— Дима, Димочка, а хочешь, я уволюсь? Ну,скажи, хочешь? Хочешь, я, как раньше, пойду убирать квартиры?! Ты только скажи:я сделаю все, что ты хочешь. Я ведь сюда пошла только по той причине, что здесьхорошо платят. Ведь если я уволюсь, то что мы с тобой есть-то будем? Мне-тоодной надо не так много денег, но ведь ты привык жить по-другому! Ну почему тытакой бездушный и жестокий? Остановись, пожалей меня, пожалуйста. Мне оченьплохо. Дима, я же так тебя люблю… Так люблю… Все, что я делала, я делала толькодля тебя. Я для тебя старалась! Понимаешь, для тебя?! А ты не оценил?! Тывообще ценить ничего не умеешь! Ты такой же бездушный и черствый, как твояМосква!!!

— Не нужно так для меня стараться, я никогдане оценю подобных жертв. Ты выставила меня на посмешище. Я не хочу жить ни суборщицей, ни с мойщицей машин, ни с шлюхой!

— А с кем ты хочешь жить?

— Не твое дело.

— С этой истеричкой Мариной?!

— Да пошла ты вместе со своей Мариной!

— Она не моя, а твоя.

— Сейчас я заеду на квартиру, соберу вещи иуеду из нее навсегда. Мой ключ найдешь в почтовом ящике. И, пожалуйста,постарайся больше никогда не показываться в моей жизни. Поняла?! Не приближайсяко мне даже на несколько метров.

— Господи, да как же так? Дима, я без тебя немогу! Ты понимаешь, что я уже не смогу без тебя жить! Я все ради тебя делала!Чтобы ты ни в чем не нуждался! Димочка, не уходи от меня, пожалуйста. Ты жехоть чуточку меня любишь? Мне эта Москва без тебя не нужна!

— Вот и правильно: езжай в свою деревню. Явообще не понимаю, зачем такие, как ты, в Москву едут?!

— А что тут непонятного?

Зачем ехать в Москву мыть машины? Стоило радиэтого сюда ехать?! Тоже мне, покорительница столицы! Сидела бы в своей деревнеи не полоскала мозги! А то понаедут тут чернорабочие, а затем дома хвалятся,что устроились в Москве на хорошую работу. Секретарь на фирме! Я сегодня самвоочию убедился, каким секретарем и на какой фирме ты работаешь.

— Так ведь и Москва не сразу строилась! Я жепотом собиралась учиться. Мы с тобой договорились: сначала тебя выучим, а затем— меня.

— Да куда тебе учиться?! Продолжай в том жедухе! У тебя и так хорошо получается шлюхой быть!

Рядом с нами остановился джип, и из окнавысунулась Маринка.

— Дима, садись, поехали.

— Не поеду, — упрямо ответил он.

За джипом показалась машина Дениса, набитаяпод завязку.

— Димка, кончай дурака валять, поехали! —стояла на своем Марина.

— Я же сказал, езжайте!

— А ты?

— Я сам могу о себе позаботиться.

— Дима, не дури.

— Марина, ехала бы ты отсюда! — прокричалДимка и, увидев, что мимо него проезжает такси, тут же взмахнул рукой.

Как только такси остановилось, он быстро сел внего и захлопнул дверь. Я бросилась следом за такси и закричала:

— Димочка, миленький, родной, любимый! Неуезжай, пожалуйста, не уезжай! Возьми меня с собой! Дима, Димочка! Димка!!!

Потом я повернулась к Марине и в сердцахпрокричала:

— Что тебе еще надо?! Ты уже и так всеразрушила! Дрянь! Господи, какая же ты дрянь?! Думаешь, после этого он с тобойбудет?! Да он никогда с тобой не будет, потому что он тебя не любит!!! Ты хотьпонимаешь, что нельзя заставить человека полюбить себя?

— Можно подумать, он тебя любит, — сквозь зубыпроцедила Марина и, приоткрыв окно, выпустила в мою сторону ровные колечкисигаретного дыма. — И не ори как резаная, а лучше возьми тряпку и вытри мнелобовое стекло. Ты мне его хреново вытерла — мокрые капли остались. Дерьмовая увас мойка и мыть машины вы не умеете, а только виляете своими тощими костлявымизадницами.

Сидящие на заднем сиденье молодые людизахихикали, и кто-то из них кинул мне в лицо тряпку.

— Вытри лобовое стекло! — приказала Марина.

— Да пошла ты!

Взяв тряпку, я принялась хлестать Марину полицу, нервно выкрикивая:

— Вот тебе лобовое стекло! Вот тебе! Вот!

Марина завизжала и попыталась схватить меня заволосы. Я бросила тряпку и зашагала в направлении мойки. Марина что-то кричаламне вслед и даже грозилась меня убить, но я уже ничего не слышала и не могларазобрать ни слова. Дойдя до мойки, я сразу заметила, что все девочки ужеразъехались по домам, а в раздевалке меня ждала только Даша. Ни говоря нислова, я бросилась к ней на шею и дала волю своим чувствам.

— Даша, он сказал, что заберет вещи, броситсвой ключ в почтовый ящик и от меня уедет! — произнесла я сквозь рыдания. — Онменя бросил!

— Да и не нужен он тебе такой, — Дарья, какмогла, пыталась меня успокоить.

— Нужен, Дашка. Ты даже и представить себе неможешь, как сильно он мне нужен. Я его люблю. Понимаешь, люблю?! Даша, тызнаешь, что такое любовь?!

— Знаю — лишняя головная боль.

— Даша, а как же без любви-то? Дашка, как жебез нее жить?

— Нормально. Пусть лучше тебя любят, а тебелюбить не обязательно. Ты просто позволяй себя любить и подпитывайся чужимичувствами. А голову терять из-за мужика — это последнее дело. Сумасшедшаялюбовь — это всего лишь чувство, доведенное до абсурда. Моя мать вдолбила мнезолотое правило: «Нельзя любить кого-то больше, чем этот человек любит тебя».

— Но ведь тогда это нечестно!

— А разве в любви что-то бывает честно? Влюбви хитрить надо.

— А мне всегда казалось, что в любви должнабыть честность.

— Будешь честной — останешься на бобах.

— Значит, я должна любить вполсилы?

— Уж лучше отдавать лишь половину своихчувств, чем затем убиваться, что тебя бросили! Такие, как ты, всегдапроигрывают! Пусть я сказала это слишком жестко, но это правда. Думаю, чтоиз-за правды нет смысла обижаться на свою подругу.

— Но почему я проигрываю?

— Потому, что когда ты любишь, ты теряешьздравый рассудок. Всегда проигрывает тот, кто отдает себя без остатка, забываетпро свою жизнь и живет жизнью другого. Нужно уметь контролировать свои чувства.

— Да разве чувства поддаются контролю?