Наброски, картины… Кора подскочила как ужаленная.

– Вру! Есть план, но он абсурден! И могут потребоваться крепкие живые руки.

– Мы что, всерьез обсуждаем борьбу с людоедами из сказок? – подал голос Антон Эргисович.

– Помолчи, внучок, – вмешалась старушка. – Я твоему рассказу о длинноногой гадине поверила. А теперь, будь уж добр, поверь мне, – и добавила, повернувшись к Коре: – Делай что должна, девочка, а мы поможем.

Та кивнула и грустно оглядела всех собравшихся:

– Мне нужно время и харысхалы для каждого из присутствующих. Раз мы не можем изгнать абаасов из нашего мира, то запрем их здесь навечно. Они ведь не знают, что проход в общежитие для меня теперь закрыт. На этом можно сыграть…

55

Телефон зазвонил, когда Кора задремала в большом бесформенном кресле. От визгов рингтона она чуть не свалилась на пол, а потом долго не могла нажать на нужный значок.

– Ты опаздываешь.

Странный акцент Душечки было невозможно ни с чем перепутать. Глава абаасов пыталась казаться равнодушной, но даже сквозь динамик слышался едва заметный шелест многочисленных сплетений жгутов и трубочек внутри ее тела. Она злилась, была обеспокоена и не понимала, почему Кора так долго игнорировала послание.

– Тяжелая неделя выдалась, тебе ли не знать? Я услышала требования. Хочешь ключи от шведского стола, чтобы твоей семье не пришлось кочевать из одного уголка континента в другой ради пропитания?

– Промежуточный полустанок между слоями – большая редкость. Твой жалкий умишко даже не может представить его ценность… и мощь.

– Плевать. Я хочу договориться.

– Ну разумеется.

Облегчение. Вот что сейчас чувствовала эта чудовищная тварь. Облегчение из-за того, что заложники оказались небесполезны.

– Но сначала дай трубку Лизе. Я хочу знать, что она жива.

– Так не пойдет. Приезжай и посмотри сама. Но не медли, как в прошлый раз. Нам все сложнее сдерживаться, мы оголодали, и это твоя вина. Приезжай. И чтобы никаких трюков, это ясно?

Тихий шелест. Трущиеся друг об дружку ядовитые щупальца-стебли.

– Поняла.

Кора посмотрела на пол, где лежали заготовки ловушки, на которые она потратила последние силы.

Хоть бы сработало. На кону жизни людей.

56

К назначенному месту она приехала на такси. Закатное солнце отражалось от глади озера, окрашивая старинный особняк в мертвенно-багровый цвет. Жизнь вокруг замерла. Потеряла свое значение. Такое происходило везде, где останавливались пожиратели кут – безжалостные сорняки нижних слоев.

Никто не встретил Кору в саду. По-видимому, предполагалось, что Кора сама всех найдет, до последнего истощив нервы переживаниями. Но почему-то она была спокойна. Предчувствие – то же, что руководило ею прежде, – говорило, что семья жива. Абаасы не могли так рисковать. Пока сделка не будет совершена, все останутся целы.

Она позвонила в видеофон, но дверь оказалась открытой. Из глубин дома вырвался смрадный дух, словно там развели гниющее болото.

– Эй, я пришла! Выходите!

Эхо подхватило и размножило голос.

В просторном холле не оказалось прислуги, зато в обилии нашлась черная пульсирующая жидкость, покрывшая большую часть пола. От соприкосновения с обувью дрянь растягивалась и противно чавкала. Сходство с болотом усиливалось.

Что же они наделали? Бедная Лиза, бедный Павел!

Кора пошла дальше и углубилась в извилистый лабиринт помещений. Вдруг сбоку кто-то умоляюще замычал. Кора осмотрелась и увидела в дверном проеме молоденького охранника, стянутого лозами, растущими из черной жижи. Он дрожал. Вместе с ним дрожали и лозы, которые проникали в ротовое отверстие и даже ноздри. Все это копошилось и нежно переплеталось вокруг тела парня.

– Я помогу, – прошептала Кора, сомневаясь, что ее слышат. – Я вернусь за тобой, за каждым из вас.

На пути встретился весь обслуживающий персонал особняка, пока наконец она не вышла к прямоугольному залу, где проводилось большинство мероприятий. Именно здесь Лиза устраивала вечеринку, на которой сплетницы рассуждали о статусе невесты и ее странной немногословной дочери с густой синевой под глазами, которую не брала ни одна тональная основа.

Кора поправила куртку, выдохнула и зашла внутрь.

Абаасы – все четверо – сидели полукругом перед обездвиженными людьми. Несколько чудовищ, не скрывая личин, держали рты широко раскрытыми, и оттуда тянулись длинные, тонкие, гибкие жала, которые погружались в лицо пожилой горничной, распятой у их ног.

Кора видела, как судорожно дергается стопа в белом тапке. Как стонут от удовольствия уродливые твари, чьи тела напоминают начиненные паразитами фрукты.

Накрыла волна жгучей ненависти.

– Пришла! – пропела Душечка. Голова Лизы покоилась у существа на коленях, расслабленная ладонь абаасы скользила по гладкому безмятежному лбу.

– Я здесь. Отпустите остальных.

– Мы похожи на идиотов? – спросил некогда невыразительный мужчина, чей облик теперь мог не только запомниться, но и приходить к людям в кошмарах. На щеках и подбородке закручивались завитки подвижных бугорков, кожа трепетала. Он крепко держал отчима Коры за шиворот; несколько жал выходили из слезных каналов, готовые в любой момент проткнуть сонную артерию заложника. Павел был без сознания.

Умно. Самые сильные члены клана разделили добычу.

Кора как можно незаметнее прислушалась к шуму за окном и подтвердила:

– Да, вы выглядите очень нелепо. Настолько испугались одной жалкой девчонки, что даже рискнули себя выдать. Смехота, да и только!

– Посмотрим, будешь ли ты такой дерзкой, если я немного испорчу тельце твоего будущего папаши.

– Очередной любовник матери. Он для меня ничего не значит.

– Какая ты жестокая, – хихикнула Душечка. – В его эмоциях столько беспокойства, желания найти с тобой общий язык. Вы бы могли стать отличной семьей.

Но Кора не поддалась на провокации.

– Хватит пустых разговоров. Я здесь затем, чтобы вы навсегда отстали от живых людей. Если для этого надо отдать на растерзание общежитие – пожалуйста! Забирайте!

– Во-о-от как заговорила? – протянула Душечка, приподнявшись с пола. Глянцевое лицо растянулось до предела, едва сдержав сущность, что рвалась наружу.

– Верно. Плевать на обязательства. Я выполняла чужие указания лишь затем, чтобы получить свободу от этой должности. Меня обманом заставили провожать души умерших в последний путь. Я не хотела переходить вам дорогу.

Кора впервые так легко и непринужденно лгала. В ней проснулся виртуоз. Такой талант! Стоило лишь прижать острый коготь к лицу ее матери.

– Я выдам место их заточения – последнее убежище призраков. А вы оставите Чеховск в покое, идет?

– М-м, нет.

Душечка улыбалась сахарными зубами, за которыми скрывался тугой змеиный клубок. Кора слегка запнулась:

– Но вы же получите пропитание на всю оставшуюся жизнь! Каждую душу города!

– А зачем ограничиваться, если можно получить всё и сразу? Не пытайся ставить условия, Корина. Просто отдай ключ.

Надо еще потянуть время. Что же они так долго?

– У общежития нет ключа, – сказала Кора, когда