И вот я тут – лидер Искателей, иду себе под дождем и пинаю камешек по грязи.

И выходит, что мы – продукт нашего мира. Там я типичный домосед, бирюк, нелюдимец.

А тут в Ковчеге я… блин… да я не помню когда последний раз в одиночку хотя бы бутерброд заглотил – причем так чтобы машинально и с обязательным созерцанием какого-нибудь фильма, где несуществующие супергерои буцкают несуществующих суперзлодеев.

Ну да… а теперь я сам цифровой дальше некуда.

Вторая вещь, кою я выбрал для успокоения – библиотека. Это одно из самых спокойных и тихих мест любого мира. Место, где сосредотачиваются залежи книжной мудрости, а строгие библиотекари зло шикают на каждого шумливца.

Когда добрался до вагона первое на что я наткнулся, так это на висящую на двери табличку с полусмытой надписью маркером: «По погодным причинам библиотека временно закрыта». А чуть ниже красовалось столь же суховатое:

«Книги сдавать или продавать с торца.

Если закрыто – стучать три раза.

Стучать тихо.

Нарушители лишаются читательских билетов и свежей сводогрузки!

Администрация».

– Сводогрузка – изумленно пробормотал я, вдоль библиотекарского вагона двигаясь к торцу. Там должна быть тамбурная дверь, но ника не… О как…

К вагону приставили кусок теплицы. Самой настоящей теплицы – прозрачный и мутный от старости пластик на алюминиевых рамах. Тут где-то треть, она чуть ниже вагончика, но это мелочи – главное, что эта пристройка обеспечила защиту от дождевой воды. Еще сильнее я удивился, поняв, что внутри четырехметрового в длину и чуть меньше в ширину пространства образовался читальный зал – и он не пустовал. На стоящих вдоль стен длинных скамьях сидели уткнувшиеся в книги и журналы прилежные читатели. Центр занял стол, сделанный из двух толстых досок положенных на высокие чурбаны. На столе несколько стопок книг и журналов. Торцевая дверь вагона открыта, но вход в тамбур перекрыт красной веревочкой, с которой свивает очередная табличка «Служебный вход».

Обалдеть…

Сама Елизавета Наумовна, как всегда строгая и спокойная, сидела за самой настоящей деревянной конторкой рядом с тамбуром. Тут же стояло два знакомых мне стальных ящика, причем один был закрыт на навесной замок. На ящиках громоздились кипы бумаги и старых книг. Библиотекарь была занята тем, что просматривала поочередно каждый листок или книгу, делала пометки в раскрытом перед ней журнале, а затем… шлепала печать внизу каждой страницы. Заинтересовавшись, я подошел чуть ближе и, пока не обнаруживая себя, сумел прочитать яркий фиолетовый оттиск:

«Библитека Искателей».

– Добрый день, Жир Жирыч – сухо молвила Елизавета Наумовна, не поднимая головы.

– И вам – улыбнулся я, поспешно присаживаясь на одинокий стул перед конторкой, выглядящий как место для провинившихся – Вот заглянул…

– Почитать?

– И это тоже. Но больше поинтересоваться делами. Не надо ли чего?

– Покрыть долги – мгновенно ответила Елизавета Наумовна – Кое-что я оплатила из собственных средств, но моей зарплаты не хватает. Пришлось залезть в долги.

– Так…

– Бюджета нет. А библиотека без бюджета существовать не может. И без помощников.

– Я понял – кивнул я, беря протянутый листок – Так… так…

«Отчет по финансовым тратам:

Создание непритязательного стола из досок и чурбанов. Оплачено. Стоимость – восемь пластмассовых красных пуговиц из личных запасов.

Треть теплицы. Покупка, доставка, установка. Не оплачено. Стоимость – два полных итола.

Конторка деревянная, конторская. Не оплачено. Стоимость…»

Отчет занимал всю страницу. Прочитав, я молча достал из кармана пять полных итолов и аккуратно положил на край конторки.

– Это ваш временный бюджет. Тратьте смело.

– Хорошо.

– А вот это погашение всех долгов по отчету, плюс еще два полных итола на погашение всех ваших трат, Елизавета Наумовна.

– С вами приятно работать, молодой человек.

– Взаимно. Вы профессионал…

– Скорее представитель умершей профессии – грустно вздохнула она – Последние годы я занималась никому не нужными архивными работами по перекладыванию макулатуры. Те, кто еще читает, предпочитают электронное чтение бумажному. Неумолимый прогресс, что спасает деревья и увеличивает добычу кремния. В свое время наши предки чертили кремниевым топором на гранитных стенах пещер. Возвращаемся в истоках? Ведь мы теперь живем в кремне… не больше, чем электрические искры в каменных жилах…

– Главное, что мы живы – улыбнулся я.

– Тоже верно. Сводозазгрузку не желаете ли?

– С радостью – кивнул я.

Когда процесс завершился, и я стал обладателем аж сорока с чем-то информационных обрывков, в свою очередь поделился кое-чем мелким и безобидным.

– Хорошее начинание – признал я, увидев на стене вагона еще одну табличку, где оповещалось, что каждый желающий может поделиться новой информацией из своего Свода, а также получить что-то новое от дежурного библиотекаря.

– Нанимайте пару человек персонала – решил я, осторожно беря уже проштемпелеванный журнал – Кстати, мы тоже нашли немало журналов. Вам должны были их…

– Уже получила – ответила Елизавета Наумовна и указала взглядом на сидящего за краем центрального стола мужичка, что бережно перелистывал страницы журнала – Уже на руках. Пользуется определенной популярностью.

– У нас есть фанаты старого чтива?

– Скорее фанаты-изобретатели. С каждым днем появляется все больше доказательств тому, что старые изобретения, что давно уже отжили свое в реальном мире… вы понимаете, о чем я?

– Вроде паровоза что топится углем? Или лампочка накаливания?

– Абсолютно верно, молодой человек – с одобрением кивнула библиотекарь – Появляются доказательства, что все эти раритетные изобретения могут быть более чем полезны в мире Ковчега. Уже сегодня сюда заходили Монти и Джина, чтобы порыться в новых поступлениях. Они и выдвинули эту теорию – вернее, озвучили ее и оформили в письменном виде. Они же предложили разместить в читальном зале особую картотеку с доступом для избранных.

– Ого… и что это за…

– Фракция. Помимо картотеки, фолианта для соответствующих записей и списка с текущим членством, они выдвинули идею о том, чтобы официально создать гильдию, в которую может вступить член любой фракции, не нарушая при этом, а лишь дополняя свой статус.

– Голова чуть заболела – признался я.

– Чайку? Черного. С сахарком.

– Разоряю я вас.

– Главное про бюджет библиотечный не забывать.

– Не забуду.

– Тогда и сахарка можно добавить – едва-едва заметно улыбнулась женщина и я невольно задумался о том, был ли у ней муж и каково вообще жить с таким… сухарем? Или она только с чужими так, а дома она фонтан улыбчивость и веселых шуток?