вымотанный и в плохом настроении. Так продолжалось до экзаменов, а потом наши дорожки разошлись.

— Да, я знаю. Ты куда-то уехал, а он стал строить карьеру здесь. Он рассказывал.

— Да. А когда я вернулся, его было просто не узнать. Это был совсем другой человек. Однажды мы сидели в баре, и я спросил, занимается ли он наукой. Он тогда странно ответил, что близок к цели.

— Так ему удалось создать это?

— Полагаю, что да. Как-то он разговорился и поведал как он добивается своего результата. Это ужасно.

— Не убивает же он.

Алекс усмехнулся.

— Нет, но он обмолвился, что заставил одну девушку перерезать себе вены. Ты понимаешь, он монстр. Его нужно лечить.

Теперь Леона совершенно точно убедилась, что Виктория не лгала, потому что вспомнила все, что с ней делал Джим. И как привязывал ее к потолку, и прыжок. Господи! Она же боялась высоты после того случая, когда они стояли у обрыва! И то, как стреляла в себя, а он просто смотрел и наслаждался. Нет, она не могла поверить в это.

— Большую часть времени он проводит в своей лаборатории.

— Это которая у него в коттедже?

— Да. Сколько я ни был в том доме, он все время там. Думаю, он что-то прячет.

Теперь ей просто необходимо было узнать всю правду. Во что бы то ни стало, она должна была попасть туда.

— У меня нет доказательств, но, если все, что он говорит происходит на самом деле, мы не должны оставлять этого.

— И что ты предлагаешь?

— Если ты любишь его, то должна помочь мне. Ему нравиться мучать девушек и превращать их в безвольных кукол. Я переживаю за него, ведь он мой лучший друг. Вместе мы справимся с его манией.

***

Этим же вечером Леона поехала в коттедж. Судя по тому, как ее приняла миссис Бинкли, ей ничего не известно об их с Джимом размолвке. И пока Джейн занималась на кухне, Леона незаметно проскользнула в лабораторию. Трясущимися руками она достала из сумочки ключ, и открыла дверь. На первый взгляд это обычная лаборатория, на полках аккуратно стояли колбы, мензурки, пробирки. В углу она заметила небольшой сейф. Зачем в лаборатории сейф? Она пыталась открыть его, но он был закодирован. Перебрав комбинации, что могли подойти, сейф не поддался.

— Давай же. Открывайся. — Леона тяжело вздохнула, и приложила ладонь ко лбу.

И тут ей в голову пришла мысль, она странная, но попробовать стоило. Набрав число, дверь сейфа немного приоткрылась.

— Есть! — воскликнула Леона, и быстро оглянулась, прикрыв рот рукой.

Надо же, оказалось дата ее рождения и есть код к сейфу. Внутри лежали какие-то бумаги, ежедневник, диктофон и портативный холодильник, а в нем несколько пробирок с какой-то жидкостью.

Достав одну, Леона покрутила ее в разные стороны, и поставила обратно, обращая внимание на блокнот. Сюда Джим записывал расчеты, формулы и наблюдения. Первая запись сделана несколько лет назад. Келли Фейзен. Имя зачеркнуто, как и все остальные. Отложив рукопись в сторону, она взяла диктофон. Нажала на PLAY, и в помещении раздался голос Джима.

— День первый. Объект принял первую порцию препарата. Изменений в поведении нет.

Проведя параллель между этой записью и той, что написано его рукой, Леона поняла, что он говорил о ней. Она немного перемотала вперед, и остановила.

— День десятый. Объект наблюдения все время тошнит, не задерживая препарат в организме. Черт, вся работа насмарку. — Джим ударил ладонью об стол. — Черт, черт, черт!

Далее его голос уже не такой подавленный, он рассказывал, что все нормализовалось, и объект потихоньку сдает свои позиции.

— День семнадцатый. Объект порадовала меня примерным поведением во время проверки. Нужно как следует наградить ее. — насмешливым голосом произнес он. — Джим… — на заднем фоне Леона услышала свой голос, и остановила запись.

Она закрыла лицо руками. Неужели это все же правда? Как он мог так поступить с ней? Она снова перемотала запись.

— Еху! Мы сделали это! — раздались восторженные крики. — Моя девочка прыгнула. Дааааа! — на этом запись оборвалась.

Леона улыбнулась, вспомнив тот день.

Следующая запись.

— Объект демонстрирует высшую степень послушания. Она совершенно удивительная. Наконец-то я добился своего! — кратко, емко, лаконично.

По лицу Леоны бегут слезы. Она помнила тот день, когда Джим дал ей в руки заряженный пистолет. У нее не было сил слушать это дальше, но она должна.

— Объект словно сошел с ума. Я думал, что полностью контролирую ее действия. Что-то пошло не так. Черт!

— …я идиот и кретин. Боже мой, что же я натворил? Если она…Если с ней…Я даже думать не хочу, что может произойти…Это конец…

Видимо эта запись уже была сделана в больнице. Утерев слезы, Леона закрыла глаза. Внезапно, она почувствовала чье-то присутствие в комнате. Сглотнув, она медленно развернулась. В двери, опершись плечом о косяк, стоял Джим. Скрестив руки на груди, он молча слушал свой голос. Как давно он так стоял?

— Что ты здесь делаешь? — по праву хозяина дома Джим задал вопрос первым.

— Пытаюсь докопаться до правды. — охрипшим от слез голосом, ответила Леона.

— Тебе не следовало вмешиваться в мои дела. И вот, ты сунула сюда свой любопытный нос. — ласково и озадаченно продолжил он.

Даже зная всю правду, Леона ощущала себя маленьким котенком, которого тычут мордой в его ошибки. Но теперь она не его игрушка и не станет слушаться его. Она гордо вскинула голову, ее глаза были полны непоколебимой решимости.

— Как ты сюда попала? — нагнетал Джим.

— Открыла дверь ключом. Алекс дал мне его.

— Вот паршивец, предатель. Давно надо было его уволить. — прошипел он.

— Алекс хочет тебе помочь, как и я. Джим ты болен.

— И ты поверила ему? Он заморочил тебе голову. Он прекрасно управляет людьми.

— Джим, что ты говоришь? Разберись сначала с собой, потом уже других обвиняй. Зачем тебе все это нужно? Чем ты здесь занимаешься? Что ты сделал со мной?

Она не заметила, как перешла на крик. Ее плечи поднимались и опускались от тяжелого дыхания.

— Лея, прекрати! — Джим ходил по лаборатории взад-вперед.

— Почему тебе это нужно? — не отставала она.

— Потому что я такой. — прорычал Джим и Леона замерла. — Ты — моя причина почему я занимаюсь всем этим. — добавил он тише.

— Что это значит? — спросила она вполголоса.

— Помнишь свой поступок? Как ты унизила меня перед всей школой. Ты была единственной, кто нормально ко мне относился. И как ты низко пала в моих глазах. — Джим подошел к окну и уперся ладонями в подоконник. Его голова опущена, а голос хрипел.

Леона судорожно вздохнула.

— Я