прописки и своей жилплощади. С другой – наличие мозгов, оборотистой мамы, целительницы и бизнесмена, а еще интеллигентный папа, капитан первого ранга, вроде как тоже пытающийся делать какие-то деньги. Но самое главное – девушка нравится Эдичке! Это и стало главным аргументом в пользу свадьбы. Эдуард с Тосей не успели понять, что происходит, а родители уже познакомились и планировали, как устроить свадьбу, чтобы и молодым запомнилось, и перед гостями не ударить в грязь лицом.

Без Тоси в квартире сделалось совсем пусто. Катя целыми днями пропадала на работе, а Сергей и рад был бы последовать ее примеру, но после истории с говядиной что-то не заладилось в их отношениях с Воронцовым. Несколько раз Новикову хотелось положить на стол заявление об уходе, но именно в этот момент Павел, как чувствовал, заявлял, что хочет проведать жену в Крыму, и просил Сергея побыть, как он выражался, на хозяйстве. И тот соглашался, хотя иногда до него доходили отголоски сплетен, что на самом деле Воронцов ездит не к жене, а отдыхать с очередной пассией. Сергей не верил – он знал жену Павла. Таким не изменяют.

– Тут такое дело, – заявил как-то Воронцов, пригласив Новикова к себе в кабинет. – Я зачем-то приобрел партию торговых кофейных аппаратов. Дело очень выгодное, но нужно побегать – присмотреть точки, заключить договоры, найти людей, которые будут обслуживать технику, следить, чтобы не сачковали и не воровали. Короче, ты бы поспрашивал у своих знакомых, может, кто купит их у меня?

Знакомых у Новикова было раз-два и обчелся, зато Катя обросла нужными связями, и Воронцов прекрасно это знал.

– Спрошу, – пообещал Сергей.

– Кофейные аппараты, говоришь? – задумчиво переспросила Катя, когда за поздним ужином Новиков изложил ей предложение Воронцова. – Это может оказаться очень даже интересным. Я подумаю до вечера, посоветуюсь кое с кем, хорошо?

Новиков пожал плечами. В его представлении кофейные аппараты с дрянным кофе могли заинтересовать только самую невзыскательную публику, о чем он и сказал Кате, когда вечером она заявила, что тема с кофе очень даже доходная сама по себе. А если в дополнение к кофе продавать еще шоколадные батончики, печенье, жвачки, игрушки, книги, газеты, то можно заработать неплохие деньги, при достаточно невысоких первоначальных вложениях.

– То есть я могу сказать Павлу, что есть люди, которые готовы купить у него автоматы?

– Есть, – кивнула Катя. – Ты.

– Я? – Новиков оторопело уставился на жену.

– Ты, ты, – подтвердила она. – Хватит уже держаться за своего Воронцова. Или хочешь, чтобы он в очередной раз тебя кинул? Давай выкупай у него аппараты, да только проверь, чтобы не подсунул какой-нибудь хлам.

Катя как в воду смотрела – из десяти аппаратов, которые предлагал Воронцов, два оказались нерабочими.

– Или все, или ни одного, – жестко заявил Воронцов, когда Новиков попытался торговаться, но в конце концов согласился на десятипроцентную скидку.

Так Новиков обзавелся собственным бизнесом. Сергею очень хотелось назвать свое детище «Амбразурой» в память о замечательных пирожках из его молодости, но Катя решительно воспротивилась такому, как она выразилась, безобразию. После довольно долгих торгов «Амбразура» сократилась до короткого и решительного «Ура». Первые договоры на установку аппаратов были заключены – кто бы сомневался – с Катиной клиникой, а также с ее благодарными пациентами, выражающими таким образом свою лояльность.

Новиковский бизнес вел себя, как и положено всякому уважающему себя бизнесу – то проседал, да так, что казалось вот-вот рухнет, то рос и ширился, мгновенно вырастая из приготовленных отцом-основателем одежек. Сергей не экономил на качестве ингредиентов, лично следил за чистотой и исправностью оборудования, хорошо платил персоналу и строго спрашивал за недобросовестное отношение к своим обязанностям, поэтому кофе из автоматов с логотипом «Ура» неизменно пользовалось успехом у покупателей.

Через год Тося, не окончив университет, родила девочку. Эдичка, разочаровавшись в преподавательстве, вернее в недостаточно высокой зарплате, устроился к тестю заместителем. Новиков планировал вменить ему в обязанность контроль качества и дегустацию напитков в автоматах фирмы, но зять предпочел контролировать работу только одного агрегата – того, что был установлен в офисе фирмы. В оставшееся время он просматривал договоры, общался с сотрудниками, отыскивал в интернете новые, порой совершенно нереальные с точки зрения здравого смысла виды вендинговых автоматов.

Эдичка то предлагал купить увиденный где-то в Великобритании автомат по продаже свернутых в трубочку картин, полноразмерные копии которых висели тут же, рядом, чтобы покупатель мог рассмотреть картину в деталях, а потом забрать ее в автомате. То ратовал за пиццемат, который на глазах у покупателей смешивает муку и воду, месит тесто, делает из него круг, наливает сверху соус и добавляет начинку по выбору клиента. Как вариант, можно было купить бургермат, самостоятельно нарезающий начинку, обжаривающий мясо и собирающий бургер.

Понятно, что все эти варианты отметались прагматичным Новиковым. Эдичка слегка обижался, но ненадолго. Буквально через пару дней он появлялся с предложением оснастить студенческие общежития автоматами-библиотеками, где при наличии читательского билета можно взять нужные книги (перечень уточнялся в зависимости от специализации вуза, которому принадлежало общежитие). Открытым оставался вопрос, как возвращать книги – не засовывать же их обратно в библиомат.

Понимая всю бесполезность зятя как сотрудника, Новиков не собирался увольнять его. Во-первых, изыскания Эдички его веселили, а во-вторых, он все-таки муж его дочери, в какой-то мере родственник, а родственнику, при наличии возможностей, грех не помочь.

С возрастом года приобретают тенденцию укорачиваться, календарь из степенного мудреца превращается в подобие гребного винта. Листы шелестят, отмечая пролетающие дни, недели, месяцы.

С тех пор как Новиков сменил военный китель на гражданский пиджак, прошло десять лет. У Кати была сеть остеопатических клиник по Москве и Подмосковью. Они купили квартиру в доме, находящемся в шаговой доступности от жилища Тоси с Эдичкой, но вместе собирались редко: банально не хватало времени на семейные посиделки. Тося нигде не работала – дочка пошла в первый класс, нужен глаз да глаз. Эдичка продолжал протирать штаны в «Ура». Зарплата зятя росла, невзирая на бессмысленность его времяпрепровождения на рабочем месте. Новиков купил им с дочкой по машине, два раза в год без лишних вопросов оплачивал поездки на курорты, названия которых ничего ему не говорили, также спонсировал лечение матери Эдички в фешенебельных санаториях, поэтому пользовался у родных заслуженными любовью и уважением.

Из-за вечной нехватки времени сам Сергей никуда не ездил, практически нигде не бывал, а их отношения с Катей свелись к кратким приветствиям во время завтрака. И лишь иногда по осени, когда с неба начинали срываться первые снежинки, он в краткий миг перед тем, как сесть в машину, замирал, глядя на хмурые облака. В такие моменты на него вдруг накатывало ощущение неправильности всего происходящего, утраты чего-то важного, единственно ценного. На щеке снежинка тает, вот она была, и нету. Вот она была, и нету…

Осень, как всегда, пришла внезапно. Зарядили дожди, да не ласковые, теплые, а ревущие, шквалистые, выдирающие с корнем деревья и срывающие листы железа и шифера с крыш. Тося запросилась куда-нибудь в теплые края.

– Мальдивы подойдут? – поинтересовался Новиков.

Тося сморщила носик. Привычку приобрела еще в детстве, и тогда она казалась Сергею забавной. Но сейчас, когда дочери уже вот-вот стукнет сорок, детская гримаса вызвала лишь недоумение.

– Мальдивы – отстой, туда сейчас едут все, кому не лень.

– А куда же? – Новиков знал, что ответ у Тоси уже припасен, и не ошибся.

– Я думаю, куда-нибудь подальше, что-то типа Фернанду-ди-Норонья…

Новиков понятия не имел, где находится эта самая Фернанду-ди-Норонья и во сколько ему обойдется двухнедельное пребывание там Тоси с мужем и дочерью, но спорить не стал.

– Заказывай тур, присылай документы.

– Спасибо! – Тося бросилась ему на шею, чмокнула возле уха и старательно стерла помадный отпечаток. Выглядело это чересчур деловито, холодно, будто заключение сделки.

«Сам виноват, – подумал Сергей, – дочь фактически выросла без меня, поэтому ждать от нее искренних чувств не стоит».

– Где находится Фернанду-ди-Норонья? – спросил Новиков у Кати за завтраком.

– С какой целью интересуешься? – усмехнулась она.

– Тося с Эдичкой планируют туда поехать.

– Да? – Катя оживилась, поколдовала пальцем по сенсорному экрану смартфона. – Ого! Место очень даже атмосферное. Может, нам с тобой тоже съездить?

– Хочешь, поезжай с ними, – предложил Новиков.

– Очень надо! Они будут развлекаться, а мне придется сидеть по вечерам с внучкой.

– Почему сидеть? Будете гулять.

– А ты? Неужели тебе никогда не хотелось поехать куда-нибудь на экзотический остров? Поваляться в шезлонге на берегу океана?

– А фирму на кого оставлю?

– Да хоть на Эдичку! А что? Он вполне взрослый, Тося говорила, что у него множество идей по развитию вашего