вестибюль, сбоку крашенная в зеленый стойка то ли вахтёрши, то ли сторожа. Людей в помещении не видно. На входе развевается два флага, в темноте не разглядеть, что на них.

Я смотрю на здание, не в силах совладать с лицом. М-да, уж. По сравнению со штабом партии Света — наш штаб полнейший отстой.

— А партия Прогресса кому принадлежит? — спрашиваю я.

— Она принадлежит исключительно людям. Мы туда не лезем. Мы стараемся не слишком вмешиваться в развитие человеческого общества и в естественный ход прогресса. Только слегка поворачиваем их в нужную сторону и направляем.

— И в моем мире такое же происходит?

Легат вздыхает:

— Да откуда мне знать? Я в твоем мире не был, и что там происходит, знать не могу.

— Ясно, — тяну я. — И что мы должны сделать? Какова сверхцель? Уничтожить партию Света? Перебить всех светлых воинов?

— Нет, уничтожить воинство света невозможно. Как и огненный легион. Знаешь почему?

Легат делает многозначительную паузу.

— Потому что на место одного убитого всегда приедет другой, — вздыхаю я.

— Верно. Мы всего лишь шестерёнки большого механизма, которые легко заменяются.

Я еще раз окидываю здание взглядом, больше напоминающее сельскую школу. Поднимать партию, значит. Абсурд какой-то. Умереть, стать бесом чтобы что? Развивать зачахшую партию в мире, в котором правят корпорации? Такой бред даже во сне не увидеть. И чую пятой точкой что это будет очень уж непросто.

— Итак, перейдем к главному, — деловито говорит Легат. — Ты прошел этап отбора. Что это значит? Теперь ты вступаешь в игру противостояния как полноценный член легиона.

— Всё-таки игра? — вздыхаю я. — И что это за игра?

— Игра — это скорее аллегория. Это я так про себя зову противостояние. Если кратко, это можно сравнить с игрой в шахматы. Только вместо доски весь мир, а вместо шахмат мы и наши одержимые.

— И мы получается пешки?

— Нет, Иммунов скорее можно сравнить с ладьей, которая защищает своих пешек. А пешки — это твои одержимые. Тебе предстоит их направлять и наставлять.

— А ты тогда кто? Если сравнивать с шахматами? — ухмыляюсь я.

— Ну-у-у, — задумчиво тянет Легат, — наверное, королева. Возможностей у меня уйма и я защищаю все фигуры. Иногда, правда, приходится делать выбор и кем-то жертвовать.

— А Император — это получается король?

— Нет, — усмехается Легат. — Император — это игрок. Он не фигура. А король… Но это, впрочем, не твоя забота. Вот дослужишься до Легата, тогда и узнаешь.

— И как до него дослужиться?

— Прожить жизнь, достичь звания — Трибун. А когда все твои одержимые и ты сам, состаритесь, умрёте естественной смертью ты станешь Легатом.

— Ладно, до этого еще далеко, — говорю я. — Давай про игру и про противостояние.

— Я же говорю, игра — это лишь сравнение. Потому что, во-первых, здесь есть правила, как и в игре, во-вторых, необходимо развиваться и набираться опыта. В твоем бы мире, да и в этом, геймеры сказали бы, что нужно прокачаться. Иметь звание Иммуна это полдела, нужно обладать и развитыми способностями. Иначе тебе конец. Но просто так ты их получить не можешь. Опыт и силу необходимо заработать.

— Выполнять задания?

— Нет, отбор пройден и теперь задания будут редко. У тебя есть миссия и ты занимаешься ею, попутно повышаешь способности. Повышение будет происходить благодаря положительным улучшениям. Но в этом ты и сам разберешься, а Император подскажет. За все позитивные изменения с тобой и твоими одержимыми ты будешь получать награду. А еще теперь ты волен действовать по своему усмотрению — полная свобода действий, главное, придерживаться основных правил.

— То есть, я могу стать Верховным, например? — усмехаюсь я.

— Можешь, но я бы не советовал. Мы стараемся не высовываться и лучше, когда Верховный — это человек, не знающий про огненный легион и воинство света. Зачастую мы черные кардиналы, которые управляют из тени.

— Ладно с этим все понятно, — киваю я. — Развиваемся, открываем сверхспособности, внедряемся в партию Жизни. Давай теперь про правила.

— Их немного, — говорит Легат и начинает загибать пальцы: — Первое — одержимые и ты в твоем новом теле, вы должны оставаться в живых. Если кто-нибудь умрет неестественной смертью — ты проиграл. Второе — ты должен быть предан легиону и Императору. Любая попытка предательства, не дай огонь, помощь врагу — мгновенная смерть. Третье — ты должен поменьше высовываться. Мы, как и наш враг, действуем скрытно, но об этом я уже сказал. В этом мире есть люди, которые знают о нас и желают истребить. Они называют себя ткачами, по сути это секта, но они считают себя тайным обществом. И не стоит их недооценивать, в этой секте ткачей вполне влиятельные богатые люди. И четвертое, и последнее — нужно следить за этапами противостояния.

— Что за этапы? — спрашиваю я.

— Первый: отбор, его вы уже прошли. Он проводится раз в двенадцать лет. Набираются новые легионеры: центурионы, опционы, и так же Иммуны на опустевшие места.

— А куда деваются прошлые Иммуны?

— Большинство не выдерживают, теряют одержимых или погибают сами. Некоторые идут на повышение, как я, например, — Легат делает паузу, словно бы собирается с мыслями, но я вижу, как он напрягается и догадываюсь, что он просматривает системные сообщения.

— Итак, дальше, — вдруг резко продолжает он говорить. — Второй этап начинается прямо во время этапа отбора. Атака — это когда определенная категория воинов света, которых про себя мы зовем палачами, получают возможность видеть легионеров и их прогресс. Они пытаются убить как можно больше сильных легионеров и не позволить им получить звание Иммуна.

— Угу, ясно. Это мы проходили.

— Да. Как только все легионеры получают звание Иммун, Атака завершается. Начинается Тьма. Можно сказать, это режим тишины и временного перемирия. Но и тут расслабляться не стоит. Если светлые тебя или твоих одержимых засекут, они попытаются от вас избавиться. Пока вы не войдете в башню, на вас будут охотиться.

— Какую еще башню?

— Не перебивай, все объясню, но по порядку, — резко обрывает меня Легат. — После Тьмы, когда все наши легионеры выполняют свои задачи, наступает другой этап — Чистка. Светоносное войско так же набирает новобранцев, а у нас открывается возможность видеть их. То есть, все наоборот. Мы нападаем, они защищаются.

— Наш ход, понятно, — киваю я, желая поскорее узнать про остальные этапы.

— Затем снова Тьма. А после десятилетнее противостояние. Это время скрытой войны. Но не такой, как ты можешь подумать. Наша цель не перебить друг друга, наша цель отстоять интересы мироустройства и порядка в этом мире, к которому стремится Император.

— И что это за интересы?

— Он их