— Привет. — Рядом возник Сезар.

— Привет. — Я перевел взгляд на коляску, которую он то и дело слегка покачивал.

— Только поел, — указал он глазами на ее нутро. — Кристиан.

— Илай.

Сезар шмыгнул носом и нахохлился в свитере, сложив руки на груди. Проследив его взгляд, я заметил мужчину… тоже медведь. Он что-то говорил ребенку в коляске, присев на корточки, а тот, насупившись, смотрел на него, потирая красный нос.

— Мой брат Эйдан, — представил его Сезар. — Живет с волчьей стаей…

Я напряженно сжал челюсти, еле процедив:

— Как это?

— Выходили его. — И Сезар перевел на меня взгляд. — Редкие белоглазые, сильно смешанные с людьми.

Я обескураженно моргнул, присмотревшись к брату Сезара пристальней. Он будто почувствовал, повернул голову в мою сторону и приветственно кивнул. Я ответил. Тогда он подхватил малыша из коляски на руки и направился к нам.

— Эйдан Хант, — протянул мне свободную руку.

— Киан Кейн, — ответил я, не в силах перестать сверлить его взглядом. — Вы правда живете с волками?

Эйдан глянул блестящим взглядом на брата, потом вернулся ко мне:

— Скорее, это они оказали мне честь.

— Неужели? — взволновано заметил я.

— Наверное, единственный. Слышал, у вас там волки — лютые твари…

Я кивнул, опуская плечи:

— Мягко сказано.

Они снились мне, не давая покоя. Но это пройдет. Просто нужно время.

Рэм возник откуда-то со спины — я даже не услышал, пока он не провозгласил:

— Ну что, господа медведи, — обхватил за плечи Сезара и Эйдана, — пора принять в нашу семью достойного, по мнению моей сестры, мужика… — И Рэм хищно сузил глаза на ком-то на другом конце площадки.

В этот самый момент там стоял, по всей видимости, жених. Симпатичный презентабельный мужчина — уверенный взгляд, несмотря на окружение, стоил многого. Завидев нашу группировку, он приветливо махнул рукой, на что Рэм оскалился, изображая ответную вежливость:

— Я там собак запряг. Погоняем на упряжках?

— Хочешь отдать Нире в первую брачную ночь безногого калеку? — усмехнулся Сезар. — Отстань от него.

— Ты какой-то скучный, Грант, — оскалился Рэм. — Давайте хотя бы постреляем… Ружья тоже готовы.

— Ну все, пошли парни, — кивнул Сезар в сторону фуршета, стряхивая с себя дружеские объятья. — Этот обезумевший от горя старший брат нуждается в обезболивающем…

— У меня тоже дети, — попытался упереться Рэм.

— Не вижу, — обернулся он. — У нас дети — сразу видно. А твои где?

Рэм закатил глаза:

— Где твоя медвежья солидарность?

— Нормальный человек, — вступился Эйдан. — Штаны сухие, пОтом даже не воняет…

— Антиперспирант, — усмехнулся Рэм.

— Им тоже не воняет.

— Слышал бы он вас, — пожурил Сезар уже от стола. — Рэм, тебе сразу абсента или с водки начнешь?

Эйдан похлопал Рэма по плечу и перешел на сторону брата.

— Тоже думаешь, что мне не стоит? — мрачно проследил за ними Рэм.

— Правда хочешь, чтобы сестра бросила человека? — глянул на него серьезно.

— Я все думаю — а если меня не станет…

— С чего такие мысли?

— Ну вот как сестра собралась за человека замуж, так и думаю — кто о ней позаботится?

Это, наверное, какой-то особенный синдром правящего — нести ответственность за всех.

— Надо тебе как-нибудь пробежаться по пустошам Климптона, — усмехнулся я. — Хорошо проветривает мозги. Оставляет только по-настоящему важные вопросы… А когда проваливаешься под лед, то и их не остается.

— Это приглашение? — Его взгляд загорелся интересом.

— Почему нет? Думаю, мне придется бывать в Климптоне время от времени. Буду рад компании.

А ведь и правда буду.

— Тогда упаду тебе на хвост.

— Что?

— Ну у нас так говорят, — и он похлопал меня по плечу. — Съезжу с тобой. Надо сменить обстановку и проветриться.

А я неожиданно обнаружил, что подобный расклад меня и правда радует. Лали отпустит спокойнее…

…когда скажу ей, что мне все же трудно полностью отказаться от бескрайнего белого мира.

Три года спустя

В окно особенно сильно стукнуло ветром, и я открыла глаза. Было еще темно, но тут всегда светает поздно. Тем более зимой. Хорошо, что к этому не нужно привыкать.

Повернув голову, я улыбнулась — Илай спал, раскрывшись, на спине, а Илис, обернувшись медвежонком, скрутилась у брата под боком. Я осторожно потянулась к ним и притянула к себе обоих, прикрывая глаза. Дочь сонно муркнула, вернулась в человеческий облик и снова уснула, прижавшись к моей груди. А я глупо улыбнулась, закусывая губы.

Как я боялась! Когда мы с Кианом узнали, что ждем второго ребенка, меня просто раздавило. Раньше надо было договариваться с его инстинктами. Когда мы пошли решать вопросы с контрацепцией, оказалось поздно. Кажется, Киан тогда говорил со мной постоянно. И не только говорил.

Когда родилась Илис, и все осталось позади, в свет вышла новая серия его фотографий, посвященная женщинам, которые оказались на стыке двух миров. Никто раньше не оголял эти темы. Правительство Смиртона попыталось нахохлиться, но Ривз заткнул возмущения в зачатке. Да, было непросто поднимать эту тему на уровень глаз тех, кто предпочитает считать, что проблемы нет. Но мы справились.

Илай обнял мою руку и уткнулся носом в шею. Идиллия… Только одного не хватало для полного счастья — Киана.

Курортный комплекс, который построил Рэм два года назад недалеко от Климптона, оказался хорошим вложением. Особенно тут процветало катание на собачьих упряжках. Вторым по популярности было ледолазание. Курорт оценили и люди, и оборотни. Те, кому не хотелось бросать вызов стихиям, оставались на уютной территории, казавшейся настоящей зимней сказкой. Я и дети вчера полдня провели в ледяном городке и упали без задних лап в кровать, стоило приползти домой.

Но каким бы безопасным ни был этот курортный городок, за его пределами оставался мир, который я помнила. Мы бывали тут раз в полгода, и это время было наполнено для меня вибрирующей тревогой. И ведь понимала, что Киану это нужно, что здесь — его дом и бесконечное вдохновение. И что дети тоже должны знать свою родную стихию, которой они принадлежат. Только невозможно забыть, как эта стихия может быть жестока. И так страшно делить с ней самое дорогое…

Когда дети снова уснули, я осторожно выползла из кровати, укрыв их одеялом, и с тоской посмотрела на Илис. Она чувствовала приближение папы заблаговременно… но сейчас безмятежно дрыхла.