перепродавали шмотки возле «Березки», а потом, в результате мафиозных перестрелок пересели в кресла отжатых у государства предприятий, сами пошли на контакт. Складывалось впечатление, что они только за тем сюда и приехали, чтобы повыгоднее продать себя и свою Родину. Это обстоятельство весьма озадачило молодого Смита, воспитанного на клише о том, что русские с квадратными челюстями и твердокаменными головами, хоть и являются глуповатыми, но, однако не лишенными чувства патриотизма сталинского розлива. А эти «сыночки» оказались настоящим дерьмом в прямом и переносном значении. После успешной вербовки этих молодых мразей, Смит, получил-таки долгожданное предложение стать штатным сотрудником Центрального Разведывательного Управления.

Его сразу зачислили в штат, так называемого «русского дома», который непосредственно занимался агентурой завербованной на территории бывшего Советского Союза и его сателлитов, то есть находился на самом острие борьбы с русскими. А то, что это борьба была с русскими, а не с мифическими коммунистическими угрозами, которыми пугали штатовских обывателей на протяжении десятилетий, он уже понял в процессе своего обучения. Там и тогда Дэниел понял, что независимо от того, какой строй, и какая идеология правят на одной шестой части суши, все равно, русские были, есть и будут оставаться врагами для западного сообщества. А это сообщество рассматривало русских только в двух качествах: либо как непримиримых врагов, которых необходимо уничтожать любыми путями и средствами, либо в качестве безусловных и безропотных вассалов, выдрессированных отдавать свои богатства за стеклянные бусы. Даже распад некогда могучего и глобального соперника не изменил взглядов истинных правителей западного мира. Напротив, все, что происходило в 90-х на территории бывшего соцлагеря, вселяло в него уверенность в правильности выбранной стратегии и тактике по уничтожению врага. Поэтому штат сотрудников ЦРУ, в связи с развалом Советского Союза, не только не уменьшился, но даже увеличился, как и финансирование работ по добиванию его самого крупного осколка в виде России.

Попав в эту среду, Дэниел Смит, сначала приуныл. Штатная численность сотрудников с начала 90-х возросла кратно. «Выбиться» наверх при таком количестве сотрудников, конкурирующих друг с другом за финансирование того или иного проекта, направленного на развал уже самой России, представлялось делом невероятной сложности. Но Смиту отчаянно повезло, что он родился «в рубашке». В 93-м разгорелся скандал с Олдричем Эймсом — директором «русского дома», который, как оказалось, сам был в свое время завербован русскими и являлся их самым ценным агентом за все существование Советов. И это было никаким не преувеличением. За те годы, что он курировал Восточно-Европейское направление, все его сотрудники, работавшие на местах, благодаря его усилиям, находились в буквальном смысле под «колпаком» у советской, а затем и российской контрразведки. И если бы не предатель, что завелся в стенах СВР России, всей разведывательной сети американцев на территории бывшего Советского Союза грозил самый настоящий паралич, а затем и неминуемый коллапс. В Штатах, по этому поводу, разразился поистине мега-скандал, схожий чем-то с цунами, смывающим все на своем пути. И действительно, в отделе насчитывавшим около десяти тысяч сотрудников, начались грандиозные чистки. Обозленный таким обстоятельством Конгресс, резко сократил финансирование всех зарубежных программ, связанных с Россией. Сидящие на Капитолийском холме конгрессмены, здраво рассудили, что не следует попусту разбрасываться казенными средствами, если сам русский президент кормится у них с ладошки, постоянно клянча кредиты на содержание своего многочисленного семейства. Многие сотрудники отдела, не выдержав трудностей и постоянного психологического прессинга, просто сами ушли либо на вольные хлеба, либо в параллельные структуры. Смита, который только-только стал штатным сотрудником, вся эта кутерьма не коснулась, по большому счету, потому что всем проверяющим и надзирающим было и без того ясно, что молодой сотрудник еще не успел ничем замарать свою биографию, да и связи полученные им в Гарварде, сделали свое дело. Нашлись-таки и у него заступники, замолвившие за него нужное словечко, где надо. Поэтому Смит, проявив терпение и немалую выдержку, никуда не побежал, чем дал повод лишний раз убедиться в своей лояльности. Для него настали поистине «золотые» дни, так как пертурбации в отделе открыли перед ним широчайшее поле возможностей проявить себя. Изжеванный и искромсанный отдел, сокращенный почти в три раза против прежнего, и лишившийся более половины финансовых средств на свое содержание, остро нуждался в энергичных и позитивно настроенных сотрудниках. Ему в этот момент как никогда нужно было показать свое рвение и умение правильно применить полученные ранее навыки. Среди царившего общего уныния коллег по поводу своего дальнейшего существования, он выглядел бодрячком. А почему? Да потому что не так давно он набрался храбрости и составил докладную записку на имя самого директора ЦРУ. В ней он излагал мысли о том, что де с уходом со сцены советской партийной номенклатуры и гибелью идеологического мышления в стане эвентуального противника, уже не имеет большого смысла сосредотачивать свои усилия по вербовке советских, партийных и военных деятелей. Необходимость в этом отпала, ибо на авансцену на их место пришли совершенно иные люди с иными воззрениями на жизнь и ценности. По его мнению, ставку в борьбе за установление полного контроля над остатками СССР, необходимо было сделать на работе людьми, получившими реальные рычаги управления экономикой. Тот, у кого в руках промышленность и финансы, тот и является истинным хозяином положения в стране, а все эти секретари обкомов, комсомольские вожаки, если не успели вовремя перекраситься, являются пережитками вчерашнего дня, не заслуживающими большого внимания и потраченных средств. Он в своей докладной записке предлагал сосредоточить все усилия, даже не на тупоголовых «качках» в малиновых пиджаках, вознесшихся, по воле случая, на вершины российского олигархата. Иметь дело с боевиками, случайно выжившими после перестрелок — просто терять время. Работу надо вести с прицелом на будущее. А будущее — это дети. Поэтому сконцентрировать внимание надо ни них, взяв на себя заботу о воспитании в нужном для Запада ключе, чтобы впоследствии вырастить из этого пластичного материала компрадорский слой буржуазии, целиком и полностью зависимый от воли своего хозяина. А уж те сами, в благодарность за такое воспитание вынесут на «блюдечке с голубой каемочкой» не только все военные секреты, тщательно оберегаемые остатками патриотично настроенных военных высшего звена, но и все предприятия, передовые технологии и недра с их ископаемым богатством. Начальству, страдающему от повального бегства и отсутствия свежих мыслей у оставшихся сотрудников, мысль, изложенная молодым, но уже неплохо зарекомендовавшим себя агентом, показалась довольно здравой. Дело в том, что до сего момента, как бы это ни казалось странным, но у ЦРУ не было таких грандиозных планов в отношении своего противника. Вся