– Довольно, сержант Голкомб, – грозно посмотрел на негосудья Барнс.

– А разве не факт, сержант, что вы перепутали пули? – неотступался Мейсон. – Разве вы не передали мистеру Хогану пулю Трента как пулюКуленса?

– Нет, сэр, – заявил Голкомб. – Я уже сказал вам один раз имогу тысячу раз повторить, что я положил пулю Куленса в левый карман, а пулюТрента – в правый.

– Но когда вы передавали пули эксперту, вы сначала досталипулю из своего правого кармана, не так ли?

– Да.

– Почему?

– Это же естественно для правши, – пожал плечами сержант.

– Но если следовать вашей логике, – усмехнулся Мейсон, – дляправши было бы естественно положить предмет, который ему дали первым, в правыйкарман, а второй предмет – в левый, не так ли?

Сержант Голкомб вновь покраснел. На какое-то время он словнолишился дара речи.

– Я не думал о том, что естественно или неестественно, когдаклал в карманы эти пули, – произнес он наконец. – Я знаю, куда их положил. Яположил пулю Куленса в свой левый карман, а пулю Трента – в правый.

– Несмотря на то что сначала вы получили пулю Куленса и, посвоему обыкновению, должны были бы положить ее в правый карман, вы все-такиположили ее в левый?

– Несмотря ни на что и несмотря на то, что вы пытаетесьввести присяжных в заблуждение относительно того, что я…

– Сержант Голкомб! – Судья Барнс стукнул молотком по столу.– Еще одно нарушение порядка в суде с вашей стороны, и я наложу на вас штраф.Вы будете отвечать на вопросы и делать замечания, относящиеся только к делу. Атеперь отвечайте на вопрос мистера Мейсона.

– Я положил пулю Куленса в левый карман, а пулю Трента – вправый, – насупившись, ответил Голкомб. – Я их не путал.

– А вы не могли ошибиться? – спросил адвокат.

– Ни в коем случае.

– Даже ни в едином случае из миллиона?

– Ни в едином случае из десяти сотен тысяч миллионов, –процедил сквозь зубы сержант.

– У меня больше нет вопросов к свидетелю, – развел рукамиМейсон.

Сэмпсон улыбнулся присяжным.

– Вызывается Ева Танис, – сказал он.

Женщина заняла место свидетеля и тихим голосом начала отвечатьна вопросы прокурора. Она в точности повторила все, о чем уже успел рассказатьБилл Голдинг.

– Свидетель ваш, – сказал наконец Сэмпсон, обращаясь кадвокату.

Прокурор думал, что сейчас Мейсон начнет говорить о том, чтокогда-то Ева Танис называла себя миссис Голдинг. Но он вновь ошибся.

– У меня нет вопросов, – сообщил адвокат. – У меня нет к вамникаких вопросов, мисс Танис, спасибо.

Судья объявил короткий перерыв. Мейсона сразу же окружилирепортеры, надеясь получить от нею заявление в отношении Голкомба.

– Я просто хотел выяснить все факты, – сказал им адвокат. –Вот и все.

После перерыва Сэмпсон заявил, что обвинение оставляет искбез изменений.

Мейсон поднял руку:

– Я хочу сделать короткое обращение к присяжным. – Он всталсо своего места и подошел ближе к скамье присяжных. – Леди и джентльмены, –начал он спокойным тоном, будто беседовал со своими друзьями, – я хочунапомнить вам о том, что обвиняемая не обязана доказывать свою невиновность. Унее не было ни времени, ни возможности провести расследование, чтобы выяснить,кто на самом деле убил Остина Куленса. Прокурор должен доказать виновностьподсудимой. И пока в отношении ее виновности сохраняется хотя бы малейшеесомнение, она считается невиновной. Итак, леди и джентльмены… Обвинениеосновывается на том, что пуля, убившая Остина Куленса, была выпущена изревольвера, который Дигерс нашел в сумочке Сары Брил и который мы договорилисьназывать револьвером Брил. Мы намерены доказать абсолютную невозможность того,что Остина Куленса убили из этого револьвера. Мы намерены доказать сматематической точностью, что из этого револьвера убили Джорджа Трента. И, ледии джентльмены, мы также намерены доказать, что Остина Куленса убили изревольвера Трента. – Мейсон повернулся к прокурору: – Вы признаете, мистерСэмпсон, что Джордж Трент был убит в субботу, где-то между двумя и семью часамивечера, а еще точнее, он встретил смерть примерно в пять часов, как предположилпатологоанатом?

Сэмпсон медлил, хоть и знал, что присяжные сейчас смотрят нанего. Он знал, что медлить ему нельзя. Он должен был показать, что честен вовсем и добивается правосудия. И все-таки он чувствовал подвох. У него занылопод ложечкой. В конце концов, сержант Голкомб вполне мог…

– Потому что, – вновь заговорил Мейсон, – если вы непризнаете этого, я вызову ваших собственных свидетелей, одного за другим, каксвидетелей со стороны защиты, и докажу, что Джордж Трент был убит из револьвера38-го калибра примерно в пять часов вечера в субботу.

Сэмпсон все еще колебался. У него звенело в ушах, в мозгуроились непонятные мысли, отвлекавшие от происходящего. Что, если Мейсонправ?.. Но он не может быть прав… Что же делать?.. Можно ли признать?.. Что,если он не признает?.. Господи, нельзя же так колебаться в суде! Это выглядиттак, будто он чего-то боится. Боже, надо срочно собраться с мыслями… Но можноли признать…

– Я жду вашего ответа, – терпеливо сказал адвокат.

– Я признаю, – произнес наконец Ларри Сэмпсон, глубоковздохнув. – Но вы должны понимать, мистер Мейсон, что это признание неотносится ни к пулям, ни к револьверам. Обвинение поддерживает заявлениесержанта Голкомба.

– Я понимаю, – кивнул Мейсон. – Моим первым свидетелем будетлейтенант Огилби.

Молодой человек с военной выправкой прошел к свидетельскойстойке. Он сказал, что, будучи лейтенантом Вооруженных сил Соединенных ШтатовАмерики, увлекается стрельбой из пистолета; что дружит с Вирджинией Трент,племянницей Джорджа Трента; что они иногда ездят гулять за город, что он научилее стрелять из револьвера и под его руководством она стала отличным стрелком.Поскольку его служебный пистолет оказался для девушки слишком тяжелым, онипозаимствовали оружие у ее дяди – легкий револьвер 38-го калибра, предназначенныйпод укороченный патрон. В субботу, когда был убит Джордж Трент, Огилби заехалза Вирджинией на своем автомобиле. Она достала револьвер из правого верхнегоящика стола в офисе дяди. В это время Трент был на ленче. Лейтенант виделТрента, сидящего за столиком в кафе рядом со зданием, где находится егомастерская. Молодые люди отправились за город и там сделали около пятидесятивыстрелов по мишеням. Тем же вечером Огилби привез Вирджинию домой примерно вшесть часов.

– А теперь, – заговорил Мейсон, – если обвинение любезнопредоставит револьвер, который был найден в ящике стола Джорджа Трента, иревольвер, из которого, как было заявлено, застрелили Джорджа Трента, я попрошусвидетеля опознать оружие.