развожу ноги. Изгибаюсь. Следую за кинжалом, пытаюсь принять его форму, слиться с ним, предчувствовать его следующее движение. Смотрю в зеркало. В глаза мужчины, где вырывающийся на свободу монстр, поглощает зелень чернотой преисподней.

— Хайдар! — снова кричу я.

Понимая, что призываю само исчадье ада.

И кое — что ещё. Мальчики не бежали! Это старший брат спасал младшего, не давая тому превратиться в палача окружающего их ада. Кто теперь спасёт меня?!

— Хайдар…

Глава 36. Монстр

Отбросив кинжал в сторону, мужчина приподнимает мои бёдра, насаживая на себя. Он ещё сдерживается, давая мне время привыкнуть, но входит до конца. Наши взгляды всё ещё цепляются друг за друга в серебристой холодной глади зеркала. Я вижу, как поддаётся моё лоно, растягиваясь и принимая таранящую его плоть. Мужчина тоже смотрит, как соединяются наши тела, замирает, касается пальцами розовых ореол груди, с силой мнёт нежные полушария. Я не выдерживаю, и сама подаюсь вперёд, двигаюсь бёдрами на твёрдом члене.

Вскоре руки Леона вновь опускаются под мои бёдра. Бесов легко приподнимает меня и пересаживает, лицом к себе, но не развязывает моих запястий.

— Двигайся, Лиз. Хочу, чтобы ты сначала кончила, — произносит мне в губы. Я приоткрываю рот, впуская его язык, и мы долго целуемся. Но двигаться, не имея поддержки собственных рук, мне неудобно. Хочется упереться в его плечи, что сделать я не могу.

— Леон, развяжи мне руки. Я не могу так, — сильный шлепок обжигает мои ягодицы, и я быстро исправляюсь. — Хайдар.

— Нет, двигайся так. Мне нравится, как ты извиваешься на моём члене. Я помогу тебе.

Через десяток минут я кое-как подстраиваюсь. Возбуждение зашкаливает, разогретое собственными неловкими движениями, касаниями моего тела о его, осознанием того, что ему всё это тоже нравится. Несколько раз я чувствую, что вот-вот достигну пика наслаждения, но очередное собственное неловкое движение не даёт этого сделать. В итоге я начинаю капризно хныкать, прихватывая зубами кожу на плече мужчины. Тяжело и рвано дышу, обжигая его лицо своим горячим дыханием.

— Хайдар, я больше не могу…

Он обхватывает мои ягодицы ладонями, крепко прижимает к себе моё тело и начинает двигаться сам.

— Теперь сможешь, Лиз?

— Да, — признаюсь я и с очередным толчком поднимаюсь на вершину бурного наслаждения. Впиваюсь губами в его губы, вжимаюсь лицом в его лицо. Мужчина даёт мне насладиться всеми гранями оргазма, затем толкает меня животом на кресло и, упёршись коленом в мягкий подлокотник, с силой врезается в моё тело. Периодически мою попу обжигают хлёсткие удары, но они полностью выверены и почти не болезненны. Всё, что теперь мне остаётся, это подстраиваться под его грубые и сильные толчки. Принимать. Он тоже кончает долго и бурно, умудряясь ещё глубже войти в моё тело. Я хорошо ощущаю глубокие толчки и то, как изнутри меня обжигает мощной струёй горячего семени. Мужчина даже не пытается выйти. Наоборот, проталкивает дальше. Я сжимаю внутренние мышцы, пытаясь продлить его наслаждение.

Как хорошо, что на днях у меня должны начаться женские дни. Иначе, такими темпами, я стану мамой быстрее, чем найду новую работу.

Слегка отдышавшись, Бесов поднимает с пола кинжал и несколькими точными движениями освобождает мои руки. Но лезвие слишком остро и на запястьях остаются мелкие порезы. Я знаю, что он их сделал специально. Ему так захотелось. Схватив меня за руку, мужчина тащит за собой в спальню. Мои ноги затекли, я не успеваю за ним, спотыкаюсь и падаю. Но он не даёт мне подняться и не помогает сам. Тянет за собой прямо по ковру. Толкает на кровать и всё начинается сначала. Только теперь он совсем не заботится о моём удовольствие. А чёрный зрачок полностью поглотил зелёную радужку. Он кормит живущего в нём монстра страхом и плотью, внутренней неудовлетворённостью, несбывшимися желаниями, неиспытанными эмоциями. Он многого добился, ни в чём не нуждается и всё же ему чего-то не хватает. Только знает ли он сам, чего именно? Или это я сейчас сама всё усложнила? А ему всего лишь нужно перейти не только за грань смерти, но и за грань любви?

Мне не больно, и я всё ещё его хочу. Так как лежу на спине, могу сколько угодно наблюдать за выражением его лица. Пусть сейчас он утоляет внутреннюю жажду, но осознаёт где он и с кем. Это радует. Я верчусь под ним, находя самое приятное для себя положение. Отвечаю ему. Мне не страшно. С удовольствием касаюсь его груди, широких плеч, напряжённой спины. Беру себе то, чего мне не хватило в прошлый раз. Расслабляюсь, подстраиваюсь под его движения и почти одновременно с ним кончаю. Чувствую, как напряжение сегодняшнего дня полностью уходит из моего тела.

Поворачиваюсь на бок, спиной к мужчине и мгновенно проваливаюсь в сон. Но меня из него бесцеремонно выдёргивают, прижимают к горячему телу и целуют в губы.

— Лиз, всё хорошо?

— Угу, — сонно хнычу я, но отвечаю на поцелуй.

Завтрак мы пропускаем. Просыпаемся от настойчивого звонка мобильного Бесова.

— Девка живая? — громко интересуется Стас.

— Живая, — смеётся Леон. — Волнуешься?

— Есть очень хочется, — ворчит Стас и отключается.

Мы ещё два часа валяемся в кровати. Закрытая в коридоре дверь спасает от нежеланных гостей. Затем вместе принимаем душ. Я наношу лёгкий макияж и сушу волосы. Надеваю зелёное платье, которое хорошо сочетается с моей внешностью. Платье имеет небольшое декольте и закрывает колени. Именно так, как нравится Леону. На ноги обуваю удобные туфельки без каблука, моделью напоминающие балетки.

Пока я кручусь перед зеркалом в гардеробной, мужчина сидит в кресле, где мы вчера… Чувствую, что лицо начинает розоветь, а внизу живота растекается тёплая волна проснувшегося возбуждения.

— Я так вчера и не спросил про твоих родителей, — вспоминает Леон. — Рассказала про другую должность?

— Рассказала.

— Как отреагировали?

— Естественно, расстроились. Мама попросила быстрее другую работу найти, — я снова смотрю в зеркало. Краска с лица сошла. Можно выходить.

Говорить с мужчиной о своих родителях мне хочется ещё меньше, чем думать о кресле в гардеробной, поэтому я первой выхожу в коридор.

Прежде, чем открыть закрытую дверь, начальник поворачивается ко мне.

— Лиза, возьми деньги. Скажешь, что премию дали. Помощь какую-нибудь в связи с разницей в окладах…

— На месяц им хватит. Надеюсь, что и вам этого времени хватит, чтобы разобраться во всём происходящем, — я избегаю его взгляда и смотрю в пол. — Леон, я буду искать новую работу, как только это станет возможным.

— Я верну тебе прежнюю должность.

— Ещё больше разговоров будет, — возражаю я. — Мне очень