Дверь вдруг открылась, и кто-то, громко ругаясь, ворвался в комнату.

– Господи ж ты боже мой! Ты правда ничего не поняла!

Мэдокс. Головы Эроса и Адониса повернулись в его сторону. Мой брат с мрачным видом стоял в дверях. Его крылья были расправлены, а в руках зажата ржавая булава.

– Ты кто, черт возьми, такой? – выругался Эрос.

Адонис тем временем вцепился в меня как в последний бутерброд, которым он ни с кем не хотел делиться.

– Ее брат, – сказал Мэдокс, бросив в него булаву размером с шар для боулинга. Она попала в висок Эроса, и из раны тут же хлынула черная кровь. Бог упал и закричал так, будто его кто-то жарил. Мэдокс пнул булаву, которая теперь с хрустом сломала череп.

Фу. Омерзительно. Адонис же содрогнулся от восторга.

– Это мое! – предупреждающе зарычал он, когда Мэдокс подошел опасно близко.

– Господи, что это вообще за сумасшедший мир? – пробормотал мой брат, прежде чем вытащить из-за пояса своих брюк оружие и выстрелить. Он попал точно в левую руку бога, которой тот меня держал. Кости хрустнули. Я упала на диван лицом вперед жрать обивку. Выплевывая волосы, я подняла голову и увидела, как Адонис бросился вперед, оскалив зубы. Сумасшествие превратило его красивое лицо в звериное, когда он с рыком бросился на ловко уворачивающегося Мэдокса. Коричневые крылья ударили Адониса по роже.

Он пошатнулся, и Мэдокс снова выстрелил. Снаряд попал в левое плечо, и Адонис упал спиной назад. Черная слизь полилась из его плеча, разбрызгиваясь по стенам.

– Она принадлежит мне! – смеялся он, прижимая руку к ране. Его магия вспыхнула, и спустя мгновение он стоял перед Мэдоксом и бил кулаком по лицу.

Брата отбросило назад, и он поскользнулся на луже крови Вируса, замахал руками и оперся на «Железную деву», чтобы не упасть, что заставило Вируса зашипеть от боли.

Адонис вырвал оружие из руки Мэдокса и с улыбкой направил пистолет на парня.

– Пока-а-а, – пропел он.

У меня перед глазами потемнело. Он собирается стрелять в моего брата! В моего смертного брата. Я потеряю его. Опять!

– Что-то. Что-то. Что-то.

Мне ответило странное чувство в животе. Часть меня, которая до этого момента крепко спала, проснулась от адреналина. Я должна была спасти его, хоть что-то сделать. Все равно что. Хоть что-то.

Палец Адониса сдавил спусковой крючок. Я так быстро применила магию, что у цепей просто не было времени ответить мне болью. Все во мне сосредоточилось на Адонисе, и в следующее мгновение я исчезла. Странное чувство. Будто каждая моя клетка растворяется в воздухе, как какая-то таблетка с витаминами. Я чувствовала свое тело и в то же время нет. Я была легкой и в то же время тяжелой. Цепи упали на пол. Моя душа и растворившееся тело рванули вперед, протискиваясь в каждую доступную щель в теле Адониса. Когда он выстрелил, я отвела его руку в сторону.

Раздался щелчок. Затем выстрел. Мэдокс вздрогнул, и пуля вылетела. Я почувствовала запах крови. Красной и соленой человеческой крови. Я в ужасе затаила дыхание, чтобы спустя секунду снова выдохнуть с облегчением. Пуля разорвала лишь мочку его левого уха. В остальном он казался невредимым.

Я посмотрела на свои трясущиеся пальцы и, увидев руки Адониса, с визгом уронила оружие. Оно упало в кровь Вируса, из-за чего серебряные брызги отскочили на мои ноги. Вернее, на ноги Адониса.

– Пресвятые причиндалы Аида, что происходит?

У меня был глубокий голос, короткие волосы и… Я отодвинула пояс штанов и заглянула туда.

– Пенис! – завопила я. Уголки рта Мэдокса дрогнули.

– Уберите его, уберите его, уберите его! – я стала прыгать, отчего штаны разорвались, и я в панике замахала руками. – Оно двигается! Господи, оно двигается, уберите его! Бей его!

Мэдокс, недолго думая, пожал плечами и ударил. Ничего, ничего на свете не могло подготовить меня к этой боли. Удар по яйцам разнесся болью по всему телу. Воздух со свистом покинул легкие, я согнулась пополам и со стоном упала на колени.

– Его больше нет, – прохрипела я, падая на пол.

Лицо Мэдокса вдруг появилось в поле зрения. Он смеялся! Этот урод смеялся! Надо мной!

– Ты же хотела, чтобы я ударил!

– Я умираю!

Мэдокс взорвался смехом. Как можно так радоваться, когда ты еле-еле избежал смерти?

– Не переживай, скоро пройдет.

– Правда?

– Нет. Еще весь день будет болеть.

– Что… Что это было? – вяло бормотал Вирус.

– С пульсирующими… – о боже, у меня были яйца! – я посмотрела на Вируса, который пялился на нас, бледный как смерть.

– Ворриор сменила тело, – сказал Мэдокс, будто это было чем-то совершенно нормальным.

– Не знал, что ты так умеешь, – пробормотал Вирус.

– Я тоже не знала, – простонала я.

Мэдокс покачал головой.

– Давай. Вставай с пола, – его большая смуглая рука протянулась в мою сторону. Я, наверное, слишком долго на нее пялилась, потому что он выглядел каким-то неуверенным: – Что?

– Я просто не могу поверить, что снова могу к тебе прикоснуться. Что снова слышу твою болтовню, – трясущимся голосом призналась я.

Мэдокс криво мне улыбнулся.

– Давай уже, вставай, принцесса, – мягко сказал он, хватая меня за предплечье и поднимая на ноги.

Меня качало. Не столько из-за пульсирующей боли в чреслах, сколько из-за непривычно высокого роста. Боже. Чресла!

– Может, вы вытащите меня отсюда? – попросил Вирус. – Тут правда некомфортно.

– Конечно! Разумеется! – я тут же бросилась к своему мужу. Сердце сжалось при виде его, и этот факт заставил меня на мгновение замереть. Когда Вирус стал для меня таким важным? До или уже после церемонии, которая связала наши жизни? Я послала ему поток успокаивающих мыслей.

Он благодарно, почти нежно улыбнулся, и это ощущалось так, будто он протянул мне свою руку. Я мысленно взяла ее и поддержала. В его щеки вернулся румянец, а я возилась с застежками «Железной девы». Они были ужасно погнутыми. Мне пришлось потянуть за рычаги, прежде чем они снова смогли двигаться. Скрип железа о железо заставлял зубы ныть, как от кариеса. Я открыла дверцу и отшатнулась от того, что увидела.

Все было гораздо хуже, чем я предполагала, и хуже чем то, что чувствовала посредством нашей связи. Стройное и высокое тело Вируса было истерзано до неузнаваемости. Кости, мышцы, внутренности… Все вывалилось наружу.

– Ох, Ви, я не хочу драматизировать, но ты выглядишь как свинина на вертеле, – еле слышно сказала я.

– Спасибо, яблоко мне в рот найдешь? – прорычал он мне в ответ.

Я сделала глубокий вдох.