На этот раз я смог полюбоваться возвышающимся в центре города императорским белокаменным дворцом. И обратил более пристальное внимание на него. Он сильно выделялся на фоне остальных классических двухэтажные особняков с загнутыми крышами. В первую очередь своей явно европейской архитектурой. Вообще как-то по-другому представлял я императорские дворцы в Японии. Насколько помню, этакие пирамидальные строения с причудливыми крышами, нависающими одна над другой, но точно не суровая полуготическая архитектура.

По мощеным извилистым дорожкам мы быстро добрались до симпатичного двухэтажного здания гостиницы, расположенной практически на границе города, которая буквально утопала в зелени. Кацивару заверила меня, что уже была как-то в ней и что это тихое место, удаленное от центра, и тут наше пребывание точно не вызовет лишних вопросов. По пути на нас обращали внимание, но не так, как я боялся. Просто провожали любопытными взглядами, не больше. Кареты мы поставили в просторной пристройке к рёкану. Его хозяин, когда мы появились перед его глазами, явно растерялся, увидев такой внушительный отряд.

Я в очередной раз поразился трепетному отношению местных жителей к лисьему народу, так как японец пришел в себя и заявил, что ради таких гостей выделит нам весь второй этаж. И быстро выселил каких-то постояльцев, которые, кстати, узнав, ради кого их выселяют, по-моему, были рады этому. Типа уступить кицунэ — это честь для них! Еще бы, высшая кицунэ! Вот не понимал я эту хрень, но, с другой стороны, удобно, черт возьми. Я заранее предупредил Кацивару, чтобы вела себя как обычно. То есть как свободная. Ну а полукровки типа ее слуги. И все сработало. Заявлять прилюдно о подобной рабыне было верхом идиотизма. Переночуем да и свалим поутру без шума.

Эх, знал бы, что заблуждался…

Ужин принесли в наши комнаты. И я вновь решил не доставать из инвентаря Уны готовую еду, посчитав, что та еще пригодится, и приобщился к местной кухне. Кстати, Марфа, которая среди моего гарема была, наверно, самой незаметной в этом походе, чуть ли не конспектировала подаваемые нам блюда, несколько раз уже интересовалась, что мне конкретно нравится. Такой подход внушал уважение.

Перекусив традиционным рисом с мясом и многочисленными соусами, запил это местным пивом. Да, оно у японцев тоже имелось. И тоже рисовое. В принципе, в своем мире я его пробовал, и мне особо не понравился вкус. Какой-то он не такой… сладкий, что ли, чересчур. Но вот здесь реально зашло.

Ночью у меня прошла вписка моих новоприобретенных рабынь в гарем. Они, кстати, весьма быстро ассимилировались и оказались «горячими штучками», а я получил еще +4 к харизме за двух до сих пор не тронутых мной до этого полукровок-кицунэ.

А вот утро началось с сюрприза. Неприятного сюрприза. Мы как раз закончили завтракать и уже собирались покинуть гостеприимный рёкан, как вдруг на пороге зала для приема пищи (не шучу, прямо-таки дословный перевод) появилось двое серьезного вида японцев.

Сакогэ

Уровень 55

Императорский самурай

Финэсэ

Уровень 57

Императорский самурай

Похожи на друг друга как братья. Одеты в проклепанные железными бляшками халаты, на широких поясах висели ножны с катанами. Ну а так… японская рожа, как говорится, она и в Африке японская рожа. Узкие глаза, какие-то мелкие черты лица. И длинный хвост черных волос за спиной. Ну и надменности хоть отбавляй. Правда, надо отдать должное, Кацивару они поклонились, а вот полукровок проигнорировали. Как и нас. Два брата, блин, акробата. Чет они мне сразу не понравились.

— Уважаемая госпожа, — поклонился Сакогэ моей рабыне, — рад видеть в здравии.

— А что со мной может случиться? — недоуменно поинтересовалась у него Кацивару. — И вообще кто вам сообщил об этом?

— Нас ввели в заблуждение, — признался тот, поклонившись, — приносим свои глубочайшие извинения, уважаемая госпожа. Меня послала личная советница небесного хозяина Востока, Величайшего императора Нихон, Никагухито X, высшая кицунэ Линароэ. Просила передать вам, что вы приглашены в императорский дворец. Госпожа Линароэ случайно услышала, что некая кицунэ стала рабыней в гареме чужеземца. Приношу свои искренние извинения, — он слегка замялося, — сейчас я выступаю лишь как голос госпожи Линароэ…

— И что вы хотели узнать? — вмешался я, так как Кацивару уже начала бросать в мою сторону растерянные взгляды.

— А ты кто? — с удивлением посмотрел на меня Сакогэ. — Чужеземец, почему ты вмешиваешься в наш разговор. Да по законам страны Нихон за меньшие проступки рубят головы… я…

— Уважаемый господин Сакогэ, — постараемся быть вежливыми, — дело в том что кицунэ Кацивару, — надо же, как его перекосило от такого фамильярного именования лисы, — действительно является моей рабыней.

— Так, значит, это правда, — оба самурая хмуро уставились на меня, — это недопустимо, — вновь начал Сакогэ, но я поспешил сразу уладить все недоразумения, решив зайти, так сказать, с «тузов».

— Извините, уважаемый, но данный вопрос я обсудил уже с Великой матерью.

— Вы с ней встречались? — округлились глаза у самурая, который вдруг резко перешел на вы.

— Ну пусть она подтвердит, — ехидно улыбнувшись, кивнул я на высшую кицунэ.

И та действительно коротко подтвердила, причем без капли смущения, заявив, что стала рабыней согласно древнему правилу, проиграв в поединке. Вот этим она явно поставила самураев в неудобное положение, которые теперь смотрели на меня, по-моему, даже с какой-то опаской.

Нет, я, конечно, их прекрасно понимал. Идти выполнять одну конкретную задачу-приказ, а в результате столкнуться с чем-то, что явно выбивалось из их полномочий. Но надо отдать должное Сакогэ, он не стал «бычить», как