После декана Аррона меня приглашали другие. Станцевала с Карелом, Мальдином, с каким-то парнишкой со второго курса, его имя я не знала. Потом меня пригласил Юргис и долго сетовал, что я разбиваю ему сердце и отплясываю с кем угодно, только не с ним. А ведь обещала ему танец. После рыжика, который послал мне кучу воздушных поцелуев и ускакал искать приключения дальше, меня совершенно неожиданно пригласил магистр Ририн, наш библиотекарь. Вот с ним танцевать было весьма проблематично, учитывая, что он намного ниже меня ростом. Предполагаю, наша парочка выглядела довольно комично, но я не обращала на это внимания, ибо с большой симпатией относилась к старичку. В глубине души он оставался хорошим нечеловеком, несмотря на вредность и сварливость. Так что танцевали мы как дети в детском саду, взявшись за руки, на расстоянии шага друг от друга.

После этого танца я прислонилась к стене, чтобы немного передохнуть и осмотреться. На другом конце зала заметила Ивара в окружении толпы восторженных девиц, которые из кожи вон лезли, чтобы привлечь к себе его внимание. А он даже сейчас, на новогоднем балу, стоял с постным выражением лица и не улыбался. Хотя принарядился, ничего не могу сказать. Надел в честь праздника что-то отдаленно похожее на камзол из темно-фиолетовой ткани, расшитый серебряной канителью, и такого же цвета брюки. И что девушки в нем находят? Не понимаю! Надменный, презрительный, примороженный по жизни и к тому же – дерхан. Вот бы все эти красавицы, трясущие перед ним декольте, увидели его в боевой ипостаси… Это я, взращенная на фильмах ужасов и фантастических триллерах, не боялась смотреть на него и совершенно не собиралась визжать, спасаться бегством или падать в обмороки. А они… Подозреваю, орали бы, как потерпевшие, если бы лицезрели то, что мне довелось.

Боевик, заметив, что я на него смотрю, сухо распрощался со своими поклонницами и пошел ко мне через весь зал, рассекая танцующих словно ледокол. Подошел ко мне и величественно кивнул.

– Привет, – улыбнулась я.

– Составишь мне компанию? – без тени улыбки спросил парень.

– Это в смысле постоять с тобой рядышком с постной миной и поскучать? – не удержалась я от подколки.

– Что? – растерянно моргнул дерхан. Он явно не ожидал от меня такой реакции.

– Изверг, тебе нужно носить с собой конфеты или сахар, – продолжила я подшучивать.

Ну что же он такой… словно ледяной сосулькой пристукнутый? Так и хочется потормошить его и пощекотать, чтобы проверить, он вообще живой или нет.

– Зачем? Ты хочешь сладкого? У меня есть, но в комнате. Если ты желаешь, мы зайдем ко мне после бала.

– Нет, – помотала я головой. – Это тебе нужно периодически съедать конфетку, чтобы заесть вкус кислятины.

– Какой кислятины? – совсем озадачился он.

– Ну, у тебя постоянно такое выражение лица, словно ты откусил лимона и никак не можешь избавиться от кислого вкуса во рту, – невинно заметила я.

– Издеваешься? – нахмурился Ивар.

– Есть немного, – не стала отрицать. – Ивар, очнись! Праздник, новый год встречаем, то есть Багонг. Все веселятся, танцуют. Один ты… кислый.

Брюнет на мгновение опустил лицо, пряча поджатые губы и мелькнувшую в глазах злость, но потом взял себя в руки и спросил:

– О чем вы так смеялись с тем эльфом? Обнимались на глазах у всех и веселились… Ты бросила Карела и начала встречаться с этим ушастым?

Вспомнив наше с Ривом безудержного веселье, я хихикнула и собралась ответить, но тут и сам предмет нашего разговора выскочил как черт из табакерки.

– Кирюша, душа моя! – воскликнул ушастый балабол, улыбаясь мне во весь рот. – Идем танцевать! Ивар, прости! Я украду эту красавицу, – это уже третьекурснику.

И не успела я опомниться, как Ривалис подхватил меня и закружил в танце. Я даже не смогла оценить реакцию Ивара на то, что меня похитили.

– До полуночи осталось всего несколько минут, – сообщил мне эльф. – Сейчас нас поздравит ректор, и будет фейерверк. Я уже все узнал у старших курсов.

– Здо́рово! А шампанское?

– Шипучее вино! – исправил блондинчик и выдал сногсшибательное па, завертев меня вокруг себя. Потом поймал в объятия и прижал к груди, давая возможность восстановиться от минутного головокружения.

– Рив! – выдохнула я и рассмеялась, глядя ему в глаза.

– Чур, поцелуй мой! – снова огорошил меня парень, перебрал ушами и под мой заливистый смех поднял за талию вверх и снова закружил.

Уточнить, о чем он, я не успела. Музыка внезапно стихла, вперед выступил ректор и стал толкать праздничную речь. Ну, как у нас перед боем курантов президент подводит итоги ушедшего года и поздравляет с наступающим. Я вместе со всеми поаплодировала магистру Новарду, когда он закончил, и сразу после этого перед каждым из находящихся в зале прямо в воздухе появился хрустальный бокал со светло-желтым пузырящимся вином. Аналогом шампанского, как я поняла.

Я осторожно взяла висящий в воздухе бокал, поднесла к лицу и принюхалась.

– Зачарованное игристое вино из ягод сребролиста, – пояснил мне на ухо Ивар. Он подошел во время речи ректора и стоял рядом со мной и Ривалисом все это время. – Очень дорогое и вкусное. Говорят, если его выпить в ночь Багонга и загадать желание, то оно непременно сбудется.

– Ты уже знаешь, что будешь загадывать? – с улыбкой повернула я к нему голову. Так что мы оказались нос к носу.

– Знаю.

Так! Что же мне загадать? Я всегда под новогодний бой курантов загадываю желание. Оно, правда, никогда не сбывается, но это же мелочи, ведь так? Важен сам процесс ожидания чуда!

Тут погас свет, гомон стих, и все замерли в ожидании. Под потолком сверкнула искра, к ней прибавилась вторая, а потом на наших глазах началась фантасмагория цвета и огня. Причем светло было только под потолком, а мы все продолжали стоять в густой чернильной темноте. Я не видела даже собственную руку с бокалом вина. Внезапно все эти удивительные птицы, цветы, драконы и волшебные существа исчезли, на их месте возник большой огненный циферблат, и раздался первый удар колокола. Потом второй, третий…

Прозвучал последний «бом!», в зале снова стало светло, и я увидела, что вокруг многие обмениваются поцелуями. Кто-то страстными – это те парочки, которые встречались и не скрывали своих отношений, кто-то – быстрыми дружескими, а некоторые уже поцеловались и теперь стояли и смущались.

Я вопросительно глянула на Ривалиса. Он про это, что ли? Как в иностранных кино, когда все начинали целовать друг друга с криками: «С Новым годом!»

– Кирюша, я забронировал! – выпалил эльф, наклонился и быстро чмокнул меня в уголок губ, после чего расплылся в шкодливой улыбке и попытался увернуться от моей руки, потянувшейся к его уху.