Когда я обмякла на полу, буквально растеклась по нему счастливой лужицей, Рельгор обратился и уложил меня на свои кольца. Теплые, как ни удивительно. Совсем не такой температуры, как змеи.  Ведь последние обычно той же температуры, что и окружение.

Наг словно нежил, укачивал меня на своих кольцах, как ребенка. Ощущение было невероятным, неописуемым и восхитительным. Казалось – подо мной живой матрас. Он подстраивается под тело, течет и массирует одновременно.

Рельгор склонился надо мной и улыбнулся. Так улыбаются завоеватели, которые, наконец-то, овладели желанными землями, и все преклонили перед ними колено, признавая своими повелителями. Так улыбаются влюбленные, стоя вдвоем у алтаря и понимая, что больше никто и ничто не нарушит их уединение. Они официально и законно принадлежат друг другу.

Так улыбаются родители, глядя на первую улыбку своего чада. Это нельзя описать словами. Можно лишь чувствовать. Эту щемящую нежность, теплую, как южное море, ласковую, как материнские руки…

– Я никому не отдам тебя, нари. Помни это. Чтобы ни произошло. Помни. Ты моя. Только моя.

В голосе нага впервые в разговоре со мной прорезались подобные нотки. Собственнические, почти шовинистские. И феминистка с Земли внутри меня отреагировала.

– Ты не очень-то раскатывай губу, чешуйчатый… Я еще ничего не сказала. Не сказала, что готова быть твоей… Кстати, кем? Стелла говорила, теперь высокородные наги могут жениться на нари, даже если она низкого происхождения или вообще другой расы.

– Я ввел эти законы! – в голосе Рельгора слышалась гордость.

– Так кто я по-твоему? А, одержимый моим телом собственник?

Наг усмехнулся:

– Хорошо сказала. Мне нравится. Все в тему.

– Ты давай не увиливай от ответа… Понимаю, что увиливать – это прямо в крови у вас, нагов…

– Альва. Ты не должна никому говорить, что ты – моя нари, – лицо Рельгора вдруг посуровело, скулы заострились. – Ни одному живому существу.  До тех пор, пока мы не одержим верх над мятежниками.

– Если бы женщины с Земли выдавали тайны своих подруг и приятелей…  На моей планете осталось бы мало живых и дружащих существ…

– Я понимаю. Знаю, что ты честна и порядочна, – брови Рельгора сошлись на переносице и я впервые увидела на гладкой глянцевой коже нага морщинку. – Но ты должна поклясться мне. Я не должен был говорить тебе, что ты моя нари, пока мятеж не подавлен и виновные не обезврежены. Я поставил тебя под удар. Не напрямую и не сейчас... Но если ты случайно проговоришься… Прости… – голос нага сорвался на хрип, глаза болезненно сверкнули. – Я не должен был взваливать на тебя этот груз сохранности тайны… Но я не мог иначе… Не мог вынести, что ты думаешь обо мне так…

Он осекся, отвел взгляд в сторону и замолчал, играя желваками. Шея и скулы Рельгора натянулись лентами.

Я взяла лицо нага руками и заставила посмотреть на себя:

– Я никому ничего не скажу… – пообещала еще раз. Уже без прежнего ерничества. – Но ты не ответил на вопрос. Кто я для тебя и какие у тебя на меня планы. Это важно…

– Я… Ты… Альва. Разве ты не знаешь, что значит для нага его нари? Зачем задаешь такие вопросы? Разве Эманор и Стелла не рассказали тебе?

– Я хочу услышать от тебя. Полностью, ничего не додумывая…

– Моя недоверчивая маленькая нари, – наг ласково коснулся моей щеки тыльной стороной ладони и от этой маленькой ласки словно разряды побежали по моим мышцам. Казалось, я только проснулась и сладко потягиваюсь… в свое удовольствие, не спеша, получая полное наслаждение процессом…

Внезапно Рельгор дернулся, и я поняла, что с ним связались телепатически. А потом и сама смогла подключиться к беседе. Понятия не имею как.

«Адельтах Рельгор. Мы создали безопасные коридоры от вас к замковым комнатам. Если уточните – куда вы хотите прыгнуть, укрепим один гораздо сильнее. Мятежники объявили о вашей пропаже. О том, что, возможно, прыгнув в взрывающийся зевв, вы там так и сгинули… Вам необходимо срочно вернуться. И выйти перед народом. На площади Согласия собрался народ и главари мятежников подогревают всех…»

Ренсвилл говорил спокойно, почти безэмоционально. Но энергия его сообщения казалась какой-то слишком прерывистой, сильной и одновременно неоднородной. Сама поражаюсь, как я все это поняла. Однако по лицу Рельгора стало ясно – время не терпит.

– Открой мне вход на скрытую комнату возле балкона. Сразу же приготовь доспехи и одежду. Со мной будет Альва, та самая девушка. Ее нужно сразу же переправить в замок Эманора дель Марх. Ты должен лично проследить, чтобы она добралась в целости и сохранности.

Рельгор осторожно поставил меня на ноги, поднялся и я поняла – время романтических откровений, признаний и обещаний закончено. Передо мной опять был император: суровый, справедливый и в меру жесткий. Правитель, а не мужчина, который на все готов ради минутки со своей женщиной.

Нехорошее предчувствие резануло по нервам. В точности такое же, как в момент, когда зеввы начали схлопываться. Еще сегодня утром. Я суматошно огляделась. Что происходит? Почему мне настолько не по себе?

Рельгор выглядел спокойным и уверенным. Его горячие пальцы поглаживали мою руку, словно наг ощутил мое состояние.

Однако чем больше он казался непобедимой скалой: невозмутимой и несокрушимой, тем сильнее меня колбасило.

Словно именно убежденность Рельгора в нашей безопасности или в чем-то еще, я тогда еще не знала в чем именно, и стала самым худшим его просчетом.

– А-а-а… с нами ничего не случится? – тихо спросила я.

– Не бойся, все будет хорошо… нари…

Голос Рельгора опять изменился. Он снова наполнился какой-то теплой, как кашемировый плед нежностью и страстью, жаркой, словно огонь в камине…

Я изучала лицо нага… Красивое, немного хищное и одновременно благородное. Они с Эманором были похожи. Но черты лейдере были менее крупными, резкими. Более мягкими, что ли…

Но именно эта жесткость, мужественность и нравилась мне в лице Рельгора. Он казался именно мужчиной, тогда, как Эманор больше напоминал мне юношу, не смотря на свой солидный возраст – две тысячи с лишним лет.

– Мне как-то не по себе… – выдавила я.

– Доверься мне, – последовал ответ.

«Все готово, адельтах Рельгор» – прилетело по мысленной связи.

– Мы идем! – отозвался повелитель Гардавии.

– Ждем, адельтах, – ответил Ренсвилл.

Рельгор взял меня за руку, и посмотрел так, словно хотел запомнить и эту минуту, и эти ощущения. Он буквально ласкал меня взглядом, нежил… А затем резко отвернулся и потянул меня в зевв…

Я дернулась назад, будто страшилась вновь оказаться в пространственном коридоре, который взрывается и меняется прямо со мной в чреве.

Однако пальцы Рельгора держали крепко. Меня утянуло в зевв, и я до боли сжала веки, страшась того, что случится.