она думала о чём-то очень важном для неё, может быть о пирожном, может о чём-то более грандиозном. В новом теле она находилась недолго, однако постепенно втягивалась и с каждым разом хотела всё большего.

– Что ты ему сказала? – снова повторил я.

– А разве это важно? – вопросом на вопрос ответила Кристина и отправилась к