А так все прошло в лучшем виде. Мерзко хихикая про себя, я старательно «гнал волну»: угрожающе хмурился, играл мышцей и даже разок-другой изобразил, что вот-вот достану из-под куртки волыну. Амбалы все поняли правильно и дергаться не стали, покупатель с заметно расстроенным продавцом подписали документы, нотариус из района удивленно поздравил обоих и скрепил договор печатью.

– Вот, значит, как, – вконец расстроился бывший. – Действительно, дал я маху, – и деловито поинтересовался: – Приедешь один или прихватишь друзей из конторы?

– Один, – почти честно ответил я. – Это касается только нас с тобой, остальные – ни при чем.

– Тогда пиши завещание, дурачок, – грустно сказал он и отключился.

Я отложил в сторону телефон и подмигнул Сереге. Весь наш разговор он просидел тихо, как мышонок под веником, опасаясь кашлянуть или скрипнуть стулом, даже дышал через раз.

– Такие дела. Все понял?

– Значит, завтра у нас по расписанию драка?

– Значит, уже сегодня.

– Точно?

– Точнее не бывает, – в который раз вздохнул я. – Собирайся.

– Он знает?

– Конечно. – Я кивнул. – Мы же коллеги, – дернул головой. – Мне с ним говорить, что с самим собой.

– Будет ждать?

– Естественно.

– Погоди, – удивился он. – Если он обо всем уже догадался…

– Надеюсь, не обо всем.

И сразу же расхотелось выпивать и закусывать, зато появилось серьезное желание немного побить посуду, громко выразиться и засветить кому-нибудь в табло.

Ах ты, карась, блин, идеалист, Мастер хренов! Мирных, видите ли, валить некрасиво. Еще Вену вспомнил. Ну, бывший, погоди. Только что я был готов отпустить его с миром, а теперь… А теперь, дружок, я тебя обязательно грохну. А перед тем как выправить предписание в один конец, кое-что объясню.

Налил водки в фужер и уже было ухватился за тонкую ножку, но передумал и переливать в себя его содержимое не стал. Сегодня мне лучше всего быть трезвым, как оконное стекло, и спокойным, как бивень мамонта. Почему именно сегодня, ведь встреча без галстуков назначена на завтрашний вечер? Да потому. Слишком долго мы были одним целым, так что думаем и действуем совершенно одинаково. Готов поставить будущий гонорар от любезного Ильи Константиновича против трамвайного билета, что Ильин будет в условном месте уже сегодня. Может, он туда уже едет. А потому пора стартовать и мне. В деревне я окажусь раньше, потому что он застрянет в пробке, а я знаю, как проехать по грунтовке.

– Слушаю, шеф, – бодро отозвался Витенька.

– Ты где? – строго спросил я.

– Обедаю.

– Не понял вопроса?

– На Таганке.

– Пил сегодня?

– Обижаете, – и чуть помедлив: – Вообще-то собираюсь, через пару часов встречаюсь с одной…

– Отменяется, – злорадно молвил я. – Ты на колесах?

– Нет, я же говорил…

– Отлично, хватай мотор, а лучше прыгай в метро и дуй на «Щелковскую». Через час жду напротив автовокзала.

– Есть работа?

– К вечеру будет, – ответил я. – Поедем на базу.

– Лечу! – восторженно заорал он и, уверен, стартовал сразу с четырех копыт и помчался, сшибая телеграфные столбы и зазевавшихся прохожих.

Мальчуган давно уже грезит наяву побывать там. Бедный наивный ребенок на полном серьезе убежден, что именно где-то в деревне, в подвале или за печкой и хранятся все мои несметные богатства, большие такие мешки с импортной наличкой. И очень ему, давно заметил, хочется все это унаследовать, а меня просто-напросто грохнуть, чтобы не стоял между ним и будущей красивой жизнью. Будем считать, что именно сегодня его мечта сбылась.

Не думаю, правда, что это его обрадует. Нет там никаких денег и быть не может. Честно заработанное нужно хранить в банках на номерных счетах, что я и делаю. И никак не иначе, а то либо соседские алкаши найдут, либо погрызут мыши. Впрочем, расчет Витенька сегодня обязательно получит, причем окончательный. Его убьет мой коллега. А я, в свою очередь, убью его. Веселый нынче ожидается вечерок в тихой подмосковной деревушке с романтическим названием Дрозды.

– Как говаривал один мой бывший препод, уже лучше, но пока «два», – покачал головой Ильин. – Легче ступай, учили же! Шаги покороче и носки вовнутрь.

– Зачем?

– Затем, что я так хожу. Под ноги смотри.

– Думаешь, растяжек понаставил?

– Очень даже может быть, – и замолчал.

– Ладно, долгие проводы – лишние слезы. – Я раскатал края вязаной шапочки, и она превратилась в маску с прорезями, и вышел из машины.

– Удачи, – послышалось вслед.

– И тебе того же, – буркнул я и зашагал к дому на окраине деревни, здоровенный, как шкаф с дверцами.

Нынче вечером мне предстояло изображать Ильина, поэтому пришлось нацепить под его куртку целых два свитера и бронежилет между ними. Очень хотелось верить, что наша наивная хитрость сработает, и киллер не догадается о подмене. Или догадается, но не сразу.

Обогнул сухую ветку на тропинке, остановился и замер с поднятой ногой. Растяжка оказалась именно там, куда я собрался ступить. Перешагнул через тросик и едва не напоролся на следующий. Замер, переводя дыхание, и огляделся. До участка – скромного одноэтажного дома, пары неумных сараев и чего-то, напоминавшего баню в глубине, у самого забора – оставалось метров двести, совсем ничего. Обойти на карачках кустарник, а дальше – мимо сгнившего еще небось во время перестройки трактора, от дерева к дереву, где ползком, где короткими перебежками. Вот тут-то меня обязательно заметят.

Из-за туч вышла луна, заклятый враг диверсантов и воров. Светло стало, как вечером под фонарем. Я вздохнул и двинул дальше, старательно косолапя.

Мы удивительно мило пообщались с бывшим коллегой по телефону. Надеюсь, что сподобился как следует его разозлить, по крайней мере, очень старался. Теперь, если дело дойдет до стрельбы, в голову Коля целить не станет, постарается для начала подранить, чтобы потом с удовольствием добить, а перед этим что-нибудь такое сказать на прощание. Водится за моим бывшим такой грешок.

Последнее скотство, конечно, посылать молодого под пулю, а самому отлеживаться в засаде, но как раз тот самый случай, когда иначе нельзя. Если Климов, выражаясь языком охотников, выйдет на номер, Сереге один в один с ним ни за что не управиться.

А выйти он должен, и я даже знаю куда. Дело в том, что буквально через неделю после той незамысловатой комедии под названием «Купи домик в деревне» я совершенно случайно встретил в одном очень приличном кабаке продавца элитной недвижимости на окраине глобуса Подмосковья. Мужик, что называется, гулял по-сизому. В новехоньком, с несрезанной биркой костюме, необмятой рубашке и шелковом галстуке не в тон, он с видимым отвращением пил виски, явно тоскуя в душе по родной «белоголовой», неумело дымил сигарой и трескал фуа-гра.