class="p1">— Я знал обоих, — произнёс Станислав.

Спира с матерью синхронно подняли на него глаза и опустили.

— Господь с тобой, Трофимушка. Господь с вами, сыночки. Спать вам надо. Завтра день будет, он всё и рассудит, — с этими словами Наталья Авдеевна открыла дверь в избу и показала рукой — заходите.

Но долго не могли уснуть. Сидели, пили чай, говорили. Спира рассказывал о первом медведе, которого взял.

— Хозяин, вот кто здесь хозяин, брат, — медведь. Кабан тоже сильный, и волк сильный, но мишка — хозяин настоящий. Как встанет, так тебе лечь хочется.

Станиславу очень захотелось рассказать о самом страшном, и он рассказал, не стал загонять это в себя, как привык. Этот день взял слишком много сил, чтобы быть не собой.

— Отца на вертолёте увезли от меня и расстреляли. И мне до сих пор неизвестно, где его похоронили и что вообще сделали с телом. У меня есть только могила мамы. Только потому она есть, что умерла мама раньше, чем её забрали бы и расстреляли. Там камень на её могиле. Имя мамино выбито.

— Приходишь на могилку то? — очень серьёзно спросила Наталья Авдеевна.

— Был два раза.

— Ты ходи на могилку. Если любил кого, приходи на могилку, пусть тень твоя на неё падает. От того они там радуются. И смотреть на тебя матушка будет. Помогать. Так и ты не один по свету будешь ходить, а приберет тебя Господь, так матушка тебе мимо раю пройти не даст.

Ближе к полуночи собрались спать. Дождь прекратился, тучи разошлись, и Станислав вышел. Продышаться и посмотреть на небо, вот что требовалось. Иссиня-чёрная глубина сферы над головой и свет. Бездна и свет, что стремится из неё. Стремится, если даже источник света уже умер. Или умирает сейчас.

Раздался выстрел. В спину воткнулось горячее жало. Станислав упал. Выскочили из дома Наталья Авдеевна и Спира. С автоматом в руке он помчался со двора.

— Ушёл, падла, — мрачно выругался он, вернувшись и подбежав к Станиславу. — Ты живой, брат? Как он, матушка?

— Беда, сынок, — ответила мать.

Один выстрел, больше было нельзя: охотник прицепится, не уйти. Разговор между бежавшим зэком и его матерью удалось зафиксировать, сидел под окном долго. Полная дискредитация. Соколовский, Соколовский… Дурак и предатель. Должен понести наказание. И понесёт. А потом Игорь вернётся по-настоящему. Наведёт порядок.

Пришлось подождать, а как же. Но выстрел был хороший.

Бег, бег, бег. Уже тяжёлый, из последних сил. Снова мост и два трупа. Ничего, и за вас отомстим. Место, где спрятали первого утреннего двухсотого. Перевал. Тут отдых, питание. Игорь вспомнил про болото впереди. Выругался. Ночью в него не полезешь. Пришлось организовать ночлег, благо дождя больше не было. Нарезал еловых лап, устроился, заснул на три часа, встал с солнцем и двинулся дальше. Снова бег. И Агами, откуда вышел недавно и полжизни назад.

Солнце уже поднялось. Были видны вертолёты, поднимающиеся и опускающиеся над специальным комплексом, тем, что пользовались только для нужд кластера «Печора». Затеплилась надежда, что вертолёты — это потому что его группа — а именно группа Сидорова — давно не выходила на связь, потому тревога и большая группа уже прибыла. Это значит, надо торопиться, надо срочно доложить всё лично шефу.

Игорь ускорился. На подходе к воротам заметил, как шевельнулась лазерная установка системы распознавания. Бывает. Когда до ворот осталось десять метров, установка развернулась к нему и старший лейтенант Сидоров упал навзничь с аккуратным, прожжённым лазером отверстием ровно посередине лба.

Эпилог

Две женщины, молодая — ей нет ещё тридцати, и постарше — ей за пятьдесят, стоят на окраине леса.

— Издалека ли в этот раз, хорошая моя? — спрашивает старшая.

— Да, Наталья Авдеевна, всё оттуда же. Прижилась в Берлине.

— Прижилась — живи, Машенька.

К ним вразвалку подходит коренастый широкоплечий мужчина:

— К Чуме сходил. Хорошо ему там, под деревом у моста.

— Я тоже потом схожу, — говорит Маша. — Постою здесь ещё немного и схожу.

Она красивая, в узких брюках и свободном свитере — тут прохладно вечерами даже летом. Её мотоцикл, взятый в Агами напрокат, стоит у дома. Дороги в этой местности, на территории последнего закрытого три года назад кластера, начали строить, здесь вообще теперь много строят, потому добираться стало легче. Из Берлина до Агами час по скоростной трубе, и здесь полчаса на мотоцикле.

— Маша, — спрашивает её мужчина, явно смущаясь, — а вы не боитесь?

— Чего, Спиридон?

— Что вам могут мстить бывшие разные. Ну, сотрудники…

Его давно мучает этот вопрос — где сейчас все те страшные люди?

— Нет, — отвечает Маша. — Всё просто, как всегда с такими. Одних судят, другие дают на них показания. И те и другие всего боятся, а самые большой страх — общаться с теми, с кем раньше был знаком по службе, и не успеть сдать их первым. Все сдают всех. Таксисты, кстати, из них очень хорошие. Молчаливые.

— Ну ладно, — успокаивается Спира. — Если что, вы к нам давайте. Защитим.

Перед старшей женщиной — могила сына. Перед Машей — Станислава.

Наталья Авдеевна мягко касается Маши.

— Вот так встань, родненькая. Пусть он тени твоей порадуется.

Выходные данные

Алексей Федяров

АГАМИ

Редактор Анна Алавердян

Вёрстка Валерий Кечкин

Оформление обложки Тимофей Струков

Выпускающий редактор Вероника Рямова

В оформлении использован шрифт Concrete Андрея Синихина

Издатель Ирина Евг. Богат

Свидетельство о регистрации

Серия 77 № 006722212 от 12.10.2004 г.

121069, Москва, Столовый переулок, 4, офис 9

(Рядом с Никитскими Воротами, отдельный вход в арке)

Тел.: (495) 691-12-17, 697-12-35

Наш сайт: www.zakharov.ru

E-mail: [email protected]

Подписано в печать 10.06.2020. Формат 84x108/32.

Бумага офсетная. Усл.п.л. 14,24. Тираж 1500 экз.

Заказ №

Отпечатано в полном соответствии с качеством предоставленного оригинал-макета

в АО «Первая Образцовая типография»

филиал «Ульяновский Дом печати»

432980, г. Ульяновск, ул. Гончарова, 14

www.uldp.ru e-mail: [email protected]

Примечания

1

Поговорим откровенно (пер. с зырянского (коми)).

2

Иисус не хочет, чтобы я стал солнечным лучом. Солнечные лучи никогда не бывают такими, как я. (англ.)

3

У меня работа мечты (англ.).