– Да нечего мне думать, – собеседница вдруг впала в агрессию, – почему я должна все решать сама? Надоело! То одного часами приходилось уговаривать, теперь этот тоже ломаться начнет… Я из сил выбиваюсь, чтобы наладить нашу жизнь, а Ванька должен в стороне оставаться? В конце концов, мужик он, а не я. Свою часть работы, самую трудную между прочим, я сделаю, избавлю его от твоего пагубного влияния, а куда тело девать, пусть сам решает. Способов тьма-тьмущая. Можно сжечь или утопить, тогда эту чертову пулю никто не найдет. Ты в Бога веришь? – вдруг неожиданно и на удивление доброжелательно спросила она. – Тогда помолись. Сейчас ты умрешь… И отойди от стола, а то все чашки побьешь, когда падать будешь.

Я встала, внутри у меня все похолодело. Но делать было нечего. Я усиленно начала вспоминать слова хоть какой-нибудь молитвы. В голову ничего, кроме «Боже» и «еси на небеси», не приходило… В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появился Иван. Он решительно отодвинул меня в сторону и встал между мной и дулом пистолета.

– Соня, девочка моя, – произнес он нежно, – ты извини, но я немного подслушал. Я даже не ожидал, что ты ко мне так серьезно относишься. Я увлекся Ириной только потому, что не знал о твоем чувстве. Я думал, ты Игоря любишь, и не хотел мешать вашему счастью. Теперь у нас с тобой все будет хорошо. Пусть эта девка, – он небрежно кивнул в мою сторону, – уходит. Она здесь лишняя. Мы и так попусту потеряли столько времени. Я очень хочу остаться с тобой наедине. Только ты и я. Как раньше. Помнишь? – Он говорил и медленно продвигался к девушке.

– Но, Ваня, ее нельзя отпускать. Она ведь в милицию пойдет и все про меня расскажет, – робко возразила Соня.

– Да кто ей поверит? – усмехнулся Иван. – Я скажу, что это неправда. Меня ведь уважают. Даже не сомневайся, ее просто сочтут ненормальной ревнивой женщиной и прогонят прочь… Не думай о ней. Гораздо важнее сейчас ты и я. А ей здесь не место. Она нам мешает. Пусть уходит.

– Пусть уходит, – как эхо повторила девушка.

– Иди, – приказал мне Иван, не оборачиваясь.

– Но, Ваня, а ты… – Эти слова чуть не стоили жизни одному из нас. С криком «Я же говорила, она опять хочет мне помешать!» Соня нажала на спуск. К счастью, руки ее сильно дрожали и пуля ушла куда-то вбок, едва не задев Ивана. Но все же она пролетела мимо!

– Иди к чертовой матери! – злобно заорал он.

Я, как ошпаренная, выскочила за дверь.

– Ну вот и все. Теперь мы наконец-то вдвоем, хорошая моя, – услышала я через неплотно прикрытую дверь, – положи пистолет, он нам мешает.

– Нет. Женщина с пистолетом – это стильно, – капризно возразила Соня, – в кино красивые девушки всегда с оружием.

– Но ты же обнимешь меня, правда? – продолжал настаивать на своем Иван. – Как раньше. Для этого руки должны быть свободными.

– Нет, я не хочу, я устала, – пожаловалась Соня.

– Иди ко мне, моя девочка, я пожалею тебя. – В голосе Ивана звучала неподдельная забота и нежность.

Я стояла за дверью, прислонившись к стене. Ноги дрожали. Я понимала, что нужно что-то делать. Нельзя надолго оставлять Ваню наедине с этой психопаткой. Кто знает, что придет в ее больную голову минуту спустя.

«А где же Коля?» – вдруг вспомнила я. Потихоньку спустившись с крыльца, я увидела, как, немного не доезжая до поста, остановилась санитарная машина. Следом подъехал уазик Николая. Я побежала к нему.

– Ну, что там? Ванька где? – встревоженно спросил он, торопливо соскакивая с подножки. – Я выстрел слышал…

– Он там, с этой ненормальной, – нервы не выдержали, и я разревелась, – она в меня стреляла, но не попала. У нее пистолет.

– Я знаю, – хмуро ответил Николай, – мы ведь пошли почти сразу за тобой. Как только я рассказал про браслет, Иван сразу тебя спасать бросился. Услышали ваш разговор и не стали входить. Она такие вещи рассказывала, что волосы дыбом встали… Мы даже растерялись сначала. Потом, правда, опомнились. Пока решали, что делать, она достала пистолет. Ванька велел мне по рации вызывать неотложку. Я позвонил и поехал их встречать, чтобы быстрее нашли. А он за дверью остался, на всякий случай.

– Он мне жизнь спас, – всхлипнула я и уткнулась носом Коле в грудь, – она бы меня убила. Можешь не сомневаться.

– Теперь пошли его спасать, – погладил меня по волосам Скворцов, – чего уж плакать, когда все позади… Успокойся, все нормально будет.

– А Ваня теперь как? – вытирая глаза, тяжело вздохнула я. – Если рассказ этой маньячки окажется правдой…

– А что Ванька? – пожал плечами Николай. – Ты его, видать, какой-то барышней кисейной представляешь, а он, между прочим, нормальный мужик. Войну прошел. И даже оттуда вернулся с нормальной психикой и здоровыми нервами. Так что он справится, не сомневайся. В конце концов, он все правильно сделал и абсолютно ни в чем не виноват.

– Но он так ведет себя в последнее время странно, – нерешительно возразила я, – после смерти Игоря.

– Переживает, – коротко отозвался Николай, – все-таки лучшего друга потерял. Нормальное человеческое чувство. Успокоится со временем. Так что ты подожди немного. Сама знаешь, в таких делах время – лучший помощник.

Я вздохнула, мне очень хотелось ощутить хоть капельку Колиной уверенности.

Когда мы приблизились к кабинету, за дверью стояла тишина. Коля тихонько приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Посреди комнаты на полу сидел Иван, держа на руках Соню. Он крепко прижимал ее безвольное тело к себе. Пистолет лежал на столе. Иван аккуратно передал девушку в руки вошедших следом за нами санитаров и вышел из комнаты. Мы с Колей побрели следом.

– Не надо им мешать. Пусть делают что положено, – сухо сказал Иван.

Я заглянула ему в лицо, он плакал.

С тех пор прошло три месяца. Сегодня выпал первый снег…

В последнее время с Настей мы стали общаться не слишком часто, Кацман наконец оценил ее по заслугам и перевел на административную работу. Анастасия взялась за дело с энтузиазмом. Пропадает в ресторане с утра до вечера. Если выдается свободная минутка, старается провести ее с Павлом. Я не обижаюсь, во-первых, меня она тоже не забывает, а во-вторых, упустить такого парня было бы на самом деле обидно. Но любопытство, как известно, живет в любой женщине. Поэтому сегодня с утра пораньше подруга прибежала ко мне узнать новости.

Сидя на диване с ногами, Настя спросила:

– А что такая грустная, подруга? Найдем мы с тобой свое счастье, не сомневайся.

– Ты думаешь? – с сомнением посмотрела я на Настю.

– Уверена, – оптимистично улыбнулась она.

– Ну ты-то, положим, уже нарыла свой бриллиант.

– Ты это о Пашке, что ли? – зарделась от удовольствия подруга. – Посмотреть еще надо, кто из нас бриллиант. А что, этот Иван так и не появлялся?