Колл подошел к двери. Открыв ее, он увидел Аарона, сидящего на диване и стягивающего с ноги ботинок. Второй валялся в дальней части комнаты. На стене остался грязный след от подошвы.

– Э-э, ты в порядке? – спросил Колл.

Аарон явно не ожидал его увидеть:

– Я думал, здесь никого нет.

Колл откашлялся. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Кто знает, останется Аарон с ними или его отведут в какие-нибудь крутые личные окопы для героя-которому-суждено-спасти-мир.

– Ну, Тамара ушла куда-то с Джаспером. Видимо, они снова дружат.

– Понятно, – непривычно сухо отреагировал Аарон. Хотя обычно он бы не преминул это обсудить. Коллу очень хотелось поговорить с ним о многом другом: о волчонке, о странном поведении родителей Тамары, о черном камне на браслете Аарона и о том, какое он имеет отношение к тому браслету, который Аластер прислал Руфусу, – но он просто не знал, как начать. И стоило ли вообще.

– Что ж, – неуверенно произнес Колл, – ты, наверное, ужасно рад всей этой… магии хаоса.

– А то, – отозвался Аарон. – Я на седьмом небе.

Колл умел различать сарказм. На секунду он даже опешил – так странно было слышать его от Аарона. Но вот же он, прямо перед ним, сидит на диване, уставившись на свой ботинок и крепко сжав зубы. Он выглядел откровенно расстроенным.

– Хочешь, чтобы я оставил тебя одного и ты смог швырнуть второй ботинок? – спросил Колл.

Аарон сделал глубокий вдох:

– Прости, – он потер ладонью лицо. – Я просто не знаю, хочу ли я быть творцом.

От удивления Колл не сразу нашелся что ответить.

– Почему нет? – наконец выдавил он.

Аарон идеально подходил на эту роль. Он был стопроцентным попаданием в образ всеми любимого героя – добрый, смелый и всегда готовый на героические поступки вроде выбежать прямо навстречу целой стае Охваченных хаосом волков, вместо того чтобы со всех ног броситься прочь, как любой нормальный здравомыслящий человек.

– Ты не понимаешь, – сказал Аарон. – Все ведут себя так, будто это потрясающая новость, но только не для меня. Последний творец умер, когда ей было пятнадцать, и да, ее смерть помогла остановить войну и заключить Соглашение, но это не отменяет того, что она умерла. Умерла ужасной смертью.

Что опять воскресило все отцовские предостережения в памяти Колла.

– Ты не умрешь, – уверенно заявил он. – Верити Торрес погибла в битве, в великой битве. А ты здесь, в Магистериуме. Мастера не дадут тебе умереть.

– Ты этого не знаешь, – возразил Аарон.

«Поэтому твоя мать умерла. Из-за магии», – произнес в голове Колла отцовский голос.

– Хорошо, пусть так. Тогда тебе нужно бежать, – резко сменил тон Колл.

Аарон поднял на него глаза. Наконец-то слова Колла пробудили в нем хоть какой-то интерес.

– Никуда я не побегу!

– Но ты ведь можешь, – заметил Колл.

– Нет, не могу! – Зеленые глаза Аарона сверкали, он выглядел по-настоящему разозленным. – Мне некуда бежать.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Колл, но в глубине души он знал, точнее, догадывался: Аарон никогда не упоминал о своей семье, не сказал ни слова о своей жизни дома…

– Ты вообще хоть что-нибудь замечаешь?! – взорвался Аарон. – Ты никогда не задумывался, почему моих родителей не было на Испытании? Потому что их у меня нет! Моя мама умерла, а папа сбежал. Понятия не имею, где он сейчас. Я не видел его с тех пор, как мне было два. Меня взяли в приемную семью. Потом в другую, в третью… В конце концов все они уставали от меня или сумма в правительственных чеках начинала казаться им недостаточной, и они отправляли меня в следующий дом. С той девочкой, которая рассказала мне о Магистериуме, я встретился в последней приемной семье. Она была единственной, с кем я мог поговорить, но когда ее брат окончил школу, он увез ее с собой. У тебя хотя бы всегда был отец. Жизнь в Магистериуме стала лучшим, что когда-либо со мной происходило. Я не хочу уходить.

– Прости, – пробормотал Колл. – Я не знал.

– После того как я услышал от нее о Магистериуме, поступление сюда стало моей мечтой, – продолжил Аарон. – Моим единственным шансом. Я знал, что когда-нибудь буду должен отплатить Магистериуму за все то хорошее, что он дал мне, – поспешно добавил он, – просто не думал, что это произойдет так скоро.

– Нельзя так думать! – воскликнул Колл. – Ты никому не обязан расплачиваться собственной жизнью!

– Еще как обязан, – возразил Аарон, и Колл понял, что ему никогда не убедить друга в обратном. Он вспомнил его на сцене, когда под гром аплодисментов ему сказали, что он – их единственный шанс на спасение. Не стоило ожидать от такого добряка, как Аарон, что он возьмет и перекинет эту ношу на кого-то другого, даже если бы у него была такая возможность. Именно это и делало его героем. Они будто знали, кого нужно выбрать на эту роль.

Но раз Колл был другом Аарона – и не важно, что на этот счет думал сам Аарон, – он позаботится о том, чтобы его не заставили совершить какую-нибудь глупость.

– Дело не только во мне, – устало произнес Аарон. – Я маг хаоса. Мне нужен противовес. Человек-противовес. Кто на это согласится?

– Это честь, – заметил Колл, – быть противовесом творца. – По крайне мере, это он знал. Это была одной из тем оживленного словесного потока Тамары по дороге с собрания.

– Последний человек-противовес погиб вместе с творцом на поле битвы, – сказал Аарон. – И все мы знаем, что случилось до этого. Как Враг Смерти убил собственного брата. Едва ли люди начнут вставать в очередь.

– Я встану, – тут же изъявил желание Колл.

Аарон оборвал себя, и на его лице пронеслась целая серия эмоций. Сначала был скепсис, будто Аарон заподозрил Колла в попытке пошутить или возразить ему исключительно из чувства противоречия. Затем он понял, что Колл говорит серьезно, и это его ужаснуло.

– Ты не можешь! – вскричал Аарон. – Ты что, не слышал ничего из того, что я тебе сказал? Ты можешь погибнуть!

– Ну так не убивай меня, – пожал плечами Колл. – А давай поставим себе целью не умирать? Мы оба. Вместе. Никаких смертей.

В течение долгого времени Аарон не произносил ни слова, и Колл решил, что тот обдумывает, как бы повежливее сказать, что он ценит его предложение, но уже остановился на другой кандидатуре. Это действительно было честью, как и говорила Тамара. Аарону было совсем не обязательно делать выбор в пользу Колла. Колл не отличался ничем особенным.

Он уже собрался открыть рот и озвучить свои мысли, когда Аарон поднял на него взгляд. Его глаза подозрительно блестели, и на секунду Колл предположил, что, возможно, Аарон не всегда был мистером популярность, у которого всегда и все получается. Что, возможно, в своей приемной семье он ощущал одиночество, злость и печаль – все то, что хорошо было знакомо и самому Коллу.