– Это была последняя сумка. Едем?

– Ты поезжай, – я хлопнула багажником машины Кирилла и поцеловала его в щеку, при этом неотрывно глядя на дом по правую руку от нас. – Я закрою дом и поеду следом.

– Хочешь попрощаться? – в голосе Кирилла слышалась добрая насмешка. – Ты просто переезжаешь, а не оставляешь свое жилье на произвол судьбы. В конце концов, у тебя там вещей еще целый камаз!

Мужчина хоть и ворчал, но послушно оставил меня один на один с обителью, а сам уехал вперед на своей машине.

Я хлопнула багажником красного спорткара, запахнула полы меховой накидки и неторопливо двинулась по тропинке ко входу в дом.

Ресницы становились тяжелыми от собирающихся на них слезинок.

Я прощалась не с домом, а с одним из этапов своей жизни длиною в десять лет, а может и больше.

Сейчас, стоя со связкой ключей в руках около сейф-двери, в которую входила каждый вечер, я окончательно осознала происходящее.

Вместе с двумя поворотами ключа на замок я закрыла не только этот двухэтажный дом, я заперла все воспоминания, связанные со своей замужней жизнью.

– Это правильно, – произнесла я тихо, доставая из кармана накидки обручальное кольцо.

Мне показалось, что нужно было оставить его здесь, на пороге дома, куда я еще, конечно, обязательно вернусь, чтобы забрать вещи и подписать документы о продаже. Но уже не в статусе счастливой жены.

Оставив кольцо на каменной ступеньке, я прошла прочь от дома, не оглядываясь. И с каждым шагом мне становилось легче и свободнее дышать, как будто за плечами оставался тяготеющий душу камень.

Из поселка я выехала следом за Кириллом, на подъезде к городу мы поравнялись и ехали один за другим, лавируя между Московскими пробками выходного дня.

Я переезжала в свою квартиру, это была просторная евродвушка с большой кухней-гостиной и уютной спальней, обставленной всем необходимым.

– Здесь симпатично, – прокомментировал Кирилл, занося первую партию коробок. – Жила тут раньше?

– Нет, купила эту квартиру уже в браке просто чтобы была. Мне понравилась планировка и место.

– Да, место отличное, – мужчина подошел к панорамному окну, из которого с двадцать третьего этажа открывались просто шикарные виды на столицу. – Офис близко. И моя квартира…

– В десяти минутах отсюда живут Люда с Русланом, так что смогу пешком ходить и к ним, и на работу.

– Лучше все-таки на машине или такси, хорошо? На улице гололед по утрам, а ты беременная.

Я не успела воспротивиться, потому как Кирилл покинул квартиру, чтобы поднять из машины остальные коробки.

Мне предстояло обжить это пусть и стильное, но пустое пространство, вдохнуть в него жизнь и сделать так, чтобы просыпаться по утрам было комфортно.

К моменту, когда Кирилл поднял последние мои вещи в квартиру, я уже застелила постельное белье в спальной, отнесла посуду в кухню и включила электрический чайник.

– Я бы предложила тебе остаться, но нужно разложить вещи и навести порядок…

– Я бы предложил тебе свою помощь, но ты хочешь все это сделать сама.

Я усмехнулась и благодарно кивнула, утыкаясь лбом в грудь Кирилла.

Мужчина бесшумно обнял меня и подарил нежный поцелуй куда-то в волосы.

Я знала, что он понимает меня с полуслова и делает правильные выводы из моих фраз.

Кирилл ушел, а я осталась, чтобы обжить в новом месте и, если можно было так сказать, начать жизнь с чистой квартиры и с чистого листа.

Кроме Кирилла и Бориса пока никто не знал о моем переезде. Я хотела выиграть несколько дней, чтобы переварить случившееся со мной, разложить по полочкам мысли и свои умывальные принадлежности.

Я хотела насладиться свободой и квартирой прежде, чем сюда нагрянет Галина Яковлевна с проверкой или Люда со своими двумя озорными детьми.

Совсем скоро я обязательно с радостью приму их у себя в гостях, предложу чай и накормлю вкусными десертами из пекарни на первом этаже дома. Но это будет немного позже.

Пока я хочу прожить этот момент для себя…

– Привет. Вызывал? – после тактичного стука в дверь я вошла в кабинет своего мужа. Пока что мужа…

– Приглашал. Проходи, садись. Будешь чай, кофе?

– Нет, второй день тошнит от всего, – я отмахнулась, устраивая свое порядком располневшее тело на удобном кожаном стуле для посетителей.

Борис выглядел как нельзя хуже: уставший, с темными мешками под глазами, пустым взглядом и как будто бы даже в неглаженной рубашке, что было ему совершенно не свойственно.

С момента решения о нашем окончательном расставании прошло уже две недели. За это время мой живот успел округлиться так, чтобы его было видно в обтягивающей одежде, а на дом нашлись потенциальные покупатели.

– Кстати, чем пахнет в кабинете? Тут кто-то умер? – я брезгливо зажала нос рукой, оглядываясь по сторонам в поисках источника зловонья.

– Смертью храбрых умерли морковь, кабачок и, кажется, капуста, – Борис ногой выдвинул из-под стола мусорное ведро, где покоился пластиковый контейнер то ли с овощным пирогом, то ли с оладьями.

– Что это за гадость такая?!

– Алина, будьте добры, незамедлительно вызовите клининг-менеджера. Нужно вынести мусор из моего кабинета, – сказал Борис своей ассистентке в приемной. – А это ненавязчивые ухаживания моей беременной бывшей помощницы.

– Любовницы, – саркастично заметила я, наблюдая, как Борис достает из тумбочки под столом вязаные носки, банку с каким-то вареньем и пестрые ежедневники в мягких обложках. – Это всё от нее?

– Ага. Напоминает о себе три раза в день вместе с приемами пищи…

Я вздохнула и качнула головой.

Было жаль Марину. Она так и не поняла, что сейчас главное не удержать отца ребенка рядом с собой, а стать счастливой матерью ради ребенка.

Бориса, если честно, я тоже жалела, потому что понимала какую неловкость чувствует сорокалетний директор холдинга, получая каждый день в подарок вязаные носки и домашнее варенье от молодой девушки.

– Разберусь с ней как-нибудь, – отмахнулся мужчина. – Как твои дела? Надеюсь, за тобой ухаживают поизящнее?

– О чем ты? – по спине пробежал холод, но я не подала виду. – Мы с тобой все еще не разведены, и я не думаю, что уместно обсуждать подобные вопросы.

– Да брось. Будь добра, сделай так, чтобы эти «вопросы» не просочились в прессу.

Я виновато потупила глаза в пол, как будто была поймана за руку на измене.

На самом деле так оно и было. Я принимала ухаживания мужчины, все еще находясь в браке. И Борис знал об этом. Возможно, даже осуждал, пусть и не подавал виду.