– Ты кормишь кошек. Ты их ласкаешь. Ты прижимаешь котят к сердцу. А потом пускаешь их на муфты?

– А в чем иной толк их бессмысленной жизни? Немного краски каррис, и все они – серые, черные, белые – становятся рыжим лесным пушистым волком. Да брось ты меня осуждать, – прибавил он раздраженно.

– Ты сказал, что этого котенка поцеловала звезда…

Он уставился на меня недоуменно. Да, невозможно было объяснить Арлину, почему меня так пробрало. Каждый охотник убивает животных, но в случае с волками это справедливое противостояние. Вы со зверем сходитесь в схватке, которая проверяет вашу силу. У охотников есть свой кодекс чести. Например, нельзя убивать олениху с олененком, нельзя травить слишком старых животных. Поэтому я не знал, как сказать этому самодовольному фазану, что нет ничего достойного в том, чтобы убивать доверчивых котят, которых ты поишь сливками.

– Оставь это, – почти потребовал человек, которого я имел несчастье называть другом. – Ты придаешь слишком большое значение пустякам. Зачем пожаловал-то?

Я открыл рот и закрыл его. Рассказать ему об измене Мури? А какой в этом прок? Я добрую часть молодости посвятил охоте на волков – в лесах, на равнинах и в горах. И внезапно, на пороге тридцатилетия понял, что искал диких зверей совсем не там.

Меня окружали волки в обличье людей. Бессердечные, равнодушные, жестокие. Я видел их в Кармаке и в Лакцине, а в Сижарле нашел целую семью волков. Вроде бы люди как люди, но стоило приглядеться, и становился ясно виден мертвенный оскал, скрывающийся в глубине глаз каждого собеседника.

– Ну, что ты замолчал? – Арлин начал нервничать. Его глаза забегали. – Хочешь, выпьем? Может, ты думаешь, не рассказать ли всем в Сижарле о моей афере? Так ведь я могу и поделиться с тобой прибылью.

Я с размаху хлопнул его по плечу, так что он аж подпрыгнул.

– Не стоит, дружище. Я уезжаю, зашел попрощаться.

И вот я дописываю эти строки, сидя перед собранным кофром. Я не бегу, как раньше, у меня появилась цель. Я устал от волков в человеческом обличье и не хочу иметь с ними дел. Пусть убийца котят Арлин сам разбирается со своей невестой-потаскухой. Надеюсь лишь, что она не носит уже под своим змеиным сердцем моего ребенка.

Я вряд ли напишу еще хоть строчку об охоте на волков, и похоже, друзья, на этом моя книга, так и не ставшая справочником молодых охотников, окончена.

* * *

Примечание издателя. Хотя он и намеревался окончить книгу этим эпизодом, автор продолжил вести свой дневник. Что любопытно, к читателям он более не обращался, ведя записи для себя.

* * *

Я отложила дневник охотника и огляделась. Аэле вроде бы заснула, а вот Слэйто, хоть и лежал с накрытыми платком глазами, вовсе не выглядел спящим. Пламя вокруг него приобрело зеленоватый оттенок и теперь горело ровно, языки магического огня больше не пытались лизнуть верхушки ив. Маг не спал.

– Далеко дочитала? – Голос Слэйто прозвучал глухо, как из дубовой бочки.

– Он покидает Сижарле. Не знаю… Часть с Лакциной понравилась мне больше: интрига, тайна…

– Да, та часть более увлекательна. Но именно в Сижарле он меняется. Ты заметила, как вместе с его мыслями изменился и его язык? Охотник больше не восторженный щенок, каким он был в Кармаке.

Читая дневник, я растянулась на траве. Поэтому сейчас мне пришлось приподняться на локтях, чтобы видеть мага:

– Ты перечитывал эту книгу, Слэйто?

– Несколько раз. Книги, знаешь ли, недешевы, и вместо того чтобы покупать в каждом городе новую, я вполне обхожусь одной. Так. – Маг поднялся, и платок соскользнул с его лица. – Мне кажется, вполне можно начинать.

Внешне Слэйто ничуть не изменился, но сказать, что это тот же человек, что и раньше, я бы не рискнула. Исчезли дурашливость и вечная хитрая улыбка, лицо словно осунулось. Что забавно, глаза больше не были красными… или же зрачки впитали всю красноту. Уже темнело, и я могла четко разглядеть все окружающие предметы, кроме самого мага. Казалось, что глаза Слэйто теперь полыхали ровным красным светом, словно угли в притушенном очаге.

Аэле встрепенулась, как маленькая птичка. Она поднялась и протянула руки к своему жениху. Тот заключил ее в объятия, надо сказать, довольно равнодушно. Взгляд его был устремлен на озеро.

Жара липкой паутиной облепила нас. Над темной водой озера клубился туман, как над ведьминым болотом из моей детской книжки с картинками.

– Что мы будем делать?

Я не знала, как выглядит настоящая магия в действии. Что-то вроде фокусов, которые показывают ока для детишек, заставляя исчезнуть голубя, а на деле пряча его в рукаве? Для меня серьезная магия – не вспышка света и не огонь на мече – всегда казалась чем-то страшным и грандиозным: вроде падения столицы Заокраины или Взрыва в Сиазовой лощине. Чем-то, не поддающимся контролю.

– Вы будете смотреть и восхищаться, – прошептал маг. Бахвальство было не в его духе, но, как выяснилось мгновением позже, он был прав. Мы с Аэле стояли разинув рот.

Не было пассов руками или магических заклинаний на неизвестном языке. Слэйто глубоко вдохнул, его мышцы и жилы напряглись, а затем он выдохнул. Послышалось потрескивание, и густой горячий воздух вокруг нас вдруг наполнился миллиардами искрящихся снежинок. Одновременно вокруг опор моста начал появляться тонкий ледок.

– Когда я скажу, мы должны побежать, как никогда не бегали. Через мост на ту сторону. Я не знаю, на какое время моя магия сдержит зло, таящееся в этом озере, поэтому мы не дадим ему даже лишней секунды.

Аэле кивнула, но почему-то отошла от своего жениха. То ли перемены в нем ее испугали, то ли то, с какой легкостью он творил магию. Я обхватила девушку за плечи. Довести ее до противоположного конца моста любой ценой стало теперь моей задачей.

Пушок, до этого мирно спавший, вскочил, словно ужаленный. Остывший воздух и снежинки, видимо, напугали зверя. Он метнулся и исчез в зарослях ивы. Я порадовалась, что Аэле лишь проводила его взглядом. Если бы сейчас она начала кричать, что мы должны схватить зверя подмышку и перенести его на другую сторону озера, это создало бы лишние сложности. Лис предпочел убежать – и меня это вполне устраивало.

Слэйто становился все бледнее и уже напоминал восковую куклу. Руки мага были опущены вдоль тела, а кончики его пальцев нервно подергивались, словно он перебирал струны невидимого музыкального инструмента. Челюсти были сомкнуты настолько плотно, что мне будто бы слышался скрип зубов. Мне вдруг захотелось взять его за руку и подбодрить. В конце концов, он ведь делал это для нашей безопасности, а не для того, чтобы пугать свою невесту. Но я должна была держать девушку… И охранять ее, а не его.

Затем Слэйто снова выдохнул и слегка подул в сторону озера. Вода покрылась рябью и в таком виде начала застывать. Но самое важное – вдоль моста, едва поднимающегося над водой, начали расти ледяные пики. Больше всего это напоминало миниатюрные горные хребты. Они с оглушительным треском росли ввысь – зеленоватые, как и озерная вода.