И зарыдала, уже не пытаясь сдерживаться.

– Вань, ну что ты стоишь! Дай водички! – потребовала Ася.

Соблюдать конспирацию было уже бессмысленно, и Иван щелкнул выключателем. Налив из кувшина воды в стакан, он протянул его Асе, а сам решил более детально осмотреть комнату. Судя по идеальному порядку – горшок с орхидеей на полу не в счет, – полиция не дала себе труда провести здесь мало-мальский обыск. Все предметы находились на своих местах, лекарства тоже. Даже прибавились две солидного размера баночки. Одну еще не открывали – горлышко запечатано серебристой мембраной, вторая вскрыта, но на вид полная белоснежных капсул. Скорее всего, Марс выпила одну или пару. «А вдруг именно эти таблетки привели ясновидящую к печальному концу, а не происки родственников Новикова?» – шепнула Иванова чуйка. Он привык ей доверять, поэтому отсыпал несколько капсул в салфетку и спрятал их в карман.

Тем временем вода оказала на Мельникову успокоительное воздействие. Она уже не рыдала, лишь изредка судорожно всхлипывала.

Иван подвинул стул к креслу, сел, облокотившись руками о колени и наклонившись вперед так, что лицо его находилось совсем близко к заплаканной Мельниковой.

– Так, говорите, это вы виноваты? – спросил он и тут же удостоился гневного Асиного взгляда. – А в чем? Это вы отравили Ариадну Марс?

Взгляд Мельниковой сделался затравленным.

– Нет. – Она помотала головой.

– А знаете, что на самом деле ее звали… – Тут Иван сделал паузу, и Мельникова поспешила ее закончить:

– Верой, Верочкой ее звали, Верой Афанасьевой.

«Пятьдесят на пятьдесят», – подумал Рыбак. По нашим данным, она звалась Мариной Афанасьевой. Кто кого вводит в заблуждение?

– И в чем вы перед ней виноваты? У нас есть сведения, что Марс оплачивала ваше проживание в этом доме. Почему? Вы ее шантажировали?

– Я? – Мельникова вдруг побледнела и принялась судорожно растирать левую половину груди.

– Нет, конечно! У нас был такой уговор.

– И в чем он заключался? – продолжал давить на женщину Рыбак.

– Я не могу сказать, это не моя тайна.

– И сколько человек должно умереть, прежде чем вы ее откроете? Марс мертва, Новиков, скорее всего, тоже.

– Ваня! – не выдержала Ася.

– Помолчи, пожалуйста. Так в чем заключалась ваша договоренность с Марс?

– Новиков умер? – Подбородок у Мельниковой задрожал, она вдруг наклонилась вперед и упала бы, не подхвати ее Иван.

– Я не сказал, что он умер, а только предположил, – поспешил он успокоить женщину, усаживая ее в кресло.

Но она уже не слышала его слов. Глаза были закрыты, лоб блестел от холодного пота, вокруг рта разливалась мертвенная синева.

– Ваня! – закричала Ася. – Надо срочно «Скорую»!

– Какая «Скорая»? Где она тут возьмется! – Иван выхватил из кармана смартфон, нашел номер. – Глеб! Срочно давай своих врачей, иначе у нас тут будет еще один труп!

Глеб с Кирой прибежали через минуту. Врач, или кто он был, появился через сорок. Все это время Ася держала Мельникову за руку, как будто надеялась задержать ее в мире живых.

– Инфаркт, – констатировал парамедик. – Нужно срочно в реанимацию.

– Ну так давай вези! – скомандовал Глеб.

Втроем они уложили Варвару Андреевну на носилки, погрузили их в «Форд Транзит», после чего он отправился в больницу, а Иван с Асей и Ермолаевыми, не сговариваясь, пошли в столовую.

Глава 46

– Что же это делается! – сказал Глеб, наливая в кружки кипяток. – Вам зеленый или черный? А впрочем, выбирайте сами.

Ася, не глядя, закинула себе и Рыбаку в чашки пакетики. Ей было не до чая. Что, если Мельникова тоже умрет? Хотя зачем гадать на кофейной гуще? Ведь Ариадна передала ей дар! Ася прислушалась к своим ощущениям. Ничего. Ровным счетом ничего.

– Ась, ты чего? – спросил Иван, напуганный безучастным видом спутницы.

– Нормально, – отозвалась она, – все нормально. – И вдруг поняла: а ведь действительно все нормально. Инфаркт – это, конечно, серьезно, но Мельникова выкарабкается. Обязательно выкарабкается. – Кстати, нужно, наверное, сообщить Даниэлле Купер, как думаешь? Как только ее найти?

– Попроси Федьку, он тебе враз сыщет адресочек, – сказал Иван и тут же пожалел об этом: Ася набрала номер Лебедева и минут десять любезничала с ним, излагая такое элементарное задание.

Вернувшись в комнату, Ася открыла на своем ноутбуке файл с флешки. Сначала она собиралась прочитать несколько страниц, но до того увлеклась, что не заметила, как проглотила всю историю до конца, хотя назвать концом последнюю фразу файла нельзя было даже с очень большой натяжкой.

Заснула Ася под утро, и почти тут же их с Иваном разбудил громкий стук в дверь.

– Что еще стряслось? Ворвитесь, если не боитесь! – сказал Рыбак.

Дверь открылась. На пороге стояла все та же медсестра, что уже брала кровь на анализ у Аси и обитателей дома Ермолаевых. Первым желанием Ивана было отблагодарить добросовестно относящуюся к своим обязанностям девушку и попросить закрыть дверь с другой стороны, но потом он вспомнил о капсулах, которые лежали у него в кармане. Спустя пять минут он, а затем и Ася добросовестно «работали кулачками» в обмен на обещание сделать анализ содержимого неизвестного препарата.

Сразу после этого Ася позвонила Кристине и рассказала о ночных событиях.

– Говоришь, Марс не Марина, а Вера Афанасьева?

– Да, так Мельникова сказала.

– Если Ариадна действительно мошенница, выдающая себя за другого человека, она могла соврать. Мы, кстати, сегодня со Щедрым едем в Рослань, искать следы Марины Афанасьевой.

– Со Щедрым? – удивилась Ася. – А что Тимур? Не против?

– С чего бы ему быть против? Мне кажется, ему все равно.

– Кого ты хочешь обмануть! – грустно улыбнулась Ася.

– Значит, Мельникова говорит, что виновата в смерти Марс, – решительно сменила тему Кристина.

– Нет, – возразила Ася, – все было не совсем так. Вернее, совсем не так. И я точно знаю, что Мельникова ни в чем не виновата.

– Почему?

Ася покосилась на дверь ванной, из-за которой доносились шум воды и голос Рыбака, распевавшего какую-то песню. Может, рассказать Кристине о даре ясновидения, переданном Марс? Не, лучше подобрать более подходящий момент, а то шеф «Кайроса» еще подумает, что у сотрудницы плохо с головой.

– А вы уже ищете Олимпиаду? – спросила она.

– Да, Федор шерстит интернет. А ты, значит, прочитала?

– Прочитала.

– И какое у тебя сложилось мнение?

– Мне кажется, это черновик романа. Женского.

– То есть ты тоже считаешь, что писала женщина? Мне кажется, что это мемуары Новикова.

– Да, Новикова, но записанные женщиной. Мне почему-то кажется, что это писала Варвара.

– Почему?

Вот опять – почему? Может, все-таки рассказать Кристине?

– Не знаю. Но я надеюсь попасть к Мельниковой в больницу и поговорить по душам. Мне кажется, об исчезновении Новикова она знает гораздо больше, чем говорит. Только Ваню с собой не буду брать. Какой-то он неделикатный.

Кристина согласилась:

– Неделикатный – это еще мягко сказано. Порой он похож на слона в посудной лавке. Ты только не забудь записать разговор с Мельниковой, хорошо?

– Конечно. Ты уж извини, вчера я даже не вспомнила про диктофон, так все неожиданно вышло. Ты же позвонишь, когда вернешься из Рослани?

– Обязательно. Боюсь только, это будет совсем поздно. Настя не уснет, пока я ей не почитаю.

Ася уверила подругу, что ждать звонка они с Иваном готовы хоть всю ночь, и на этой позитивной ноте разговор был окончен.

К обеду пришли результаты анализов. Кровь Ивана соответствовала норме, у Аси был немного понижен гемоглобин, что вполне ожидаемо в ее положении и поддается коррекции. Капсулы, найденные в комнате Марс, содержали сильнодействующий психостимулятор, способный разогнать пульс и поднять давление. Передозировка подобного лекарства даже у здорового человека может вызвать инфаркт. К счастью, в крови Мельниковой оно обнаружено не было. Что касаемо Марс, вскрытие еще не проводилось, и неизвестно, мог ли этот препарат стать причиной ее смерти. Однозначно, какая-то химия в ее крови была, вопрос: какая?

И все-таки зря Иван критиковал работу местной полиции. Медленно запрягают, но быстро ездят – это, похоже, именно о них. К вечеру, когда все обитатели дома Ермолаевых собрались в столовой на ужин, приехал капитан Крылов в сопровождении Антонины и Эдички. При виде этой парочки разговоры за столом резко стихли.

– Отпустили душегубов? – выразила общее мнение Матя.

– Мы никого не убивали! – взвизгнула Антонина.

– А поить людей снотворным – это не душегубство? – поддержала подругу Татьяна Максимовна.

– Есть будете? – взяла на себя роль хозяйки Кира. Впрочем, радушного гостеприимства в ее голосе не наблюдалось.

– Я в душ, – заявила Антонина и направилась к выходу в полной уверенности, что муж последует за ней.

Эдичка пожирал стол голодными глазами. Желание как можно скорее наброситься на еду боролось в нем с боязнью вызвать гнев супруги.