– Ну и где твоя змея, придурок? – Голос гнома прозвучал громче колокола на ратуше в Лютеции и отозвался в голове у пограничника нестерпимой болью. Кличок всего этого не видел, так как продолжал орать на незадачливого Кроллеха. – Я колдуну двенадцать имперских паундов[3]отдал!

– Тут она, тут! – Арси сотворил знак Небесного Молота и наугад ткнул пальцем в темноту, сгустившуюся и кажущуюся непроглядной после недавней вспышки амулета. – Вот она!

То ли сволочной коротышка увидел свечение воздуха вокруг Карла, то ли просто угадал, но направление он указал с удивительной точностью. И тут же охнул Кличок Фистинг.

– Лазутчик попался, ёпта!

– Не трогай моего папу! – неожиданно окрысился Кроллех.

– А при чём тут твой папаша? – удивился Кличок, но сразу вспомнил неприличное прозвище родителя своего напарника и смущённо кашлянул. – Кхе… поймать лазутчика могут не только лишь все! Мало кто может это сделать.

Гном не торопился – купленный у имперского колдуна амулет содержал заклинание, способное удержать дикого буйвола из южных джунглей, причём не важно, видимый он или невидимый. В империи такими мелочами голову не забивают, и уж если продают магическую вещь на сторону, то закачивают в неё неимоверную мощь. Правда, злые языки поговаривают, будто таким образом «благодетели» избавляются от просроченных боевых артефактов, так как оный способен сработать в любой, и чаще всего – в самый неподходящий момент. Врут, наверное… Подгорный народ – великая и древнейшая раса, и никакой поганый человечишка, будь он сто раз имперец, не осмелится обмануть подданного Беньямина Восьмого Блюминга.

Впрочем, придёт время, и союзники тоже за всё заплатят. Людей на ножи! Подгорное Королевство превыше всего!

– Арси, у тебя верёвка есть?

– Нету, а зачем она? Давай его просто убьём.

– Ты дурак? За мёртвого нам не дадут и дырявого эскудейро грумантской чеканки, а живой лазутчик стоит не меньше трёх марок!

– Ага, размечтался, – с сомнением протянул Кроллех. – Сейчас на крик сбежится половина хирда, и честно заработанное придётся делить на всех.

– Да? – задумался Кличок.

– Точно тебе говорю, так оно и будет.

Делиться деньгами с другими гномами Фистингу очень не хотелось. Это что же получается… он рискует жизнью, использует дорогостоящие амулеты, а какие-то любители дармовщины припрутся на всё готовенькое? Так нечестно! Может быть, и правда лучше ткнуть светящуюся фигуру копьём? Или…

– Нет, не сбегутся.

– Это почему же?

– Да потому что они меня знают! – самодовольно ухмыльнулся Кличок. – Я же всегда такой громкий.

Кроллех молча кивнул. И ведь не поспоришь – Фистинг славился в хирде не только феноменальной тупостью, но и выдающейся склочностью характера. Никто не удивится воплям караульных, лишь посмеются в твёрдой уверенности, что буйный гном воспитывает напарника с помощью кулаков и подручных средств. Он вообще способен поскандалить сам с собой в полном одиночестве.

И о чём это говорит? Ёпта, да оно не говорит, оно кричит во весь голос: «Зарабатывай денежку, Арси! Пользуйся случаем!»

– Верёвочки нет, но есть завязка от штанов.

– Давай сюда.

– И награду пополам?

– С какой стати пополам? – удивился Кличок. – Амулет мой, значит, обойдёшься двадцатой частью. И оцени мою щедрость, недоносок. Делиться добычей могут не только лишь все! Мало кто может это делать!

– Стоимость амулета вычитаем, а остальное поровну!

– Десятая часть, и давай завязку.

– Согласен на треть.

– Слушай, ты, болван, – разозлился Фистинг, – я сейчас сниму свой шнурок, и кое-кто вообще ничего не получит.

– Со спадающими штанами ты станешь посмешищем для всего хирда.

– А ты?

– А у меня есть запасная завязка.

– Продай, а? – Кличок очень не любил насмешек над собой и, чтобы избежать этого, был готов пойти на жертвы.

– Покупай, – покладисто согласился Кроллех. – За одну грумантскую марку.

– Сколько-сколько? Да твоему шнурку красная цена полтора гроша! С ума сошёл?

– Поищи дешевле.

Сотник грумантской пограничной стражи Карл Гржимек слушал препирательства жадных до наживы гномов и не слышал их. Его больше занимал появившийся на расстоянии вытянутой руки мерцающий силуэт, быстро набирающий цвета и краски. Пара мгновений, и видение превратилось в полупрозрачного человека в зелёной одежде, застёгнутой на блестящие, явно золотые пуговицы под самое горло, со странным приспособлением из стекла и проволоки на носу и с роскошной лысиной. Внимательные глаза с едва уловимой насмешкой смотрели на пограничника.

– Ну-с, молодой человек, какие у нас проблемы?

– У нас? – воскликнул Карл, но тут же замолчал, так как горячий сгустившийся воздух обжёг губы и язык.

– У кого же ещё? – улыбнулся незнакомец. – Антивирус «Лаврентий 38-53» создан для того, чтобы ваши неприятности стали моими, а уж я с ними как-нибудь разберусь. С чего начнём?

– Вот, – процедил сквозь зубы Гржимек и слабо дёрнул плечом. Усилившееся свечение отразилось в стёклах, закрывающих глаза незнакомого господина явно благородного происхождения. – Горячо.

– И это всё? – Полупрозрачный незнакомец потрогал рукой воздух вокруг сотника, не прикасаясь, впрочем, к нему самому. – Забавное колдунство, однако. Представляете, молодой человек, на этой забытой богом и людьми планете попадаются настоящие затейники, способные поставить с ног на голову любой закон физики. Вы слышали когда-нибудь о теории академика Таругина? Нет, не отвечайте, я и так вижу, что даже слово «физика» вам ни о чём не говорит.

– Кто вы?

– Я разве не представился? Зовите меня просто Лаврентием Павловичем. Не люблю, знаете ли, фамильярности, хоть и являюсь компьютерной программой восемнадцатого поколения.

Гржимек первый раз услышал такой странный титул, поэтому решил уточнить:

– Это выше барона?

Удивительно, но на этот раз обошлось без неприятных ощущений. Неизвестно откуда взявшийся сэр Лаврентий Павлович смог победить имперское колдовство так быстро? А тот усмехнулся наивному вопросу:

– Да что там какие-то бароны! Мне и герцоги в подмётки не годятся. И короли как-то жалко выглядят…

Карл внутренне похолодел. Небесные Боги с незапамятных времён перестали вмешиваться в земные дела, и вот… Никем иным сэр Лаврентий Павлович быть не может!

– Я ваш вечный должник, – выдохнул пограничник, полностью освободившийся от воздействия амулета. – До конца жизни и после неё… Вы только скажите!