И все это время Лу поддерживала во мне уверенность, будто это дело рук Марка! У меня вырывается стон при мысли, как он в неведении открывает фотки, которые она прислала ему, в аэропорту, а за него цепляются дети, усталые, но мечтающие погрузиться в атмосферу праздника. Марк писал правду в том письме, которое мне показывала Клодин. Он больше никому не верит. Увиденное им на фотографиях, наверное, просто раздавило его.

Я резко торможу у просторного дома Лу, загородив выезд. Ее универсал уже стоит там, аккуратно припаркованный рядом со служебным «Лексусом» Рича, и сквозь окно гостиной я вижу, как Рич разговаривает с кем-то по телефону. Я захлопываю дверцу машины и начинаю с громким хрустом шагать по гравию к входной двери. Сердце у меня дико колотится. Я продала свой дом, я отправляюсь на другой конец мира, Клодин более трех месяцев не видела детей…

Я замечаю, как Рич поднимает голову, и при виде меня на его лице отражаются ужас и тревога. Он резко вскакивает.

Я не понимала, на какие поступки может решиться человек, если его хорошенько подтолкнуть, за всеми этими ее полунамеками, когда она у меня в доме говорила что-то о том, как жестоко обходится с тобой тот, кого любишь, что сделаешь все для защиты детей… Был момент, когда ей хотелось, чтобы я узнала… Вот почему Лу разбила бокал. Просто не смогла сдержаться.

Я начинаю громко стучать в дверь.

Дверь распахивается, и я вздрагиваю. Я ожидаю увидеть Рича – но на пороге стоит Лу, словно она все время поджидала меня.

– Софи? – произносит она спокойным тоном с тщательно отмеренной долей удивления и озабоченности, и в этот самый момент в прихожей позади нее появляется Рич, тараща на меня глаза. – Что с тобой? Что-нибудь случилось?

– Не надо! – предостерегающе говорю я.

– Ты в аварию попала или еще куда-то? – Рич быстро выступает вперед, не успеваю я и слова сказать. – У тебя такой вид, словно ты в шоке.

Я открываю рот, но тут с лестницы раздается детский голосок:

– Привет, тетя Софи!

Я гляжу поверх голов Рича и Лу и вижу маленькие фигурки Сейди и Тилли. Они в пижамках, нерешительно мнутся на верхней ступеньке.

– Привет, девчонки, – тихо бормочу я.

– Хочешь почитать нам сказку? – предлагает Сейди.

– Она сегодня не может, – отвечает Лу.

Внезапно я думаю: не совершаю ли я непоправимую ошибку – ведь я всего в шаге от того, чтобы разрушить еще одну семью.

– В другой раз, – спокойно добавляет Лу, снова поворачиваясь ко мне. Но когда наконец наши взгляды пересекаются, я понимаю, что не ошибаюсь и что другого раза не будет.

В ее глазах – безмолвная ярость. Мы смотрим друг на друга, никто из нас не говорит ни слова, пока Рич не нарушает молчание нервозной репликой:

– Идите назад в кроватки, девочки. Я сейчас поднимусь.

– Ой, а я хотела… – начинает Тилли.

– Можете пойти в мамину с папой комнату и поставить на «Чарли и Лолу», – говорит Рич.

Девчонки широко раскрывают глаза от такого неожиданного подарка и пулей исчезают, пока папа не передумал. Рич снова поворачивается к нам.

– Ну, чем мы можем тебе помочь, Соф? – с нотками отчаяния в голосе спрашивает он, словно тонущий пловец, знающий, что плывет против течения.

Он обнимает Лу за плечи, но она не реагирует. Они вполне могли бы красоваться на рекламном плакате сети супермаркетов – стоящие бок о бок в доме, для идеального обустройства которого приложили столько усилий… Вот только сексом они не занимались три года, а Лу видела, как мы трахались с Ричем в моей постели.

Откуда-то сверху доносится приглушенный смех Тилли, и я понимаю, что не могу на это решиться: выплеснуть последнее, что они мне оставили. Но не могу и просто развернуться и уйти.

– Мне нужно кое-что выяснить, – дрожащим голосом начинаю я, поворачиваясь к Лу. – Ты говорила, что Марк поступил подобным – можно сказать, безумным и опасным – образом, чтобы защитить своих детей. Но сможет ли он жить со знанием того, что причинил столько боли Изабель и Оливье? Они же в этом совсем не виноваты!

Она хранит спокойствие:

– Уверена, что он поступил так, как посчитал нужным.

– Марк никогда бы так не сделал, если бы его к этому не подтолкнули! – кричу я.

– Может, лучше припомнить кое-что из того, что Клодин рассказывала тебе о Марке? – предлагает Лу. – Он оспаривал каждый шаг во время их развода. Ей пришлось навязать ему оговоренные законом ограничения. Никогда точно не знаешь, как развиваются отношения других людей – мы об этом столько раз говорили за все эти годы. Марк оказался не тем человеком, каким ты его считала. По-моему, у него произошел какой-то срыв – подобное случается со многими мужчинами среднего возраста. Но в итоге, если их принуждают делать выбор, то они почти всегда ставят на первое место семью. Марк просто не любил тебя.

– Луиза! – смущенно произносит Рич.

– Заткнись, Рич, – тихо отвечает она. – Тебе нужно жить дальше, Софи. Для тебя все закончилось хорошо.

– Что? – Я смотрю на нее, не веря своим ушам. – Да как ты подумать такое могла?

– Ты продала дом, за который столько лет цеплялась, как за какое-то святилище, возвращаешься к любимой работе, отправляешься на другой конец земли… – тараторит она. – Фактически Марк оказал тебе услугу.

У меня на глаза наворачиваются слезы, когда я гляжу на девчонку, с которой мы раньше смеялись до упаду. Вспоминаю, как отрывались на танцах под «Парней и девчонок» на студенческих вечеринках, когда Лу было совершенно наплевать, что о ней думают.

– Папа! – На верхней ступеньке лестницы появляется Тилли. – Диск остановился.

– Сейчас иду! – отвечает Рич, глядя на нас с Лу.

– Папа! – повторяет Тилли.

– Пойди и успокой ее, пожалуйста, – велит ему Лу.

Рич послушно разворачивается и взбегает по ступенькам.

– Увиденное тобой нельзя простить, – наконец шепчу я, убедившись, что мы одни, – но совершенное тобой просто ужасает. Откуда ты вообще знаешь человека, который вломился ко мне в дом?

– О чем ты? – пожимает плечами Лу.

– Тот человек угрожал моей семье. А когда Марк получил твои фотки… – Я в отчаянии гляжу на нее. – Изабель и Оливье – они же совсем дети!

Она молчит.

– Что с тобой случилось, Лу? Ты всегда хотела стать художником, путешествовать, а сейчас…

Услышав мои слова, она краснеет.

– Что случилось? Я повзрослела. Тебе тоже пора. – Она делает шаг вперед и продолжает: – Я расскажу тебе о своей подруге. Мы знаем друг друга двадцать лет. Она всегда отличалась красотой, всем нравилась, и я ее любила. Потом она переспала с моим мужем. В какой-то момент я даже подумала, что она от него забеременела! Ты только представь! А теперь она уезжает, причем далеко. Мне удалось сохранить свою семью, но предстоит провести остаток жизни, гадая над тем, что, может, любит мой муж все-таки ее, а не меня.