– Вы сказали, что Маргарита была в курсе предложения. И что она обо всем этом думала?

– Не понимаю, какое это имеет отношение к делу.

– Судя по дате в документах, вы сформулировали свое предложение еще год назад. И вы говорите, что Маргарита видела этот проект. Я хочу знать ее мнение на этот счет. Что она ответила?

– Она уже была больна, – воскликнула Мирта. – Она даже лежала в больнице. Недолго ей еще оставалось. Ей предлагали очень приличные деньги. Она могла бы на них еще прекрасно пожить… Я бы даже позвала ее жить ко мне.

Анжелика задрожала. Ее Яя была больна, а она даже не знала об этом. Она несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, ее дыхание напоминало порывы ветра, она готова была разрыдаться и во весь голос закричать о своей боли.

Адвокат засуетился, размахивая перед лицом Анжелики бумажками.

– Спешу напомнить, что предложение это чрезвычайно выгодное…

Чтобы скрыть дрожь, Анжелика сжала ладони.

– Меня это не интересует. Я же сказала, мне нужно знать, что именно ответила Маргарита. – Она делала акцент на каждом слове, прикрыв глаза и сжав пальцы в кулак.

Джузеппе поднялся.

– То, что думала Маргарита, не имеет никакого значения. Она умерла.

Анжелика смерила его взглядом. Это был отец Анны. Возможно ли, что в этом человеке нет ни капли того, что она заметила в девочке?

– А пчелы?

Джузеппе ткнул пальцем в бумагу.

– Мы их перевезем. Я же тебе говорил.

– Но если ты разрушишь все поля, чем они будут питаться?

– На холме растет полно цветов.

– До тех пор, пока кто-нибудь вроде тебя не придумает все забетонировать или не зальет все тоннами препаратов от сорняков. Где тогда прятаться пчелам?

– Ты никак не хочешь понять. – Голос мужчины звучал раздраженно.

– Нет! Это ты ничего не понимаешь! – закричала в ответ Анжелика.

Вон! Пусть они все уберутся вон из ее дома.

Никола прислонился к стенке и внимательно смотрел на Анжелику. Она протянула ему бумагу.

– Ты это знал.

Это не было вопросом, отвечать не было необходимости.

– Конечно, ты знал. Вы все заодно… что это? Общая компания?

– Ты не все знаешь, Анжелика, – твердым голосом произнес он. Взгляд его тоже был непререкаемым.

Зачем она продолжала его слушать? Как она позволила так легко себя обмануть?

Но потом она поняла, что знает ответ. Во всем виновато прошлое. Она позволила чувствам из далекого прошлого прорваться в настоящее и затуманить восприятие реальности. Она мечтала, она желала, чтобы все стало как раньше. Сумасшествие, бред. Хотя, на самом деле, это одно и то же.

Клаудио откашлялся.

– Сделка даст возможность обеспечить регион рабочими местами. Это работа, это достойный постоянный заработок, обучение, рост благосостояния. Уж не знаю, заметили ли вы, синьорина, но здесь дела обстоят не так уж хорошо. Люди, которых вы видели, не имеют никаких перспектив, не имеют будущего. Земля ничего больше не приносит.

Анжелика была потрясена. Она так разозлись, что боялась, что не сможет говорить.

– Слуги. Вот кем станут жители Аббадульке в соответствии с вашим проектом. – Злость накатывала на Анжелику волнами. Она прекрасно знала, с чем придется столкнуться. Как только они все разрушат, нарушится и экосистема, и чтобы восстановить ее, понадобятся годы. Сколько раз она уже видела, как подобные попытки оканчивались ничем? Сколь раз ей приходилось бороться с последствиями таких вот идей. – Да, конечно, у них будет заработок – для того, чтобы выжить. – Голос ее был острым, словно лезвие. – Но та земля, что питала их, которая обеспечивала им процветание, будет осквернена, растоптана. Это очередной пример того, что следующим поколениям не останется ничего, кроме разрухи, необходимости напрасных трат и дальнейших злоупотреблений. И не надо разглагольствовать о благосостоянии, потому что Аббадульке ценна своими нетронутыми землями, лесами, цветами и чистейшим морем. Туризмом можно заниматься, не теряя уважения к земле, заботясь о том, чтобы все осталось как есть. Только так можно что-либо менять. И кому, как не тебе, это знать.

Никола побледнел. Внутри у него что-то зашевелилось. Он еле сдержался, чтобы не ответить. Сейчас было не время и не место, чтобы все объяснять и чтобы объясняться.

Из угла комнаты раздались аплодисменты.

– Молодец! Просто молодец! Жаль, что все это утопия. Скажи мне тогда: если это рай, который способен прокормить людей своими плодами, зачем же ты вместе с мамой уехала отсюда? И знаешь, сколько еще жителей лишилась Аббадульке за последние десять лет? Половину, девочка моя. Поэтому не надо рассказывать о цветочках и пчелках, потому что они не способны прокормить тебя.

– А вот и неправда! – воскликнула она. – Но вы слишком слепы, чтобы осознать это, чтобы взглянуть чуть дальше ваших убогих заверений.

В комнате воцарилась напряженная тишина, слышно было только дыхание собравшихся.

– Понимаю вашу потребность оберегать земли, синьорина, и это похвально. Но я вам гарантирую, что все будет сделано в полном соответствии с законом.

И тогда все, что сделала Яя, все ее наследие исчезнет, сгинет, как она сама и воспоминание о ней. Анжелика посмотрела на Джузеппе, затем на его мать.

И перешла на шепот.

– Сначала я чувствовала вину за то, что унаследовала все это. Думала, что это несправедливо, что вы имеете право на часть состояния Маргариты. Даже решила разделить его с вами. Но теперь я понимаю, почему Маргарита исключила вас из наследников и завещала все мне.

Она встала, подошла к ящику, достала копию завещания и протянула адвокату.

– Как вы можете видеть, завещание написано Маргаритой собственноручно. Но я прошу обратить особое внимание на дату. 8 мая 2013 года. Год назад. Именно в мае вы ознакомили ее с этим проектом. – Она ненадолго замолчала. – Она вас послала ко всем чертям, ведь так?

Все уставились на Анжелику и вдруг все хором заголосили.

Мать Джузеппе вскочила на ноги.

– Ты мошенница! Маргарита не имела никакого права оставлять все имущество тебе! Ты никто, ты не Сенес, ты незаконнорожденная.

Анжелика сглотнула, сверля женщину ледяным взглядом.

– Все может быть, тетя Мирта, – выпалила она, особо выделив два последних слова. – Но все обстоит так, как вы видите. Маргарита поняла, что вы собираетесь сделать с ее домом, с ее землей, и предпочла оставить все мне, потому что я ни за что в жизни не позволю разрушить эти стены и сломать все, что было сделано ее руками.

– Вы настроены слишком враждебно, синьорина. Вы, верно, не поняли…

Анжелика вздернула руку.