– Как вы не устаете повторять одно и то же! – проворчал сэр Вивиан. – Но пока вы не будете готовы предоставить более точные данные относительно природы надвигающейся угрозы, вы не вправе винить нас за то, что мы недостаточно серьезно к вам относимся. Если я захочу узнать свое будущее, я попрошу ведунью погадать мне на кофейной гуще.

– Закономерности можно проследить в самых разных местах, – уступил Магус. – Как вверху, так и внизу. Естественное отражает сверхъестественное. Я вижу многое. К счастью, не одновременно. Будущее постоянно меняется, формируемое и определяемое нашими повседневными решениями. Но некоторые вещи неизбежны. Магия уходит из мира, но это тоже можно изменить. На свете нет ничего однозначного – даже смерть при определенных обстоятельствах не является таковой. Верно, капитаны?

Хок и Фишер, однажды умершие в кровавом подвале глубоко под улицами Хейвена, ничего не сказали, хотя многое пришло им в тот миг на ум.

Магус лениво махнул закрытым дверям вялой ручкой, и огромные дубовые створки распахнулись, с грохотом ударившись о стены. Эхо от этого грохота заставило на мгновение смолкнуть ожесточенный рев придворных, и Магус в потрясенной тишине повел своих спутников вперед. Плотная толпа расступилась. Казалось, никто не хотел слишком приближаться к волшебнику.

Хок и Фишер шли сразу за ним, озираясь, чтобы понять, сильно ли изменился тронный зал за время их отсутствия. Широкий просторный зал выглядел почти таким, каким они его помнили, может, стал немного чище, освещенный современными газовыми светильниками взамен старинных ламп с гнилушками. Вечерний свет падал сквозь разноцветные витражные окна, освещая возвышение в конце зала, на котором помещался древний Лесной трон, вырезанный из цельного куска огромного дуба.

Магус остановился на небольшом расстоянии от трона и скинул с плеч плащ. Затем он прошел вперед, оставив плащ висеть в воздухе без видимой опоры.

– Не подходите слишком близко к плащу, – вполголоса предупредил колдун придворных. – Я в последнее время его не кормил.

Он остановился прямо перед троном и отвесил изысканный поклон. Королева Фелиция простым кивком увенчанной короной головы дала понять, что заметила его присутствие. Магус жестом велел Хоку и Фишер подойти, что они и сделали, тщательно обходя висящий плащ. В напряженной тишине они чувствовали устремленные на них взгляды всего двора, но изо всех сил старались не показать этого. Они все же сознавали, насколько важно произвести благоприятное первое впечатление.

– Ваше величество, – непринужденно обратился к королеве Магус, – позвольте представить вам капитанов Хока и Фишер, с юга, уполномоченных принцем Рупертом и принцессой Джулией расследовать ужасное убийство вашего дорогого усопшего супруга, короля.

Супруги улыбнулись сидящей на троне королеве и коротко кивнули. Строго говоря, им следовало отвесить низкий поклон или даже опуститься на колени. Но Хок и Фишер такого никогда не делали. Кроме того, важно сразу взять нужный тон. Хок открыто разглядывал королеву, так же как и она его.

Королева Фелиция была высока ростом, довольно стройна, но с тяжелой грудью. Она являла миру острое костистое лицо, увенчанное густой копной светлых волос, закрученных в такие тугие колечки, что они просто не могли быть настоящими. Сильно напудренное лицо казалось маской. Глаза у нее были холодные и умные, а улыбка плотно сжатых ярких губ – откровенно циничной. Она курила сигарету в длинном мундштуке темной слоновой кости, на южный манер. В другой ее руке сверкал кубок из точеного хрусталя, наполовину заполненный вином. Одета она была модно, но официально. Ее длинное золотистое одеяние украшали жемчужины и полированные полудрагоценные камни. Древняя, простая корона Лесной династии почти терялась в густых светлых волосах. Длинные алые ногти казались достаточно острыми, чтобы порвать кому-нибудь горло.

По обеим сторонам трона застыли вооруженные гвардейцы. Они были напряжены, словно в любое мгновение ждали нападения.

Хок все еще раздумывал, что именно он должен сказать королеве, когда молчание было внезапно прервано появлением нового лица. Крохотная фигурка, не больше девяти дюймов ростом, стремительно пропорхнула через зал, перепрыгивая через головы придворных – некоторые при этом ахали и пригибались, – и изящно опустилась на левое плечо Магуса. Он нежно улыбнулся ей. Хок невольно вскрикнул, когда сообразил, что смотрит на крылатую фею. Она была тонкая, как веретенце, но пропорционально сложенная, с облачком угольно-черных кудрей над узеньким личиком и заостренными ушками. Ее широкие полупрозрачные крылья светились всеми оттенками радуги, которые переливались, словно разводы на поверхности мыльного пузыря. На ней был черный корсет и сетчатые чулки, а глаза густо подведены.

– Привет, любимый, – обратилась она к Магусу. – Скучал?

– Как всегда, дорогая. – Магус одарил ее сияющей улыбкой и повернулся к Хоку и Фишер: – Капитаны, позвольте представить вам эту возлюбленную мрака, мистическое диво и законодательницу мод, Лунный Блик, последнюю из племени фей, обитающую в мире смертных.

– Привет, милашки, – просияла Лунный Блик. Голос ее звучал негромко, но отчетливо. Улыбка выглядела невозможно широкой, а темные глаза ярко сверкали. – Всегда приятно увидеть при дворе новые лица. Старые ужасно скучны. У нас уже тыщу лет не было приличного скандала.

Хока она привела в такой восторг, что у него слова застряли в горле. Никто уже многие годы не встречал представителей маленького народца. Люди всегда говорили, что видели их, но, как правило, выяснялось, что это был лунный отблеск или падучие звезды. По общему поверью, племя фей давно угасло.

– Счастлив познакомиться с вами, – выговорил он наконец. – Вы и правда последняя?

– Самая что ни на есть, – кивнула Лунный Блик. – Мой народ давным-давно ушел из этого мира туда, где сгущаются тени. Наше время кончилось, лапушка. Магия исчезает, хочет она того или нет, а в вашей организованной и научно обоснованной жизни все меньше места для чудовищ, чудес и загадок. А феи – сама магия. Я задержалась только потому, что Магус нуждается во мне. Хотя бедняжка не хочет этого признавать.

В одно неуловимое для человеческого глаза мгновение она внезапно увеличилась в размерах, выросла на добрые семь футов и нависла над Хоком. Он и рад был бы отступить назад, да ноги плохо слушались. В натуральную величину ее воинствующая сексуальность ошеломляла, только что воздух не потрескивал. Темные глаза полыхали затаенным огнем, малиновый рот изогнулся в игривой улыбке. Кожа была бледная, но безупречная. От феи сильно пахло розовыми лепестками и медом с оттенком животного мускуса. Она протянула руку и взяла его подбородок в мягкую, будто лепесток, ладонь. Хок ощутил, как дыхание занялось у него в груди.

– Ну конечно,-проворковала Лунный Блик. – Я всегда питала слабость к сильным молчаливым мужчинам. Я просто обожаю героев.

Но тут она стремительно сжалась до прежних размеров и вспорхнула на плечо к Магусу, когда стиснутый кулак Фишер пронзил то место, где только что находилась ее голова.