— Говорите со мной по-чешски! — потребовала женщина.

— Да оставьте вы этот фарс, — сказал службист. — Мы давно уже все о вас знаем. В России вас долгое время считали погибшей. Однако дополнительное расследование вскрыло кое-какие ранее неизвестные факты. И сейчас у нас есть все основания подозревать, что вы, Анна Сергеевна Власова, имитировали свою гибель в автокатастрофе. В связи с этим возникают серьезные вопросы по трупу, который тогда был опознан как ваш. И это лишь одно обвинение из тех, которые могут быть предъявлены вам в скором будущем. Советую идти с нами на самое тесное сотрудничество. Поверьте, что это больше всего необходимо не нам, а вам самой.

— Я абсолютно ни в чем не виновата. Это все делишки моего мужа и его зарубежных друзей, — Власова наконец-то заговорила по-русски, признавая тем самым поражение в попытке выдать себя за чешскую гражданку.

— Разберемся, — пообещал ей Виктор Иванович и жестом руки указал на машину, в которую она должна была сесть.

Анна Сергеевна села в ближайшее черное авто.

Полундра и Пингвин вынесли из самолета кофр с облучающей установкой. Снежков встречал героев одобрительным взглядом. Сергей встал по стойке смирно и начал отдавать рапорт о выполнении задания. Службист пожал руки обоим напарникам и кивнул в сторону кофра.

— Оно самое? — спросил он.

— Судя по всему, да, — ответил Полундра. — Открывать мы не рискнули. Использовали дозиметр из нашего снаряжения. Ящик, хоть и свинцовый, но уровень радиации находится на той предельной грани, за которой наступает превышение нормы. К тому же Эрнесто Кипитильо подтвердил, что установка находится именно там.

— Наши кубинские коллеги обещают организовать первичную проверку аппарата в одной из здешних лабораторий, — пояснил ситуацию Снежков. — А более тщательный анализ будет сделан только в России.

— У нас ведь еще и бонус к этому ящику есть, — напомнил Андре.

— Ты как-то странно выражаешься, — улыбнулся Сергей напарнику и протянул Виктору Ивановичу ноутбук: — Это то, за что Власова держалась до конца, предпочтя эту штуку спасательному кругу. Я так понял, что это должно вас очень заинтересовать. Я не знаю, как он там после полоскания в морской воде фурычит, но вдруг что-то действительно важное.

— Ребята вы, молодцы, — похвалил их службист. — Скорее всего, этот ноутбук дорогого стоит. Я имею в виду его информационное содержимое. Наши специалисты в Москве установят это более точно.

— Что прикажете делать дальше? — решил осведомиться Полундра. — Как я понимаю, если не сегодня, то завтра я должен буду вернуться в Россию. Так ведь?

— Почти так, — принялся пояснять ситуацию Виктор Иванович. — Ваше командование и наше ведомство с согласия кубинских коллег решили предоставить вам краткосрочный отпуск. Поэтому еще недельку вы сможете спокойно провести здесь, на Кубе, находясь на полном пансионе. А затем международным авиарейсом вы отправитесь на родину. Все остальные нюансы будут уточнены дополнительно и незамедлительно доведены до вашего сведения.

— Спасибо, конечно, — ответил Сергей. — Правда, я опасаюсь, что за семь дней отдыха я несколько растеряю свои боевые навыки.

— Не растеряете, — улыбнулся Снежков. — Если у вас есть желание, то кубинские товарищи готовы предоставить вам все необходимые условия для каждодневных тренировок: и по подводному плаванию, и по рукопашному бою, и по стрельбе из разных видов оружия. Заодно сможете больше со своим напарником пообщаться.

— Реальная возможность, кстати, — подтвердил Андре.

— Разрешите вопрос? — по-военному четко Павлов обратился к службисту.

— Разрешаю, — промолвил тот, стараясь понять, что еще может беспокоить скромного русского героя, каким ему виделся Полундра.

— Я догадываюсь, что вскоре должна будет проводиться операция по нейтрализации российского капитана, который являлся важным звеном в механизме «ядерной атаки» на Россию. Тем более что он и сейчас везет к нам в страну кейс с облученными купюрами. Мой вопрос совершенно конкретный: могу ли я принять участие в данной операции? До мозга костей ненавижу предателей. А за время выполнения задания на Гаити я дважды был свидетелем общения капитана с чернокнижником и просто не могу себе позволить пропустить его поимку, — говорил Сергей, растолковывая свою позицию.

— Во-первых, разрешите вас поблагодарить за всю ранее переданную нам информацию по сухогрузу и его капитану. Она оказалась весьма ценной. И мы уже сумели нейтрализовать непосредственных исполнителей вбрасывания наличности в оборот. Во-вторых, вы правильно полагаете насчет операции против предателя. Думаю, что никто из заинтересованных в этом деле ведомств не будет против вашего участия, — сказал в ответ службист.

— Огромное вам спасибо за разъяснения. Я прошу вас согласовать с командованием мое участие в данной операции, — еще больше конкретизировал свою позицию Сергей Павлов.

— Хорошо, я это сделаю, — пообещал Снежков. — И сразу же сообщу вам.

Все участники разговора расселись по машинам, которые через пару секунд стремительно умчались с летного поля в сторону здания аэропорта.

Громадный сухогруз под российским флагом в полном соответствии с графиком отошел от восточного побережья Кубы. Взяв курс на северо-восток, он оказался вскоре в нейтральных водах. Капитан мысленно прикидывал, в скольких еще портах придется останавливаться, прежде чем судно доберется до России. Его беспокоило не столько время, которое будет затрачено: оно было давным-давно известно. Не волновало его и содержимое трюмов сухогруза: все было до банальности стандартно. Больше всего его тревожило то, что в практически любом из портов на борт могли подняться представители российских спецслужб для обыска.

Нет, у капитана не было никакой информации о гибели на Гаити его подельника и о захвате других участников ядерного шантажа России. Его тревожность основывалась лишь на интуиции и постоянных приступах трусости. После последнего общения с колдуном такие приступы стали донимать капитана все чаще и чаще. Один раз он даже был готов взять злосчастный кейс с облученной наличностью и выбросить его в море. Правда, невероятная жажда больших денег, которые должны были ожидать капитана в России, сдерживали его от подобного поступка. Поэтому и приходилось судорожно подсчитывать количество оставшихся портов и вздрагивать при внезапном появлении на горизонте каких-либо военизированных судов. Это превращалось в страшное наваждение. Многие члены команды никак не могли понять, что происходит с их капитаном. Но, по большому счету, списывали его странное поведение на общую усталость от достаточно протяженного рейса.

Капитан в очередной раз молча загибал пальцы, в мыслях называя места следующих остановок сухогруза. Его чудаческое занятие неожиданно прервал старпом.

— Товарищ капитан, к сухогрузу пересекающимся курсом идет кубинский сторожевой корабль, — скороговоркой сообщил он.