лишь одной целью — ограбить, как можно большее количество народу и благополучно уйти от ответственности, усадив на электрический стул своего конкурента, вместо того, чтобы усесться туда самому. Для того, чтобы составить план очередного «ограбления века» им не нужно было собираться в каком-либо помещении и там, запершись от любопытных глаз прессы обсуждать последовательность действий. Отнюдь. Таким прожженным в своем деле воротилам достаточно было просто собраться в одном месте и, прогуливаясь по тенистым аллеям под ручку со своими избранницами вести светские и непринужденные беседы, практически ни о чем серьезном. «Фишка» заключалась в том, что такие люди умели договариваться, даже не произнося ключевых слов. Они понимали намерения друг друга, просто встретившись глазами. Старик зорко наблюдал за этой малоприятной публикой минуты три, пока, наконец, не отыскал, среди сидевших в импровизированном концертном зале того, кто ему сейчас был нужен больше всех на свете. Поначалу он даже не признал его, насколько тот видоизменился за четыре дня. Отставка очень сильно изменила его внешность, превратив из бодрого и вечно улыбающегося толстячка-бодрячка в поникшего и местами оплывшего старика, нервически подергивавшего головой и делавшего непонятные пассы руками. Складывалось впечатление, что его руки вообще жили отдельно от своего туловища. Тут и непосвященному было ясно, что человек находится на грани нервного срыва и только чудо провидения не дает ему окончательно впасть в истерическое состояние. Удовлетворенно пощелкав языком, наблюдатель стал внимательно следить за передвижениями искомого объекта. Вскоре, лицезрение такого малоприятного во всех отношениях типчика, кажется, сильно поднадоело наблюдателю, и он немного покряхтев, закрыл объектив монокуляра крышечкой, но далеко убирать не стал и слезать с дерева не торопился. Как цирковой фокусник, достающий на глазах у почтенной публики из своей шляпы кроликов, он стал вытаскивать из рюкзака и складывать перед собой на древесный сук, на первый взгляд непонятные детали. Деталей было немного, всего четыре. Аккуратно разложив их в определенной последовательности, он внимательно и с какой-то любовью осмотрел их, переводя взгляд от одной к другой. А затем, отложив рюкзак, принялся собирать их воедино. Это не заняло много времени — от силы секунд пятнадцать-двадцать. И только после того, как он завершил все свои манипуляции, стало понятно, что за предмет он собрал.

Если бы снайперские винтовки имели аристократическую иерархию, то вот эта, что сейчас лежала у ног пожилого киллера, а теперь уже было ясно, что это он и есть, вполне заслуженно могла носить титул наследной принцессы. И действительно, все в ней было изысканно и утонченно, что выгодно отличало от других ее сестер по ремеслу. Созданная всего полгода назад, в единственном экземпляре, конструкторским бюро Владислава Алабаева, она являла собой вершину оружейного мастерства, вершину технического совершенства и красоты, если такой термин дозволено применить к орудию убийства. Свою «родословную» она вела от хорошо известной и отлично себя зарекомендовавшей СВАК-14, но от своей предшественницы отличалась радикальным образом. Эта к своему имени добавила всего лишь одну букву «М» (СВАК-14М), что означало «модернизированная». Всего-то одна буковка, но зато какие кардинальные изменения в конструкции она принесла с собой. Как и все снайперские винтовки, родившиеся в стенах КБ «Алабаев» она была изготовлена вручную, так как считалась эксклюзивным образчиком оружейного искусства. Созданная по классической схеме (без применения новомодного принципа «буллпап»), несмотря на свой крупный калибр в 12.7 мм., она, в отличие от своей прародительницы, не выглядела громоздко. Напротив, лишенная новомодных, но практически ненужных в данной ситуации «обвесов», включая сошки, она стала на порядок изящнее, как невеста, которая после застолья, сняла тяжелое подвенечное платье, оставшись на брачном ложе в легком пеньюаре. Даже массивный набалдашник дульного тормоза не делал ее менее изысканной и эстетически привлекательной. А приклад с плавными обводами только усиливал это впечатление. Творческий гений Владислава Алабаева, создавшего это совершенство, заключалось, прежде всего, в выборе материала, из которого потом и создавался этот шедевр. Он впервые в отечественной оружейной практике отказался от использования специальных марок стали при изготовлении ствола и ствольной коробки, заменив их «нержавейкой», что, как подтвердила практика, никак не сказалось на тактико-технических характеристиках винтовки. Именно поэтому ствол у нее был не вороненый, а никелированный. Конечно, нержавейка не могла поспорить по части долговечности с обычным — стальным стволом, но она существенным образом сокращала общий вес конструкции, что в условиях, далеких от полигонных, значительно облегчало её эксплуатацию. Изменениям подверглось и внутреннее устройство ствола. Пришлось изменить шаг его нарезов, дабы стабилизировать в полете длинную и тяжелую экспансивную пулю, способную поразить цель на дистанции более 2-х миль. Пулю, кстати, тоже пришлось переделывать. Дело в том, что проблемы стрельбы на сверхдальние расстояния требуют увеличения массы пули и более совершенной аэродинамики. Это, как правило, вытянутые цельноточеные пули для стрельбы на дальние дистанции, которые еще называются Ultra VLD. Но если идти по пути увеличения массы пули, потребуется изменить весь патрон — либо увеличить камору или применять новый прогрессивно горящий порох, либо вообще переходить на другой калибр. Другой калибр — это переход в другой класс и совсем другое оружие со всеми вытекающими последствиями: другие стволы, затворы, ствольные коробки, габариты, масса и значительное увеличение отдачи. Но Алабаев и тут пошел против канонов. Ему удалось разработать более тяжелую 30-граммовую пулю, оставаясь в рамках стандартного патрона. Модифицировали и дизайн пули: она стала напоминать длинное вытянутое веретено с двумя заостренными концами, что позволило добиться практически идеального баллистического коэффициента в единицу. Еще одной «фишкой» винтовки было то, что после выстрела гильза не выбрасывалась автоматически, а оставалась в затворной раме, и вытаскивать ее нужно было вручную. Кто-то скажет, что это де неудобно, отнимает время и прочее. Однако те, для кого подобное ремесло служит средством пропитания, в один голос не согласятся с подобным утверждением. И считать так, у них есть резон. Во-первых, эта винтовка предназначена исключительно для одного выстрела, а не для пальбы по тарелочкам, поэтому скорость для перезарядки здесь не нужна. К тому же, как правило, у киллера есть только одна попытка осуществить задуманное. Второго шанса судьба ему не предоставит. А во-вторых, тот факт, что гильза остается на месте способствует сокрытию улик. Совершив акцию, исполнитель может спокойно ретироваться с места событий, вместо того, чтобы ползать по земле (иногда даже ночью), в поисках гильзы. Но изменения на этом не закончились. В новой версии винтовки, конструктор заменил, ставший уже классикой, японский прицел March 8-80x56, на отечественный прицел, изготовленный концерном «Штабе». Это, конечно, был риск. Ведь «японец» в своем классе был самым лучшим, так