но не могу, не успеваю. Он делает это первым. Со всем гневом, злобой, что сейчас творится у него на душе.

Морщусь и мычу в рот, когда боль простреливает губу, а металлический привкус чувствуется на языке.

Который Адам также не оставляет без внимания.

Он просто берёт то, что желает. И я ничего не успеваю. Подстраиваюсь, но не от дикого желания.

Не хочу, чтобы он навредил малышу. А судя по его состоянию, может сделать это и мне, и ребёнку.

Вот такого Адама стоит бояться.

Дикого, необузданного, неконтролирующего свои действия.

Стараюсь оторваться, но не могу.

Впечатывает в своё же лицо, жадно целуя. И всё, что могу сделать, – упереться ладонями в его плечи.

Между нами один большой живот, который касается белой рубашки.

Картер отстраняется первый.

– Ты сука, – он говорит, что я никогда не слышала в своей жизни. Особенно, от него.

Это не тот заботливый Адам, который ни разу не сказал и грубого выражения в мою сторону. Говорил, но не матом.

– Но такая вкусная.

Игнорирую его слова, потому что сейчас не до них.

Я понимаю, почему он зол: думает, что предала его и была заодно с Итаном. Но это ведь не так! Наоборот, не дала разрушить ему жизнь Картера.

– Адам, послушай, – выдыхаю ему в лицо, пока он бегает взглядом по моему телу. – Мы с Итаном…

– Заткнись! – вздрагиваю, стоит понять, что ему срывает голову. – Алиса, заткнись сейчас же, если не хочешь, чтобы я ударил тебя.

– Ты не сделаешь этого, – всё. Вот та точка, когда понимаю, что Картера заносит. – Ты ведь любишь меня.

Ухмылка растекается по его красивому лицу, которое сразу же становится злым.

– Ох, Новикова. Ты права. У меня для тебя новое применение. Раз уж отказалась быть моей женой, сбежав… Сделаю своей шлюхой. Неплохой вариант, правда?

Я сглатываю и молчу. Ему просто нужно успокоиться. Тогда всё вернётся в норму, и мы спокойно сядем и поговорим. И я объясню, почему так поступила. Только… Оправдываться и идти ему навстречу не хочу.

Он – убийца моего брата.

И я не контролирую себя. Снова вспоминаю весь тот ужас, когда день за днём мне снились кошмары, где Картер убивает Артёма.

Злость охватывает тело, и я наконец делаю то, что должна:

– Услышь меня, ты, больной ублюдок! – хватка становится сильней, но я не останавливаюсь. Надеюсь, он не навредит хотя бы ребёнку. Пусть бьёт меня. Лишь бы не отразилось на нашем малыше. – Убийца Артёма!

Всё. Пути назад больше нет.

Глава 57

– Ты снова рылась в моём столе? – он прищуривается и игнорирует все мои слова до этого. Но хватка на волосах становится слабей.

– И это всё, что тебя сейчас волнует? – голос надрывается, но мне плевать. – Я говорю тебе, что знаю, что ты убил Артёма, но всё, о чём думаешь – лазила ли я у тебя в ящиках? Да, я была там. По приказу Итана. Потому что хотела спасти твою долбаную жизнь. Он угрожал тебе, обещал убить. Естественно, я сделала, как он сказал. Отдала ему конверт. Пустой. Знаю, что тогда поставила тебя под серьёзную угрозу, но… Как думаешь, что я чувствовала в тот момент, когда узнала, что человек, которому я доверилась, убил моего брата?

Слова сами вырываются изо рта, и я не понимаю, что говорю. Смешивается абсолютно всё, но я пытаюсь просто успокоить Адама. Только бы открыть ему глаза.

Ибо в его голове… Не представляю, что он думает обо мне.

– Отпусти, – шиплю, и ладонь моментально отпускает мои волосы.

Дёргаюсь назад, создавая между нами дистанцию.

– Собирайся, – я ожидаю чего угодно, но только не этих слов и Картера, поворачивающегося ко мне спиной.

– Я никуда не пойду с тобой.

Он останавливается, слыша уверенные слова. Поворачивает голову в мою сторону, сверлит хищным взглядом.

– Мы уезжаем. Сама дойдёшь до машины, или тебе помочь?

– Ты серьёзно? – недоумённо выгибаю бровь, явно провоцируя мужчину. Но мне всё равно. – Даже не пытаешься отрицать, что избавился от Артёма?

Его и так напряжённое лицо будто сводит. Желваки ходят на скулах, а кулаки ритмично разжимаются и сжимаются.

– Тебе будет легче, если я соглашусь и скажу, что его убил я? Тогда ты пойдёшь сама? Или мне попросить Джона вколоть тебе снотворного?

Вот так вот просто он соглашается. Никаких отрицаний. Даже не пытается улизнуть или сменить тему.

– Ты не посмеешь, – он ведь не навредит собственному ребёнку?

Внезапно его лицо озаряет кривая усмешка.

– Ещё как посмею, Алиса. Ты здорово проштрафилась. Поэтому, если не хочешь, чтобы я действительно выполнил сказанное, шевели булками.

От волнения сглатываю и смотрю на удаляющегося от меня Адама. Вот же чёрт…

* * *

– И кто у нас? – Картер кивает на живот, пока мы едем на автомобиле к его особняку. Почему-то во время перелёта он молчал, предпочитая и вовсе сесть на другом конце чартерного самолёта.

Отворачиваюсь к окну, видя знакомые пейзажи.

Вот и вернулась. Спустя столько времени…

– Не знаю, – отмахиваюсь. Хотя пока я жила в том доме, успела познакомиться с несколькими женщинами, которые всё пытались угадать пол ребёнка. Беременность была ужасная, и многие ставили на девочку.

А мне было всё равно, кто. Повезло, что живот был небольшой, как я видела у других. Но приличный.

Некоторые говорят, что всего-то там рос самый настоящий Халк. Раскормила, потому что слишком люблю.

А мне всё равно. Главное, что без патологий.

И вот за это переживаю больше всего. Но судя по активному чуду внутри, малыш задорный.

– Как только приедем, поедешь в больницу. Оставим наши склоки на некоторое время.

На удивление, сейчас мы оба спокойны.

Мне кажется, я давно выгорела по эмоциям, которыми и так была перенасыщена эти семь месяцев.

– Ты правда убил его?

Говорю это внезапно, просматривая деревья, мимо которых быстро проезжаем.

– Да.

Одно слово. Две буквы. От которых что-то в груди заставляет начать жечь, как и глаза. Хлынувшие слёзы покатились по щекам. Закусываю губу, чтобы не разрыдаться в голос.

Знаю, что это было неизбежно. Но всё время, что сидела одна в том маленьком доме, надеялась, что просто неправильно о нём думаю. Адам ни в чём не виноват и, когда он найдёт меня, скажет, что всё это неправда.

Но снова ошибаюсь.

– Зачем?

Звучит жалко, но мне нужно всё знать. Главное, не впасть в истерику, чего мне сильно хотелось.

– Вы ведь были друзьями, – наверное. Кто его знает.

– Прежде, чем ты надумаешь, что я мразь, хладнокровно убившая твоего брата,