Кивнув, Руслан приказал другому казаку отправляться к гостинице и внимательно наблюдать за фигурантом, а сам принялся готовиться к вылазке. В сумерках он выскользнул из своего номера в окно и, тихим свистом подозвав к себе следопыта, вместе с ним растворился в темноте. Спустя полчаса они сидели в кустах у гостиницы, внимательно слушая доклад наблюдателя.

Как оказалось, француз, едва приехав, развернул бурную деятельность. Дважды он уезжал и возвращался. И каждый раз уходил он с пустыми руками, а возвращался с увесистыми свертками. Вот это было странно. Если бы он ездил с каким-нибудь портфелем, было бы ясно, что там у него бумаги. Но свертки… Это выбивалось из любой теории. Подумав, Руслан уточнил, где именно устроился в гостинице француз, и, рассмотрев указанные окна, ехидно усмехнулся.

Второй этаж, и к самым окнам подходили ветви старого вяза. Влезть туда ночью проще, чем до ветру сходить. Главное, чтобы наблюдатель ничего не перепутал. Но казак упрямо твердил, что это именно те самые окна и что он своими глазами видел в них фигуранта. Отправив его отдыхать, Руслан задумался. Ждать возможного выхода француза или сразу готовиться к его захвату прямо в гостинице? Как, оказалось, беспокоился он напрасно. В окне загорелся свет, и фигурант принялся готовиться ко сну.

Убедившись, что уезжать француз не собирается, Руслан жестом позвал за собой следопыта и перебрался к нужному дереву. Сообразив, что он собирается делать, казак удивленно покрутил головой и, достав из ножен кинжал, вопросительно посмотрел на парня.

– Живым, – еле слышно ответил Шатун, устраиваясь поудобнее.

Работать он собирался после полуночи. Примерно часа в три ночи, словно специально, облака закрыли ущербную луну, и Руслан понял, что лучшего момента уже не представится. Осторожно толкнув напарника, Шатун поднялся и, примерившись, начал подниматься по стволу дерева. Минут через семь он вытянулся вдоль ветви дерева и, осторожно дотянувшись до оконной створки, плавно толкнул ее, открывая.

Убедившись, что фигурант спит и его маневры остались незамеченными, Руслан ухватился пальцами за оконную раму и, подтянувшись, бесшумно влез в номер. Плавно скользнув на пол, парень замер, прислушиваясь к происходящему. Француз продолжал спокойно спать, повернувшись к стене и еле слышно похрапывая. Не вставая, Руслан подполз к кровати и, достав из кармана дубинку, медленно поднялся на ноги.

Интуиция у лазутчика оказалась на высоте. Всхрапнув, он зашевелился и попытался сесть, но Шатун уже был готов к действию. Один резкий удар, и фигурант повалился обратно в постель. Выхватив из сумки кожаные ремни, Руслан быстро связал тело и, сунув ему в рот кляп, поднял на руки. Еще через две минуты веревка, на которой тело было спущено на улицу, дернулась, давая ему понять, что все прошло благополучно.

* * *

– Взгляните, сударыня. Этими письмами вас шантажировали? – спросил Руслан, выкладывая на стол несколько конвертов, перевязанных узкой черной лентой.

Судорожно схватив конверты, графиня нервным рывком разорвала первый и, пробежав взглядом несколько строчек, судорожно вздохнула:

– Но откуда?..

– Это не важно, Елена Васильевна, – качнул Руслан головой. – Надеюсь, все письма тут?

– Да, – быстро просмотрев конверты, кивнула женщина. – Но как вам это удалось? Каким образом?

– Ну, не образом, а канделябром, – не удержавшись, хмыкнул Руслан. – А вообще, суньте эти письма в печку и забудьте про эту историю. Если здесь все, то больше вас никто не побеспокоит по такому низкому поводу.

– Князь, вы читали их? – уронив бумаги на стол, еле слышно спросила графиня.

– Нет. Хотя признаюсь, было весьма любопытно знать, что там такого, что они заставили вас подчиниться, – честно признался Шатун.

– Вы можете узнать это сейчас, – прошептала графиня, пряча стремительно намокающие глаза.

– Не стоит, сударыня. Это все уже не важно, – чуть пожав плечами, отказался Руслан. – Позвольте откланяться. Честь имею, – щелкнул он каблуками.

– Руслан! – вдруг окликнула его Ухтомская. – Я этого не забуду, – всхлипнула она, опускаясь на стул.

– Очень на это надеюсь, графиня, – кивнул Шатун и, развернувшись, вышел из комнаты.

Британец, прикидывавшийся французом, продержался не долго. Руслану даже не пришлось пускать в ход свои знания. Достаточно было просто помахать перед носом кинжалом, пообещав отрезать в процессе допроса все, теперь уже лишнее. Узнав, что письма графини лазутчик хранит в своем доме, в тайнике, Шатун приказал отвезти его в свой новый сарай и подержать там пару дней под усиленной охраной. Той же ночью, едва вернувшись в Пятигорск, он совершил налет на дом француза. Точнее, незаметное проникновение.

Как оказалось, бумаг у него в доме было много. Пришлось даже воспользоваться помощью все того же следопыта. Ловкий казак постепенно становился правой рукой Руслана. Во всяком случае, для подобных дел он был самым подготовленным. Пользуясь тем, что прислуга, в отсутствие хозяина, отправилась по своим делам, Шатун провел в доме натуральный обыск, простукивая и проверяя все углы и подозрительные места.

В итоге он стал обладателем не только бумаг, но и серьезной суммы денег, как в ассигнациях, так и в серебре. Помня, что для серьезных дел обычно использовали золото, Шатун удвоил усилия по поиску тайника, но так ничего и не обнаружил. Уже в сарае, тряся француза за шиворот, словно терьер крысу, он услышал нужный ответ. Как оказалось, этот репортер был только передаточным звеном. Как говорили в будущем, полевым агентом. А обладателем доступа к серьезным финансам и принимавшим решения был его куратор, сидевший в Краснодаре.

Именно он, получая золото из метрополии, обменивал его на серебро здесь и выдавал деньги для необходимых выплат. Самому французу такое положение дел не нравилось, но с начальством не спорят. Приходилось таскать по дорогам тяжелые мешки, рискуя собственной головой.

«Похоже, начальство на этом имело свой гешефт», – хмыкнул про себя Руслан.

Выяснив точный адрес этого начальника, Руслан приказал дождаться ночи и отвезти француза к штабс-капитану. Тот уже был предупрежден и ждал фигуранта на службе. В общем, встретились они дома, после полуночи. Первым делом крепко пожав Руслану руку, Рязанов приказал подать чаю и, усевшись за стол, устало потер ладонями лицо, отгоняя сонную одурь.

– Порадовали, Руслан. Я, признаться, и не надеялся. Думал, обязательно что-то не так пойдет. А вы его… словно черти грешную душу. Хвать, и нет. В Кисловодске по сей час в гостинице ничего понять не могут. Вечером человек был, а утром и след простыл. И никто не видел, куда подевался.

– Нам еще это повторить придется. В Краснодаре, – хмыкнул Шатун.

– Зачем? – не понял граф.

– Там начальство его сидит. Он мне точный адрес назвал. Но решать, само собой, вам.

– А получится? – озадачился