Точно такой же, какой она нашла в дупле.

— Это его логово! — закричала Юлия. — И это его… его рабочие инструменты…

Она осеклась, потому что ей и не хотелось думать о том, что при помощи этих пыточных инструментов делает с похищенными жертвами Черный человек.

Он же Великий Белк.

— Похоже на то, — заявила сыщица, кидая нож обратно в сумку и принимаясь за металлическую коробку.

Она сняла крышку, и Юлия попятилась. Потому что в коробке лежали детские заколки — старые, явно использованные.

Среди них Юлия заметила и знакомую заколку с веселой белочкой — ту самую, которую они с Романом нашли в лесополосе. И которую Роман там потерял.

Юлия выхватила заколку и покрутила в руках. Да, это была не просто похожая или идентичная, это была та же самая заколка.

Чувствуя, что у нее шумит в ушах, Юлия положила заколку обратно в коробку.

Это означало…

Это означало, что Великий Белк, не исключено, наблюдавший за их злоключениями в лесополосе, позднее вернулся туда, забрал заколку и перенес ее в свое логово!

(Веселые бельчата, веселые бельчата, веселые бельчата…)

— Сколько же их тут? — спросила Юлия в ужасе, высыпая заколки на землю. — Их тут десятки! А если он у каждой девочки-жертвы забирает по заколке, то это значит, что на его совести…

Она принялась считать, но перестала, потому что заметила сыщицу Иванову, заинтересованно рассматривавшую коробку, в которой находились заколки.

— Вы что-то обнаружили? — спросила ее Юлия, а сыщица, кивнув, показала ей на дно коробки, и Юлия прочитала, холодея от ужаса:

— Лагерь детского отдыха «Веселые бельчата». Который в советские времена был пионерским лагерем…

Ну конечно, как она могла забыть. Хотя в последнее время она многое забыла или просто хотела забыть?

Заставила себя забыть?

Эти провалы в памяти… Она хотела, чтобы они у нее были?

Веселые бельчата, веселые бельчата, веселые бельчата. В-Б, В-Б, В-Б…

Юлия отчетливо застонала, закрыв лицо руками. Господи, ведь даже и здесь эта адская аббревиатура: В-Б, В-Б, В-Б…

Нет, не веселые бельчата. А…

А Великий Белк.

Юлия чувствовала, что в голове у нее шумит, и сквозь туман различила голос сыщицы:

— Этот пионерский, позднее летний, лагерь располагается в области, правда, его закрыли уже больше десяти лет назад. Но, судя по всему, он как объект еще существует…

— Я знаю, — прошептала Юлия. — Я много лет тому назад… Я была в этом лагере… Была… Была…

— Вы в нем были? — спросила явно изумленная сыщица. — Интересное, надо сказать, совпадение…

— Вы думаете… — начала Юлия, а сыщица сказала:

— Думаю, что у него имеется не одно логово, а как минимум два. Это, так сказать, перевалочная база и своего рода офис…

Юлия снова закрыла лицо руками — офис Великого Белка…

— Ноутбук мы прихватим с собой. Ребята-компьютерщики из моего агентства и не с таким справлялись.

— Это мы тоже возьмем с собой! — заявила Юлия, судорожно собирая рассыпанные по полу заколки, а сыщица промолвила:

— Да, захватим. Потому что их можно предъявить родителям исчезнувших девочек… Вы пока собирайтесь, я сейчас вернусь. Без меня никуда не выходить!

Ссыпая заколки в коробку, Юлия чувствовала, что ее трясет. Если Великий Белк коллекционировал заколки своих жертв, то он замучил никак не меньше двух десятков девочек. Никак не меньше…

Раздались шаги, в комнату вернулась сыщица Иванова.

— Подвального помещения здесь, как это ни странно, нет. Остальные помещения не закрыты. Значит, так оно и есть — здесь офис, а подлинное логово, то, в котором он держит жертв и измывается над ними…

Накрыв коробку крышкой, Юлия поднялась с колен и сказала:

— В пионерском лагере «Веселые бельчата».

Они мчались по МКАДу, а на небе была видна огромная, похожая на ползущее по небу брюхатое чудовище дождевая туча. Было невыносимо жарко, не помогали даже открытые окна, однако чувствовалось, что надвигалась сильная гроза.

(Веселые бельчата, веселые бельчата, веселые бельчата…)

Когда они съехали со МКАДа, Юлия проявила беспокойство и сказала:

— Это же… Это же ведь там, не так ли?

Она указала на лесополосу — ту самую лесополосу, где она похоронила бельчонка. Где они с Романом наткнулись на странную яму, словно приготовленную для кого-то могилу, и где она в дупле дуба обнаружила нож.

И всего в паре километров от того места, где погибла в автокатастрофе мама. Не погибла, а была убита.

Великим Белком.

— Да, там ведь в самом деле какие-то заброшенные здания! А дальше железная дорога… — вырвалось у Юлии, которая указывала на лесополосу, а сыщица, метнув на нее недоверчивый взгляд, сверилась со своим мобильным, по которому осуществляла навигацию.

— Вы что, здесь уже были?

Стушевавшись, Юлия кивнула, а потом быстро добавила:

— Ну да… Мы же здесь и нашли нож…

Кивнув, сыщица остановила автомобиль и сказала:

— Дальше пойдем пешком.

Они вышли из салона, и Юлия тревожно вздохнула. Ветер усилился, туча практически накрыла лесополосу, превращая день в ночь.

— Предлагаю переждать, — заявила сыщица, а Юлия крикнула:

— Нет, мы и так слишком долго ждали! Настало время встретиться с Великим Белком!

И, игнорируя обращенные к ней слова сыщицы Ивановой, бросилась в лесополосу. Ноги сами вывели ее на ту поляну, где они обнаружили похожую на могилу яму — только никакой ямы уже не было. Кто-то, аккуратно утрамбовав, сровнял ее с землей и даже набросал поверх веток.

— Подождите! — донесся до Юлии крик, и с неба упали первые тяжелые капли. Обернувшись, она заметила спешившую за ней сыщицу.

— Он заметает следы! — закричала, перекрикивая завывания ветра, Юлия. — Понимаете, он заметает следы. А это значит: он боится!

И устремилась дальше, к дубу, в дупле которого они нашли нож.

Она нашла нож. Как будто знала, где искать.

Знала?

А там, в глубине, виднелись здания — и старые воспоминания заставили Юлию содрогнуться. Воспоминания, от которых она хотела избавиться. И считала, что этот кошмар прошел.

Но, судя по всему, кошмар только начинался…