очевидной опасности, заткнула мысли о предостережении, шикнув на них, и удобно расположилась в первых рядах, готовая внимать явно нехорошим новостям. Я сел на один край дивана, Венди на другой, Милиан облокотился о комод.

— Милиан, я хочу потревожить ваши воспоминания и еще раз услышать от вас мысли по поводу одного нашего общего врага. Константин, вероятно, знает и понимает, о ком идет речь.

«Константин еще и помнит», — произнес я в своей голове, снова воскрешая в памяти «встречу» с Морсусом неделями ранее.

— Да, пожалуйста, — коротко ответил Милиан, кивнув.

— Как вы оцениваете его сейчас, спустя годы? — Аркас смотрел прямо на Улло, будто не обращая внимания на наше с Венди присутствие.

— Он стал злее, потому особо опаснее. Ни перед чем не остановится, чтобы добиться своей цели. А цель у него, насколько известно нам всем, кто следит за его передвижениями и действиями, — повергнуть мир в хаос с помощью Жилы. Завершить когда-то начатое и пресеченное.

Милиан смотрел куда-то в пол и напоминал мыслителя, разгадывающего тайну жизни.

— Свитки? — Аркас выразительно посмотрел на Улло, вложив в это короткое слово весь его глубокий смысл и при этом словно задав сразу тысячу вопросов.

Я скосил глаза на Венди. Каким боком в этом пока неясном разговоре замешана девочка? Какая опасность грозит ей? Какая мне?

— Вы же знаете, что мне известно о них не больше вашего. — Милиан качнул головой. — Домыслы. Теории. Предположения. Слухи. Наговоры. Ничем не подкрепленные документально. Столько лет длится расследование, а так и не ясно до конца, каким образом они исчезли.

— Будто сами по себе испарились, — закивал Аркас. — Но. В последнее время разрабатывается еще одна новая теория. Вам известно? Капсулу, где хранились свитки, вместе с ее содержимым могла разъесть Жила. Предполагается. Если капсулу полностью погрузить в нее.

— Но для этого надо капсулу сначала извлечь, чтобы доставить к!.. — начал было рассуждать Улло, но его прервал уверенный голос Аркаса:

— Необязательно.

Он обвел нас троих внимательным взглядом, следя за изменениями в лицах, когда мы сами додумывали смысл возможного развития ситуации. И, кажется, додумали. Не знаю, как Венди, но Улло и даже я точно дофантазировали.

— Необязательно… если бы Жила, каким-то образом заколдованная, подчиняясь мощному заклятию, достигла капсулы и «сглотнула» ее… — вслух произнес я, прикованный к месту обращенными на меня взорами магов. Аркас прикрыл веки в знак согласия: он рассудил так же. — Но…

— Вот именно — «но»! Разумная Жила! Жила подчиняющаяся! Это невероятно! Это из разряда фантастики и… бреда! Никому, никто еще!.. — Милиан, кажется, разволновался чудовищности мысли, но его прервал элдер:

— Но невозможно совсем исключать нечто неправдоподобное, даже если оно и кажется таковым в данный момент, — устало и как-то даже удрученно произнес волшебник.

— Совет допускает, что Морсус на сегодняшний день — самый сильный маг из ныне живущих и может не только противостоять Жиле, но и подчинять ее… себе? — Последние фразы Улло выдавил с тяжелыми нотами недоверия.

— Прискорбно, но да, — сказал Аркас так легко, будто признавался, что съел последнюю вкусную конфету.

— Это бред.

Милиан помотал головой. Он не хотел и не мог в это верить, потому что в его сознании и личном опыте сие обстоятельство выглядело так, будто ему сообщили, что он на самом деле родился не человеком, а жирафом и всю жизнь у него было плохое зрение, чтобы этого факта не замечать.

— Это бред, потому что либо мы слишком слепы и тупы, если за века не поняли, что Жилой можно управлять и она на самом деле обычный агрегат без толики могущественного и сакрального. Либо Морсус не человек, а результат какого-то кошмарного, но при этом успешного опыта по созданию сверхмагов. И то, и другое я считаю невероятным и не вписывающимся в рамки того, что я знаю, вижу, чем живу.

— Вот поэтому тебе и надо было тоже сесть. — Аркас кивнул Улло рядом с собой.

Милиан протяжно вздохнул и, устало потирая лицо, ухнулся между Венди и элдером, качая головой. Венди пыталась казаться включенной в диалог взрослых мужчин и силилась понимать всю сложность и запутанность предположений, но я не был до конца уверен, что девочка действительно осознаёт всю нереальную и тем не менее допустимую реальность. Я понимал всё — ведь ранее сам же дошел мыслями в своей голове, разрулил до необъятных масштабов и раскультивировал феноменальный замысел Морсуса — и от услышанного сейчас становилось всё больше не по себе, потому что я боялся продолжать думать. Куда цепочка последовательных рассуждений доведет меня дальше? До магических ядерных межконтинентальных войн? До конца света?

— Я пришел именно в твой дом, Милиан, чтобы предупредить. — Элдер повысил голос, будто хотел вбить каждое сказанное слово Милиану глубоко в мозг. — Потому что считаю, что Морсус имел и имеет на тебя большое влияние. Остерегайся собственных скоропалительных поступков. Не предпринимай ничего сам. Скажи Совету, дождись нашей помощи.

— Если он убил Мию и Эйша, это еще не доказывает, что у меня одного к немуособое отношение, — жестко прошептал Улло. — Он враг всем нам. Всему тому поколению, кто пережил и вынес на своих плечах тяжесть потерь и скорбь по ушедшим.

Некоторое время маги не мигая смотрели друг другу в глаза, а я наблюдал за их взглядами, которыми они обменивались. И каким-то внутренним чутьем вдруг понял, видя изменения во взорах каждого, что по крайней мере из чародеев Совета Аркасу известно то, что скрывает от Венди Милиан и о чем так внезапно как-то раз узнал я. Потому что ни о чем другом в разговоре последних минут, касающегося Морсуса и его опасного поведения, речи быть и не могло.

— Милиан?

Элдер встал, возвышаясь над Улло. Мой Проводник был напряжен и собран.

— Я всё буду взвешивать. Потому что ни за что не допущу, чтобы с Венди что-то произошло, — заверил Милиан, подняв на Аркаса глаза.

Того, кажется, удовлетворил ответ пожилого мага. Элдер обогнул диван и подошел к двери, ведущей в подземный ход.

— Константин, как вы освоились в Амараде? — спросил он оттуда, повернувшись ко мне.

— Да ничего, спасибо. Учусь вот часто. — Я глупо почесал затылок.

Аркас молча покивал, не зная, что сказать. Посмотрел на Улло. Тот задумчиво сидел на диване, перебирая в ладони руку Венди, которую девочка протянула ему, подсев ближе.

— Милиан. Прошу тебя. Думай о Венди, — прокашлялся элдер.

— Ты только что заставил меня думать о нечеловеческой силе Морсуса, — тихо сказал Улло, грустно хмыкнув.

— Это не твоя, а наша забота. Я просто предупредил. Будь осторожен. Сейчас непростые времена. Но мы справимся.