— А лучше две!? — радостно догадался шкипер. — Сейчас рванём!

Но такой красочный случай у Маурера имеется запас бомбочек «арсенального» производства — «глушилки». И всё равно страшно.

— Двинули.

Идут последние дни позднего южного бабьего лета, индейского лета, лето Святого Мартина и лета цыганского. Природа уже не просто грозит нам в тишине пальчиком, она ведёт последний отсчёт. И даже эта напряжённость прекрасна. Удивителен это мир, он всегда красив. Он незагажен, вероятность наткнуться в кустах на пустой пластиковый пакет равна нулю. Здесь идеально чистое небо и воздух. Любое время года прекрасно своей красотой, а редкие поселения планеты ещё не могут испортить пейзажи.

Наверное, именно по этой причине трупы на такой природе смотрятся особо чудовищно.

Ясно, что на старой земле их больше на порядки, но там сам трупный запах городов и заводов растворяет этот ужас, делает его незначительным, А телевизор — привычным.

«Зодиак» со сталкером совсем близко. Так, Даньке на это смотреть пока не стоит, пусть привыкает постепенно, хватит с него на сегодня.

Пш-шш…

— «Кастет» — «Тунгусу».

— В канале, командир.

— Сразу после высадки Данилу отправляй к «Клеверу», пусть подстрахует ныряльщика.

— Сделаем.

Сперва мы подошли к катеру, с разгона выскочившему на берег. Синяя краска облезла. Точнее, не облезла, она обшоркана на бортах о ветки, на нём где-то часто и много ходили в зарослях, например, по малой речке. С виду практический новый. На бортах красовалась некогда яркая надпись «Crestliner», а на внутреннем шильдике — Fish Hawk 1600.

— И зачем было по уже выбросившемуся катеру из крупняка сажать? — гневно, но весело бросил Кастет, подходя к нам. — Ах, хороша добыча!

— Да, Санджа дыранул крепко, — покачал головой Гоб.

— Намана! — у Кости было отличное настроение. — Движок дрянь, а корпус за день заоатаем.

Одна из пуль ДШК под углом попала в подвесной двигатель, разбив его в хлам, да ещё и прошла дальше, продырявив на выходе левый борт изнутри. Имеющиеся некогда два штатных кресла выдраны с корнем, наверное, они были мягкие и удобные, у какого-нибудь вожака в избе стоят. Кокпит открытый. В длину судно около пяти метров, может, чуть поменьше. В ширину явно больше двух. Да, для такого катерка это не двигатель, на глиссер не выйдешь.

— Чуваки, есть место, быстро выкопаем! — крикнула сверху сильфида.

— Баба делом занимается, а мы тут всем кублом рамсы шнифтами мнём… — с толикой стыда в голосе проворчал Гоблин. — Ленчик, иди сюда, моя хорошая, посмотри опытным глазом!

Zicke лучше всех нас, вместе взятых, разбирается в «жёстких» лодках, ещё со староземной гражданки. Она медленно подошла, быстро глянула, прошлась кругом, залезла внутрь.

— Отличное приобретение. Что вы глазами хлопаете, парни… Аплодисментов не слышу, это же «Crestliner»! Из цельносварых алюминиевых лодок, производимых в США — номер один. Жаль, маленькая модель. Хотя и в этом преимущество есть. Помощней мотор поставить, думаю, сюда сил до пятидесяти навесить можно, если не больше, можем по РДО запросить. Вещь для рыбалки, видите, на носу бак для рыбы? Эх… Хотя и гонять можно, продумано всё, даже борта с брызгоотражателями.

— Буксировать будем, дырища гораздо выше ватерлинии, — прикинул Лунёв.

Если в катер попала одна пуля, то убегающему последнему седоку досталось больше — смотреть страшно.

— Да… Давно я такого не видел, — морщась, сказал привычный ко всему Сомов. — Как его тащить-то такого к могиле?

— Так и потащили сразу наверх, чего тянуть. Костя, шмонай быстренько.

Кастет спорить не стал, скинул куртку, футболку и занялся нелёгким делом. Гоблин принёс оторванную правую руку, положил рядом.

— Чё ты тут мне запчасти складываешь, сразу наверх неси! — рявкнул на друга Лунёв, снимая с уцелевшей головы азиата, малайца или тайца, глубокую кепку защитного цвета и заглядывая внутрь, вдруг чего на подкладке написано.

Бунг! Бунг! — глухо бухнуло неподалёку. По обеим сторонам от «Клевера» вспучились небольшие марки подводных взрывов. Все оглянулись.

Что-то близко сбросили. Нужно было Мишку просить, он такие банки зашвыривает чуть ближе, чем это делает ротный миномёт. На корме стоял загорелый чуть не дочерна Сашка в ластах и маске, к правой ноге привязан испанский водолазный нож, в левой руке короткий гарпун. И тонкий линь на поясе, Маурер своего матроса привязал.

После отмашки шкипера ныряльщик без брызг ушёл в воду, а Данька тут же уставился вниз, сидя на корме лодки. Рядом забликовали серебристые тела всплывших рыбин, панац растерянно оглянулся на меня — рубку тоже надо! Я скрестил над головой руки, показал на часы и на рыбу, кивнул: потом соберёшь.

— Принимайте трофей, — сообщила Ленни, бросая наземь прямо перед нами два куска металла. — Вот ваша «штурмовуха». Зелёный Фронт призывает всех на сбор металлолома.

Лунёв поднял голову и затейливо выругался. От автоматической американской винтовки М-16 после точного попадания тяжёлой пули ДШК мало, что осталось.

— Хорошо стреляет, подлец водяной, — вынужденно констатировал я, пнув ногой одну половинку.

— Знакомьтесь, снайпер Куев! Наш лучший специалист, — дополнил Гоблин, после чего поднял оторванную руку, взял под мышку лопату и полез наверх.

Со стороны озера кто-то вскрикнул. На палубе мотобота показался встревоженный Маурер, двумя руками дёргающий страховочный линь. Данька встал в лодке, направил ствол «Сайги» на воду. Твою душу, что такое! Сердце обдало холодом.

Из воды вынырнул бадха, сбил маску на лоб, оглянулся по сторонам и быстро влез на палубу. Уф…

Пш-шш…

— Шкипер, что там, ё-моё!?

— Две рыбина на экране. Что-то великоваты экземпляры, решил изъять ныряльщика.

— Правильно, завязывайте! Данька пусть крупняк выловит, и к берегу, сами тоже подходите.

Хватит экспериментировать. Пока не изучим ихтиофауну, никаких заныров. Тем более, что с той лодки вряд выцепишь что-то. Кроме снайперского ствола.

— Подожди, Тео, я ещё магнитом попробую.

— Добро.

Есть у шкипера хитрый магнитик, полезная вещь, когда что-то из инструмента у берега за борт падает. Тут же — как получится. Интересует винтовка, а она может отлететь достаточно далеко от места затопления китайской надувнухи.

Тем временем Костя достал свой нож, полез под куртку убитого. Что он задумал?

— Есть трофей! — заорал сталкер, выуживая откуда-то из останков пистолет.

Это был Walther P38 в чёрно-бардовой кобуре. Весь в крови. Сильно в крови. Не хочу описывать.

— Сухов! — заорал я, подзывая причалившего парня. Наивно мыслю. Не спрятать от него картинки страшные, всё едино увидит.