и он медленно приоткрыл рот:

– Добавь к своей рутине женщину, и она перестанет быть рутиной…

Как только он сказал это, у Цун Жун загорелись щеки. Он схватил ее за руку и опустил на свои колени. Держа ее руку в одной, а перо в другой, он долгое время тихо писал, а затем отложил письменную принадлежность.

– Закончил.

Как долго он писал… Девушка указала на пустое место:

– Вот здесь… рядом с твоим именем есть пробел.

Вэнь Шаоцин потер брови:

– С версткой проблемы, не хочу переписывать.

Цун Жун не стала долго думать над его ответом и просто кивнула.

Молодой врач повернулся к ней:

– Что случилось?

Цун Жун выглядела болезненно.

– Наверное, что-то с шеей… Отлежала.

Вэнь Шаоцин скрестил руки и обнял ее за плечи.

– Повернись, сделаю тебе массаж.

Он встал позади нее, протянул руку и стал поворачивать ее голову из стороны в сторону, осторожно придерживая и время от времени спрашивая: «Больно?»

Когда он провел пальцами перед ее лицом, она отчетливо почувствовала аромат чернил в сочетании с чистым запахом его тела. Внезапно девушку охватил жар. Вэнь Шаоцин надавил на забитое место на ее плече:

– Здесь болит?

Цун Жун издала негромкое «хм-м».

Дедушка Вэнь вместе с Вэнь Жаном пришли посмотреть на переписанную работу, но встретили у двери Чжун Чжэня, который разыскивал свою сестру. Все трое хотели войти, но их остановили непонятные, доносящиеся изнутри звуки.

Женский голос внезапно воскликнул:

– Ах, осторожно, осторожно!

Через дверь мужской голос прозвучал немного приглушенно:

– Потерпи.

Пока трое людей в недоумении смотрели друг на друга, женский голос сопротивлялся:

– Больно!

– Потерпи еще немного, почти все.

– Еще нет?

– Расслабься. Ай!

Трое мужчин обменялись взглядами. Они с силой толкнули дверь внутрь:

– Что вы двое здесь делаете?!

Цун Жун сидела за столом, Вэнь Шаоцин стоял позади нее, его рука все еще лежала на ее плече, оба были полностью одеты.

Вэнь Шаоцин посмотрел на вошедших с озадаченным выражением на лице:

– Я делаю массаж, у нее защемило шею.

На лице Чжун Чжэня появилось смущенное выражение, он спросил:

– Почему она фиолетовая?

Вэнь Шаоцин указал на шею Цун Жун:

– Мышцы… мышцы слишком напряжены, нажимать нельзя.

Чжун Чжэнь посмотрел на сестру, а затем снова спросил наставника:

– Почему ты кричал?

Цун Жун объяснила:

– Было слишком больно, я не сдержалась и ущипнула его за бедро.

Вэнь Жан негромко проговорил:

– Массаж, значит. Только вот почему вы оба ведете себя как… как-то не так…

Цун Жун вопросительно посмотрела на него:

– Как?

Вэнь Шаоцин с лучезарной улыбкой бросил взгляд на всех собравшихся:

– Вам нужен пакетик мощного обеззараживающего порошка?

На лице дедушки Вэнь промелькнул след смущения, он слегка кашлянул:

– Генеалогическое древо готово?

Цун Жун быстро нашла предлог, чтобы ускользнуть. Чжун Чжэнь погнался за ней.

Когда она вышла, Вэнь Шаоцин снова ручкой на пустом месте рядом с его именем добавил два слова, которые отнес и показал деду. Старик внимательно просмотрел, но внезапно остановился, когда увидел конец. Он поднял глаза и пристально посмотрел на внука.

Тот смело ответил на его взгляд.

– Что случилось?

Дедушка Вэнь на полминуты отвел глаза и сказал:

– Только раз.

Вэнь Шаоцин кивнул: такая жена в его жизни будет только раз, конечно, только один раз.

Вэнь Жан воскликнул:

– Ни стыда ни совести! Как можно вписать в генеалогическое древо человека, не имеющего отношения к нашей семье!

Вэнь Шаоцин беззаботно улыбнулся:

– Рано или поздно будет иметь.

– Рано или поздно? – Дядя холодно фыркнул. – Рано или поздно у тебя будет ребенок, почему бы не написать и его имя?

– Ее имя останется здесь. Вопрос закрыт.

Сказав это, молодой хирург стремительно выхватил из рук дяди родословную, повернулся к столу и внизу добавил два имени: Вэнь Цзин и Вэнь Гу.

Вэнь Жан так разгневался, что у него затряслась борода.

– Неужели генеалогия нашей семьи в твоей власти?

Вэнь Шаоцин был полон невинности:

– Никаких дурачеств, я очень серьезен.

Дедушка хлопнул по столу:

– На выход!

Вэнь Шаоцин тут же развернулся и вышел.

– Ох.

Дядя широко улыбнулся, когда увидел, как дедушка Вэнь сердито смотрит на несносного мальчишку.

– Слушай меня.

– Отец, что случилось?

Дедушка Вэнь снова хлопнул по столу:

– Посмотри на своего племянника. Он уже думает о детях, а у тебя даже невесты нет!

Дядя рассмеялся:

– Какие дети? Это просто имена, я тоже могу так написать!

Дедушка Вэнь тихо подошел:

– Разве ты не монах?

Вэнь Жан тут же наклонился и извинился:

– Отец, я был не прав…

На второй день месяца молодежь разъехалась: Чжун Чжэнь отправился в больницу на дежурство, Цун Жун было неудобно находиться одной в чужой семье, поэтому она решила уехать вместе с братом, а Вэнь Шаоцин просто не мог оставить свою любимую без присмотра.

Только Цун Жун и подумать не могла, что на второй день нового года у нее начнется бессонница! Вернувшись домой, девушка постоянно видела во сне одни и те же кошмары. В очередной раз проснувшись, она взглянула на время. Еще не было одиннадцати часов, это же не поздно, верно? Подумав так, она быстро встала с кровати и пошла к двери напротив.

Вэнь Шаоцин только что вышел из душа, его растрепанные влажные волосы спадали на высокий лоб. Цун Жун от неожиданности замерла на месте.

Увидев ее, молодой хирург тоже боялся пошевелиться. Спустя две минуты он улыбнулся и поддразнил:

– Адвокат посреди ночи в пижаме стучится в дверь к одинокому мужчине… Подозрительно. Могу ли я также попросить своего адвоката послать вам адвокатское письмо, чтобы подать на вас в суд за домогательство?

Цун Жун деловито кивнула головой и встала в дверном проеме, не заходя внутрь.

– Да, да, я предоставлю вам адвоката со скидкой. А теперь давай сначала поговорим о моей проблеме – я уже несколько дней страдаю от бессонницы…

Вэнь Шаоцин прервал ее:

– Когда-нибудь слышала «осенью собирать, зимой хранить»[41]?

Цун Жун, совершенно не понимая, о чем идет речь, серьезно покачала головой. Вэнь Шаоцин продолжил:

– В книге «Трактат Желтого императора о внутреннем»[42] сказано: в третий месяц зимы следует ложиться спать раньше и вставать позже, после восхода солнца. Таким образом накопленное осеннее тепло сохранится в теле под слоем кожи, согревая душу и разум в зимние холода.

У Цун Жун закружилась голова.

– И что мне делать?

Вэнь Шаоцин произнес серьезным тоном врача:

– Ты должна контролировать свой разум и эмоции.

Девушка продолжала непонимающе спрашивать:

– И?

Молодой хирург быстро проговорил два слова:

– Скрытая сущность.

Цун Жун нахмурилась:

– Какая сущность?

Вэнь Шаоцин медленно проговорил:

– Которая