— Если бы Сэм не вывел публику из театра, — добавил Джиллис, — мы потеряли бы половину наших прокуроров. Что затормозило бы работу судов на много месяцев. В такой ситуации адвокаты Бинфорда наверняка бы добились, чтобы его выпустили под залог.

— А мы можем это доказать? У нас имеются неопровержимые улики?

— Пока нет. Адвокат Бинфорда, Альберт Дарьен, утверждает, что ему ничего не известно. От него мы никаких признаний не добьемся. Сейчас технический отдел изучает тюремные видеозаписи внутреннего наблюдения, в частности те, которые зафиксировали посетителей Бинфорда. Возможно, нам удастся опознать посредника.

— Вы считаете, что это может быть кто-то другой, кроме его адвоката?

— Мы не исключаем такой возможности. И как только мы его опознаем, это выведет нас на Спектера.

В половине шестого совещание завершилось, и Сэм направился к кофейному автомату в надежде на то, что порция кофеина поможет ему продержаться ближайшие восемь часов. Он едва успел поднести к губам пластиковый стаканчик, когда в здание управления полиции вошел Норм Лиддел. При виде синяков и царапин на его лице Сэм испытал легкий приступ злорадства. Хотя прокурор получил лишь символические травмы, вчера вечером он громче всех кричал, что ему требуется медицинская помощь. В конце концов его собственная супруга, у которой была сломана рука, не выдержала и одернула его — мол, такое поведение не подобает мужчине.

И вот теперь окружной прокурор был вынужден демонстрировать подчиненным синяки и царапины. Сэм подумал, что вид у Лиддела какой-то побитый — в прямом и переносном смысле.

— Добрый день, Наварро, — произнес прокурор еле слышно.

— Добрый день.

— Я… — Лиддел прочистил горло и обвел взглядом вестибюль, как будто хотел удостовериться, что их никто не подслушивает. На его счастье, вокруг было пусто.

— Как ваша жена? — вежливо поинтересовался Сэм.

— Прекрасно. Какое-то время ей придется походить в гипсе. К счастью, это закрытый перелом.

— Вчера вечером она держалась молодцом, особенно если учесть ее травму, — заметил Сэм, а про себя добавил: «В отличие от тебя».

— У моей жены железная выдержка, — был вынужден признать Лиддел. — Кстати, именно по этой причине я бы хотел поговорить с вами.

— Вот как?

— Послушайте, Наварро, вчера вечером… мне кажется, я набросился на вас зря. Но с другой стороны, откуда мне было знать, что в театре заложена бомба.

Сэм слушал его молча — не хотел прерывать столь приятный его взору и уху спектакль.

— Поэтому, когда я вчера обругал вас из-за того, что вы потребовали освободить здание, мне следовало догадаться, что у вас наверняка имеются веские основания. Но, черт побери, Наварро, тогда мои глаза видели лишь одно: всю эту жуткую неразбериху и давку. Я подумал, что вы зря напугали людей и… — Лиддел на мгновение умолк, тщательно подбирая слова. — В общем, приношу свои извинения.

— Что ж, ваши извинения приняты.

Лиддел с видимым облегчением кивнул.

— Теперь вы можете сказать своей супруге, что ваша совесть чиста.

Сэму было достаточно одного взгляда на лицо окружного прокурора, чтобы понять: его догадка верна. Идея извиниться за вчерашнее принадлежала миссис Лиддел с ее железной выдержкой. Сэм невольно улыбнулся, глядя, как Лиддел развернулся и деревянной походкой направился к кабинету Куперсмита. Да, похоже, в семье окружного прокурора юбку носит отнюдь не его супруга.

— Эй, Сэм! — окликнул его Джиллис. Он уже шагал в его сторону, натягивая на ходу куртку. — Пошли!

— Куда?

— Ребята просят, чтобы мы с тобой взглянули на тюремные видеозаписи. У Снежного человека пару дней назад был неизвестный посетитель.

Сэм тотчас ощутил прилив адреналина.

— Спектер?

— Нет. Какая-то женщина.

— Вот эта блондинка, — произнес детектив Кули.

Сэм и Джиллис подались к телеэкрану, устремив взоры на черно-белое изображение женщины. Лицо ее разглядеть быть невозможно, его постоянно загораживали другие посетители на переднем плане, однако увиденного было достаточно, чтобы убедиться: это действительно блондинка, в возрасте от двадцати до сорока, с фигурой танцовщицы.

— Хорошо, остановите здесь, — велел Кули видеотехнику. — В этом кадре она хорошо видна.

На какой-то миг, мелькнув вежду двумя другими посетителями, женщина оказалась лицом к камере. В деловом костюме, юбке с жакетом, с «дипломатом» в руках. Судя по внешнему виду — адвокат или что-то в этом роде. Но кое-какие детали не вписывались в этот образ.

Во-первых, обувь. Поскольку камера была наклонена вниз, то в кадр попала правая нога в кокетливой босоножке на шпильке, щиколотка перехвачена тонким ремешком.

— На таких шпильках в суд не ходят, — заметил Сэм.

— Ну, разве только кому-то хочется приятно пощекотать нервы судье, — пошутил Джиллис. — Кстати, обрати внимание на косметику.

Эта была вторая деталь, которая плохо вписывалась в образ. Женщина была накрашена так, как адвокаты никогда не красятся, по крайней мере те, с кем довелось встречаться Сэму. Ресницы явно наклеенные. Тени на веках напоминают чешую тропической рыбы. Яркая помада наложена густым слоем.

— Ну и красотка! На моей улице таких не увидишь, — заметил Джиллис.

— Кстати, а кто значится в журнале регистрации посетителей?

Кули посмотрел на листок бумаги:

— Она подписалась как Мэрилин Дюкофф. Указана также цель визита: консультация с Бинфордом в рамках отношений адвокат — клиент.

Джиллис расхохотался:

— Если она адвокат, то я завтра же иду поступать на юридический факультет!

— И в какой же адвокатской конторе работает эта пташка? — поинтересовался Сэм.

— «Фрик и Дарьен».

— Врет?

Кули покачал головой:

— В списке их персонала такой нет, даже среди помощников и мелких клерков. Но… — Он подался вперед. На его физиономии играла хитрющая улыбка. — Кажется, мы знаем, где она работала.

— И где же?

— В стрип-клубе «Стоп-Лайт».

Джиллис посмотрел на Сэма так, словно хотел сказать: «Что я тебе говорил!»

Объяснений не требовалось. Про это заведение и его знаменитое стриптиз-шоу им было известно все.

— Не мешай, сейчас попробую угадать, — сказал Сэм. — Она там танцует.

— Попал в самую точку.

— Ты уверен, что речь идет о той же самой Мэрилин Дюкофф?

— На все сто, — ответил Кули. — Посмотри, все посетители обязаны при входе в тюрьму показать удостоверение личности. Она назвалась именно этим именем, а в подтверждение предъявила водительские права. Мы проверили, и вот ее фото. — С этими словами Кули протянул Сэму и Джиллису фотографию.