Шей уснула раньше меня, но я сдержал данное ей обещание и продолжал говорить по телефону, пока тоже не заснул. Не знаю, что послужило причиной – звук ее дыхания или то, что по какой-то причине мне казалось, что она узнает, если я нарушу слово и положу трубку раньше времени.

Я заснул под лунным светом и проснулся с лучами солнца.

Впервые за очень долгое время я проснулся отдохнувшим. Когда раздался звонок в дверь, я поспешил вниз, заранее зная, что это может означать приход только одного человека. Я распахнул дверь и увидел Марию – на ее лице красовалась знакомая улыбка.

– Добрый день, Лэндон.

Она улыбалась от уха до уха, входя в дом с блюдом в руке. Мясной рулет – по крайней мере, пахло оно именно так. Она передала тарелку мне в руки и оглядела меня сверху донизу. – Ты выглядишь отдохнувшим – это хорошо. Ты наконец выспался.

– Да, выспался.

Благодаря твоей внучке и ее магической власти надо мной.

– Сегодня здесь не так грязно, так что можете просто отдохнуть и посмотреть телевизор.

– Мне не платят за просмотр телевизора, Лэндон Скотт.

Я не был уверен, что ей вообще платят.

– Я ничего не скажу, если вы будете молчать. – Я ухмыльнулся, легонько толкая ее в бок. – Плюс я сделал ваше любимое печенье – овсяное с изюмом и орехами пекан.

Она приподняла бровь.

– Ты испек его для меня?

– Ага. Так что скажете? Как насчет выходного?

Она отвела от меня взгляд – мне показалось, что она хотела скрыть свои эмоции. Мария была слишком гордой, чтобы показывать свои переживания, и я это знал. Поэтому я не хотел заставлять ее открываться. Я просто собирался сделать этот день максимально комфортным и доставить ей немного радости в дерьмовый период ее жизни.

– Ты не скажешь родителям? – спросила она понизившимся от беспокойства голосом.

– Ни за что. Мы можем посидеть в гостиной и посмотреть телевизор. У меня есть DVD-диски с «Друзьями».

– Я никогда не смотрела этот сериал, – призналась она.

В семье Шей вообще принято смотреть фильмы?

– Что ж, сегодня у вас появился шанс это исправить. Идет?

Мы просидели в гостиной весь день напролет и смотрели одну серию за другой. Время от времени Мария смеялась, но большую часть времени качала головой и ворчала: «Dios mío!»[30], реагируя на поступки героев.

Она даже не заставила нас садиться за стол во время ужина. Мы ели мясной рулет, картофельное пюре и гору печенья с мороженым прямо во время просмотра.

– Ты очень похож на этого Джоуи, – заметила Мария, кивая в сторону экрана. – Такой же красивый дуралей.

Я хмыкнул и приподнял бровь.

– Как поживаешь?[31]– процитировал я.

Конечно, Мария не поняла известную фразу Джоуи и пожала плечами.

– У меня все хорошо, но это шоу просто ужасно.

Это заставило меня рассмеяться еще сильнее.

У меня никогда не было бабушки, но если бы она была, думаю, я бы чувствовал то же самое. Горстка случайных моментов, которые складываются в большие воспоминания. В последние несколько лет Мария была для меня именно этим – множеством маленьких моментов, которые превратились в нечто очень важное. В моей жизни было не так уж много важных вещей, но она точно была одной из них.

Как минимум, она входила в мой топ-5.

Ее внучка тоже приближалась к пьедесталу.

Когда наступил вечер, Мария собрала свои вещи и направилась к входной двери.

– Спасибо тебе, Лэндон. Хоть ты и не знаешь, но это было то, в чем я нуждалась именно сегодня. Мне нужен был выходной.

– Я рад, что смог помочь. – Я провел ладонью по волосам, прежде чем засунуть руки в карманы джинсов. – Мария?

– Да?

– Как ваше сердце?

Она слегка улыбнулась, и, к моему удивлению, крошечная слеза скатилась вниз по ее щеке.

– Все еще бьется.

Я обнял ее, не спрашивая разрешения, – Мария была не из тех, кто нуждался в предупреждении. Она просто обнимала тебя в ответ.

* * *

В понедельник стало очевидно, что Моника и Реджи – пара. Это было чертовски странно, потому что я был почти уверен, что его интрижка с Трейси закончилась меньше сорока восьми часов назад. За выходные может многое измениться – особенно когда ты подросток. Гормоны бушуют с такой силой, что уследить за тем, кто с кем встречается, практически невозможно. Моника позаботилась о том, чтобы обзавестись ручной копией Эминема, и при каждом удобном случае ослепляла меня злой ухмылкой, означавшей: «Ревнуешь?»

Не очень, Моника.

С каждым разом, когда я ее видел, она выглядела все хуже и хуже. Я хотел узнать, как у нее дела, хотел убедиться, что она ест и, по крайней мере, пытается спать, но со временем понял, что я не тот человек, которым она хочет меня видеть. Поэтому лучшим решением было держаться на расстоянии.

Тем не менее меня ужасно раздражало то, что я видел ее рядом с Реджи. Этот дурак не был достоин времени ни одной девушки в мире. Включая Монику. Я отправил ей сообщение о том, что он жестокий проблемный козел, но она велела мне не лезть не в свое дело.

Отвернувшись от этой странной парочки, я подошел к Эрику, стоявшему у своего шкафчика.

– Ты слышал? Моника и Реджи, кажется, вместе, – сказал я, похлопав его по спине.

– Да, они все время тусовались вместе на вечеринке, – сказал Эрик низким голосом.

Он не повернулся ко мне лицом и казался непривычно вялым. Эрик всегда был настоящим жаворонком. Он ходил и распевал песни из «Звуков музыки» в семь утра так, словно это было совершенно обыденной вещью.

– Что с тобой? Ты выглядишь уставшим. Слишком бурная вечеринка? – спросил я.

Наконец он повернулся, и я увидел расплывшийся на его лице фингал. Я поднял бровь, задавая безмолвный вопрос «Какого хрена?». На выходных ребята (и Рейн) забрасывали меня сообщениями о вечеринке у Реджи, приглашая меня прийти и повеселиться, но я их игнорировал, потому что между встречей с Шей и тусовкой у Южной Прелестницы я безусловно выбирал Шей.

Честно говоря, в последнее время я бы выбрал Шей в абсолютно любой ситуации.

– Что, черт возьми, с тобой случилось? – выпалил я, оглядывая его сверху донизу.

Он поморщился и покачал головой.

– Ерунда. Это неважно, – пробормотал он.