Только вместо долгожданной радости, на душе скребутся кошки. Так уныло, что жуть.

- Пошли напьемся в соседний ресторан? Отметим удачный день?- спрашиваю я подругу.

Кристина виновато тупит глаза и пожимает плечами.

- Прости, Яночка, давай не сегодня. Праздник все таки. Данил решил сделать мне подарок, заехал за мной. Ждет у входа,- подруга чуть улыбается, не в силах скрыть радость.

Я лишь киваю. Конечно, пусть идет.

Сегодня ведь праздник...

А я сама и надо радоваться...

Когда дверь закрывается за девчонкой я снова плачу. Я ведь сама хотела, чтоб Адриан больше не приходил.

Капризное сердце и глупая голова никак не придут к компромиссу!

***

На выходной я сидела дома. Точнее лежала, как мертвый тюлень и перебирала новости в интернете.

Куча шлака, рекламы. Порно. Кока-кола. Смартфоны. Снова порно.

Новости про то, что Анджелина Джоли и Бред Питт "пилят" детей. Никак не разделят свой детский сад поровну. Смотрю на красавицу-актрису. Она, как скелет. Так исхудала, бедняжка. Нервы и стрессы даже миллионерам не идут на пользу.

Что уж тогда говорить обо мне. Я уже тоже могу потягаться по анорексии с Анджелиной. Измучал меня бородач. Высушил мое сочное тело. Нагнал на меня тоски.

Так хочется простить его...

Корю себя за малодушие, уныло перелистываю новости нашего города.

Смотрю на монитор без особого интереса. Пока вдруг не замираю. Залипаю на знакомой фотке. Красивый мужчина с бородой в строгом костюме. Такой ошеломительно элегантный и знакомый. Кликаю дрожащей рукой на фото в черной раме и прозреваю.

Читаю текст статьи

" Успешный бизнесмен Адриан Ливингстон в эти выходные насмерть разбился на своем автомобиле.

По данным, предоставленным полицией, в ночь с шестого на седьмое марта, мужчина не смог справиться с управлением своего внедорожника и вылетел на обочину. Конечной точкой столкновения оказалось бетонное ограждение, установленное муниципальными службами вокруг завода по производству замороженных полуфабрикатов.

Похороны состоялись седьмого числа. Отныне место обитание бизнесмена - Центральное кладбище, округ 7. Все, кто не успел проститься с столь резко ушедшим из жизни А.Ливингстоном, могут посетить его могилу и принести венок. Оказать дань уважения хорошему человеку, благодаря которому сотни людей в его организациях имели работу... "

Я не моргала...Перечитала заново трижды. Это не может быть правдой!!!

Что за чушь! Очередной фейк для раскрутки тухлого сайта.

Здоровенный бугай Ливингстон, даже если бы без парашюта спрыгнул, все равно выжил бы.

А сердце больно упало в пятки. И ниже. На самый пол...

С трудом различаю очертания памятника с фотографией моего бородача. Слезы хлещут градом. Руки дрожат. Рыдаю, как белуга со вчерашнего дня. Пока не увидела воочию могилу, не верила.

Упорно отказывалась признать очевидную правду.

Вокруг тишина. Даже птички не поют. Сплошной склеп под открытым небом.

С трудом вздыхаю и ставлю две гвоздики в пустую вазу. Его место в земле украшено десятком самых роскошных венков с живыми цветами.

Все говорит о том, что проводы были пышными.

А я не пришла, не знала.

Опускаю с цветами свое истерзанное сердце в вазу. Отныне оно живет здесь. Похоронено рядом.

Всхлипываю и утираю нос платком.

Вот все и закончилось...

Теперь осталось корить себя остаток жизни, что не успела простить любимого мужчину. Что не сказала ему, как сильно дорожу им. Нашими чувствами.

Что давно уже приняла этот факт.

Забыла и об измене, и о насилии.

Остался лишь светлый образ темного бородача. Демона, поглотившего мою душу. Съевшего половину моего сердца...

- Я тебя так люблю...- сквозь неиссякаемые слезы и бесконечный поток соплей, говорю вязким голосом.

- Стоило умереть, чтоб это, наконец, услышать!- бархатный голос с издевкой, говорит медленно и спокойно. Ликует.

Я оборачиваюсь слишком резко. Так, что задеваю ногами венки и один из них с грохотом падает, переворачиваю вазу с моими гвоздиками.

- Адриан...- шепчу тихо, ошарашенно.

Стоит себе бородач, верзила, лыбится в косматую бороду.

Живой, живехонький!

В простой футболке и джинсах. Ему не холодно. Здоровый детина. Ручища гигантские тянет ко мне.

А я, так опешила, что поддаюсь напору. Как пластилиновая льну к могучему телу. Зарываюсь носом в грудь. Вдыхаю его сумасшедший дикий запах самца. Вкусного, огромного мужика. Его сердце бьется мне в ухо, выскочить норовит.

Я продолжаю плакать без остановки. Сквозь всхлипы говорю:

- Ну, бородач, скотина ты редкостная. Я тебя убью и в эту могилу сложу. Херов шутник!

Ад начинает хохотать откуда то сверху из облака черной шерсти. Зверюга проклятый. Гребанный клоун!

- Обязательно, Тесора! Прости меня, малышка, наконец, и поехали уже домой. Сразу начнешь меня убивать. А то я тебя почти год жду...

И целует в губы, не смущаясь, ни соплей, ни соленых слез. Обжигает кожу горячим дыханием. Жаром преисподни проникает в сердце, заставляя его снова биться...

Мой бородач любимый!

Мой Ад...

Бесчисленные жалкие точки сплетались в яркие нити огненной паутины. Витиеватыми узорами рассекали темный мегаполис. Старинный и исторический центр сосредоточия культуры. С высоты птичьего полета ночная Прага завораживала. Вызывала восхищение и желание протянуть руку, коснуться этих огненных мотыльков.

Я водила пальцем по стеклу иллюминатора. Соединяла причудливые линии в одно большое сердце, ритм которого я ощущала в ладони.

Моя рука зажатая в огромной лапе моего бородача вспрела от жара его дикого тела.

Но Адриан не выпускал меня ни на миг.

Казалось, стоит мне захотеть отправиться в уборную, он и туда втиснется за мной. Правда мне придётся тогда справлять нужду при открытой двери, потому что этот громила вряд ли поместится со мной в небольшом помещении. Периодически во время полета он целовал мои пальцы и медленно гладил моей рукой свою бороду.

Ад был сыт и доволен. После свадьбы неделю не выпускал меня из постели. Трахал всеми извращенными способами, живущими в его больной развратной фантазии. Воплощал порочные идеи с огоньком и настырностью голодного влюбленного зверя.

Выпотрошенная и выжженная от его неиссякаемой страсти я тоже наслаждалась часами спокойного полета. Знала, что выдержки озабоченного бородача хватит максимум до поселения в отельный номер. А потом все начнется заново. Его жадные губы будут безжалостно терзать мой рот, клеймить доступное уже по закону тело. Гранитный член будет бесстыдно натягивать во всех местах куда он с трудом помещается. И когда во время секса черная похоть взгляда Ада меня пропитывает и заражает, мне иногда кажется, что ему жаль, что у меня так мало отверстий в теле. Его воля он бы заполнил собой меня всю до остатка. Уже и вопрос скорой беременности наверняка решен без согласование. Потому что спермы ошалелого зверюги во мне столько, что я побаивалась, чтоб в аэропорту на паспортном контроле она из ушей не полилась.