О, потому что я познакомила его с Гэри. Лично. По-настоящему лично. В свою защиту скажу, что это было абсолютно оправданно.

Коннор напряженно смотрит на дорогу.

– Когда?

– Когда он приходил к тебе домой прошлой ночью. Я потребовала рассказать, где ты. Сначала он не хотел признаваться, но после уговоров Гэри запел, как канарейка. Чик-чирик! Он сказал, где тебя найти, какой дресс-код и дал мне эти классные очки в качестве маскировки.

ХП настороженно смотрит на Коннора.

– Кто такой Гэри?

Когда Коннор не отвечает, он поворачивается и смотрит на меня, будто не может решить, кто из нас представляет большую угрозу его благополучию.

– Кто он?

– Моя клюшка для гольфа, – с гордостью отвечаю я. – Надежный и крепкий дружок.

Коннор, однако, не так весел.

– Черт! Я видел его сегодня утром. – Он хлопает рукой по рулю. – Этот ублюдок обвел меня вокруг пальца. Он проверял меня, когда просил тебя бросить.

– Он что? – кричу я, наклоняясь вперед над сиденьем, чтобы выхватить телефон Коннора и набрать Хантера. Я собираюсь высказать этому парню все, что думаю. – Вот засранец! Я убью его. Упс, может, нам не стоит обсуждать наши планы в присутствии информатора, – говорю я Коннору, наклоняя голову в сторону ХП, который придвинулся чуть ближе к двери, словно этот лишний сантиметр может его защитить.

Коннор не мешает мне взять телефон, и через несколько секунд я понимаю, почему: тот заблокирован.

– Нужен мой отпечаток и графический ключ, – рычит он. – И никто никого убивать не будет.

– Да уж понятно, что не сейчас, когда ты ему все выложил. – Я закатываю глаза и откидываюсь на сиденье. – Отпечаток пальца? Серьезно? Как твоя невеста я должна иметь доступ. Правило счастливого брака 42. Или, может быть, 24? Я забыла, но оно – одно из главных.

Я, конечно, все выдумала, но я смотрела достаточно вечерних шоу, чтобы знать: если твой мужчина блокирует телефон, значит, у него есть подружка.

– Я преступник с телефоном. Либо так, либо постоянно все удалять, – говорит Коннор. Оглядевшись, он обращается к приятелю: – ХП… какого хрена?

У Коннора усталый голос. Возможно, у него был долгий день, но здесь я точно смогу помочь. Вероятно, после того как мы разберемся с проблемой ХП, мы заляжем в кровать, расслабимся, пожуем пиццу. Я сделаю ему массаж, сниму весь этот стресс. А потом он снимет мой…

– Мне пришлось, – умоляет ХП Коннора.

Он говорит так, будто все еще не понимает, что, черт возьми, происходит. Вступай в клуб, парень! Но не забывай, что мы в безопасности благодаря мне. Это я нас спасла! Эй, а благодарности будут? Конечно, нет. Они продолжают трепаться, как будто я не сижу на заднем сиденье.

– Меня поймал чувак, офицер полиции. Он сказал, что мои отпечатки нашли на поддельной картине, и обещал обвинить меня в краже в особо крупных размерах, если я не соглашусь им помочь. – ХП качает головой. – Я не хотел, но мне пришлось… ради жены и детей. Моя дочь беременна, а Мануэль еще совсем пацан. Я ему нужен.

– О, поздравляю, дедуля! – вклиниваюсь я, легонько похлопывая ХП по плечу. Он вскакивает, как будто я его напугала. Тем временем Коннор смотрит на меня так, будто слова ХП не имеют никакого значения, хотя я и не согласна. Семья – это очень важно.

– Ты рассказал обо мне копу? – требует Коннор достаточно жестко. Мне сразу становится ясно, что ответ имеет огромное значение. ХП тоже это понял.

– Нет, клянусь! – обещает он.

Я не эксперт, но я ему верю. Коннор ворчит, так что я думаю, он тоже верит. Либо так, либо он строит план убийства.

– Только боссу. Хотя, думаю, теперь это не имеет значения, ведь он мертв.

Его слова застали меня врасплох – сердце заколотилось в груди.

– Неужели я его убила? Боже мой, я его убила?

Я внезапно перестаю гордиться собой. Я выхожу из себя и с круглыми от ужаса глазами молю Коннора сказать мне, что я никого не убивала. Ну, а если это и так, то у того парня был пистолет, так что я, вероятно, отделаюсь самообороной… Но все же… У меня даже нет растений, потому что я чувствую себя виноватой, когда забываю их полить, и они умирают на моем подоконнике. Я люблю своих собак, потому что они никогда не позволят мне забыть или игнорировать их.

Я определенно буду испытывать огромную вину, если убью человека, ударив его старой статуей какой-то кривой женщины. Вспомнив об этом, я смотрю на каменную фигурку на сиденье рядом и отодвигаюсь от нее еще на дюйм, как будто она может взлететь в воздух сама по себе и огреть меня по голове.

– Нет… ты не убивала его. Не думаю. – Коннор пожимает плечами, как будто это не имеет значения. – Он дышал, когда мы уходили, и Хантер сохранит ему жизнь. Возможно.

– Возможно? – повторяю я в пустоту.

Коннор смотрит мне в глаза через зеркало заднего вида.

– Если кому-то и суждено умереть, я бы предпочел, чтобы это был он, а не ты.

Может ли разговор о смерти и убийстве быть романтичным? Видимо, да, потому что я таю.

– О, это так мило.

– Perra loca, – шепчет ХП.

– Следи за языком, – предупреждает Коннор.

Я не знаю, что он сказал, так как единственные два слова, которые я знаю по-испански, – это тако и начос.

ХП поднимает руки в знак извинения.

– Офицер… как его зовут?

– Картер, – без промедлений отвечает ХП. – Джакс Картер.

Я задыхаюсь, и Коннор снова ударяет кулаком по рулю.

– Вот сволочь!

– Я уже говорила, что ненавижу этого парня? – рычу я сквозь стиснутые зубы. – Он настоящий Дерьмодемон.

– Кто? – переспрашивает ХП, и я не могу сдержать ухмылку. Я не знаю испанского, а он не знает языка Поппи.

– Дерьмо плюс демон… Дерьмодемон.

ХП фыркает, прикрывая рот рукой, но кивает в знак согласия.

Я снова смотрю на Коннора. Я знаю больше, чем он думает, но не могу сказать ему об этом, пока мы не останемся одни.

– Что будем делать? Нам нужен план.

Коннор не сводит глаз с дороги. Он едет окольными путями, чтобы обезопасить наши задницы, но я точно знаю, что мы держим путь к дому.

– Я пока думаю.

– Пока ты думаешь, можем мы поехать домой? Орешек и Сок хотят справить нужду.

Он ничего не говорит, но дает по газам, что для меня много значит. Возможно, он тоже беспокоится о щенках.

ХП поворачивается и смотрит на меня, нахмурив брови, пытаясь сообразить, что к чему.

– Английский – не мой родной язык. И даже не второй. Но ты сказала «ореховый сок»? Это значит… ну…

Я смеюсь над неуклюжим вопросом. Да, меня не каждый сможет понять.

– Это два моих померанца. Их так зовут. В те времена их имена показались мне забавными. Возможно, в этом была замешана бутылка вина. А поскольку я по пьяни купила специально выгравированные бирки с именами, они так и прижились.

ХП смотрит на Коннора, еще более озадаченный после моего вполне разумного объяснения.

– Это твоя женщина? – Он бормочет что-то по-испански, отчего Коннор сжимает челюсти, и ХП вздыхает.

– Да, – рычит Коннор. – Она моя женщина, так что следи за своим гребаным языком.

Пещерный тон Коннора воспламеняет все мое тело. Обычно – особенно на страницах книг – я похожа на романтичную Золушку, которая встречает прекрасного принца. Ни один из моих героев не отличается грозным, собственническим, мудаковатым характером, но я определенно переосмыслю своих главных героев. Уже слишком поздно менять персонажей и сюжетную линию «Грейт-Фоллз», но, может быть, я использую последние несколько глав, чтобы представить нового персонажа, немного страдающего от мудачества.

– Ты такой сексуальный, – мурлычу я, наклоняясь вперед, чтобы обхватить Коннора сзади. Ремень безопасности дергает меня назад, и мне приходится довольствоваться лишь прикосновением к плечу. – Я уже говорила?

Я чувствую, что ХП смотрит на меня так, будто я сошла с ума, но мои глаза прикованы к Коннору. Его взгляд перемещается на зеркало заднего вида, и он улыбается. Вернее, улыбаются его глаза. Губы не приподнимаются, но я точно знаю, что ему нравится, что я считаю его сексуальным, потому что золотые искорки в центре глаз вспыхивают, как огонь. Я передвигаю ремень, чтобы снова наклониться вперед, приподнимаюсь с сиденья и прижимаюсь губами к его щеке.

Одна из его рук покидает руль и обхватывает мою голову. Он поворачивается, чтобы поцеловать меня в губы, но прежде, чем они соприкасаются, я ругаю его сквозь улыбку:

– Так-так, мистер! Мы в первую очередь за безопасность, так что следи за дорогой. Нельзя в момент побега попадать в аварию.

Он рычит, когда я отстраняюсь и пристегиваю ремень,