В октябре 1918-го гетман официально пригласил членов Национального союза (Винниченко, Швеца, Никовского) на переговоры по формированию нового ответственного правительства «национального доверия». При всей антипатии к гетману Винниченко согласился на участие Национального союза в формировании нового кабинета министров. Национальный союз требовал восемь министерских портфелей. Если бы гетман принял все предложения Винниченко, то, возможно, он был бы отстранен не путем всенародного восстания, а посредством «дворцовых» интриг, или «превратился» бы из диктатора в поборника демократии... Но этого не случилось.

24 октября 1918 года был окончательно сформирован новый министерский кабинет, в котором Национальный союз получил только четыре далеко не ключевых портфеля.

Однако после создания коалиционного кабинета министров Винниченко неожиданно заявил, что Национальный союз не берет на себя ответственности за политику кабинета и остается к режиму гетмана в оппозиции. Многим тогда стало ясно, что Винниченко взял курс не на эволюцию режима, а на революцию.

Винниченко и Шаповал понимали, что восстание необходимо провести немедленно, пока Антанта не успела высказаться определенно в пользу сохранения режима, пока большевики не перехватили инициативу восстания (Ленин в те дни заявил об отказе от условий Брестского мира), пока у гетмана не было военных сил. С 15 ноября гетман планировал провести первый призыв в армию, причем для формирования новых частей уже были готовы штабы и офицерские кадры. Заговорщики рассчитывали на неизменные восстания мобилизуемых, спутник большинства насильственных мобилизаций.

Над заговорщиками сгущались тучи, и они были вынуждены идти на переворот, назначив его на 15 ноября. Через свою жену Петлюра передал Шаповалу и Винниченко, что гетману известно о готовящимся заговоре, что уже в начале ноября был подписан приказ об их аресте. С этого времени Винниченко и Шаповал перешли на нелегальное положение, а Национальный союз сделал 9 ноября «отвлекающее» заявление о том, что восстание принесет только вред государству. Тогда же, 9 ноября, члены Национального союза прибыли к гетману с предложением немедленно, в течение восьми дней, созвать Национальный конгресс, который разработает «новый курс» для Украины.

Остается только гадать, откуда Петлюра, находясь в тюрьме, мог знать о «закрытой информации» гетманского двора и через кого шла «утечка информации»?

Винниченко и Никита Шаповал уговорили Евгения Коновальца — командира полка сечевых стрельцов, что базировался в Белой Церкви, первым поднять восстание против гетмана.

Справка: Коновалец Евгений Михайлович (1891—1938) — из семьи школьного учителя с Львовщины. В 1909 г. поступил на юридический факультет Львовского университета, однако в следующем году был выгнан за организацию террористического акта против поляков. В 1914—1915 гг. воюет в австрийской армии на фронтах Первой мировой войны в чине поручика. В 1915—1917 гг. — в российском плену. В 1918—1919 гг. возглавляет формирования сечевых стрельцов, самопровозглашает себя «полковником», поддерживает линию С. Петлюры. С 1920 г. — в эмиграции, в Чехословакии, Австрии, Германии, Голландии. Один из лидеров Украинской военной организации, в 1929 г. создает Организацию украинских националистов (ОУН). Убит советским агентом в Роттердаме.

Сечевые стрельцы: военные формирования армий УНР и Украинской державы 1918—1919 гг. Окончательно созданы в январе 1918 г. как Курень сечевых стрельцов (около 400 штыков) из украинцев Западной Украины — бывших пленных австрийской армии. Курень перерос в полк, отдельный отряд, корпус сечевых стрельцов. Сечевые стрельцы были одной из самых надежных и боеспособных частей армии УНР.

В начале ноября командующий Запорожской дивизией полковник Болбочан, командующий Подольского корпуса генерал Ярошевич и командир Черноморского Коша Полищук дали согласие на участие в восстании. Заговор поддерживало и немало младших офицеров, преимущественно украинского происхождения. После восстания гетман сокрушался, что военное ведомство было «набито неподходящими людьми». К заговорщикам также присоединился гетманский министр железнодорожного транспорта Бутенко.

Генерал Осецкий — командир Железнодорожной дивизии — стал руководителем военного штаба восстания.

Справка: Осецкий Александр Викторович (1873—1936), окончив военное училище в Петербурге, стал поручиком императорской гвардии Преображенского полка. В годы Первой мировой Осецкий дослужился до полковника. В 1917 году заканчивает Академию Генерального штаба, получает звание генерал-майора. Он выехал в Киев служить Центральной Раде и сразу же был назначен командиром 4-й дивизии Украинского фронта. В январе 1918-го Осецкий добровольно переходит в формацию петлюровских гайдамаков, направляющихся на защиту Киева. На командных должностях в армии Директории. В декабре 1918—июле 1919 гг. — наказной атаман армии УНР, в декабре 1918—январе 1919 — военный министр УНР. С 1919 г. в эмиграции в Бельгии, Польше, Франции.

В феврале 1918-го Осецкий заново формирует Генеральный штаб армии, став вскоре его начальником. Однако вскоре он был отстранен гетманом от руководящих постов в армии как «подозрительный социалист». В министерстве железных дорог ему наконец-то подыскали генеральскую должность без «армии» — командовать неорганизованной еще железнодорожной охраной — «стражей». К моменту восстания Осецкий сформировал один резервный полк охраны в Киеве из людей, оппозиционных режиму гетмана, а также небольшие надежные «железнодорожные» отряды на всех узловых станциях.

Национальный союз требовал от гетмана созвать 17 ноября 1918 года Национальный конгресс с функциями предпарламента, и к этому времени заговорщики надеялись подготовить восстание. Гетман, ознакомившись с подготовленным Национальным союзом списком делегатов конгресса, понял, что конгресс выступит за отставку или резкое ограничение полномочий гетмана, поэтому гетман вскоре полностью отказался от идеи конгресса. Как пишет сам гетман, перед ним было только два пути: возглавить реформаторское движение, по сути «восстание против самого себя», или развеять всякие надежды на эволюцию режима. У гетмана оставалась одна надежда на силу «офицерских дружин».

Заговорщики из «ближайшего окружения» стали убеждать гетмана, что просто необходимо отряд сечевых стрельцов из Белой Церкви перевести в Киев, для охраны гетмана. Но гетман догадывался, чего можно ожидать от такой охраны, и потому отказался.

Хотя 11 ноября 1918-го в Белую Церковь пришло сообщение, что гетман согласился на перевод стрельцов в Киев, 12 ноября это сообщение было опровергнуто, и в Белую Церковь был послан делегат от Галичины Осип Назарук. Он предлагал стрельцам покинуть Центральную Украину и направиться во Львов на помощь галичанам, которые силятся выбить из Львова польских повстанцев. Гетман с радостью ухватился за эту идею, желая избавиться от опасных подданных. Однако стрельцы неожиданно отказались от похода на Галичину. Их лидеры уже дали согласие на восстание...

В эти тревожные дни кризиса власти имя «заключенного № 1» Симона Петлюры приобрело огромную популярность в Украине. Так, в начале ноября 1918 года на праздновании 40-летия деятельности писателя Д. Марковича пришедшие на это мероприятие встретили овациями и вставанием только одно упоминание имени «государственного преступника» Петлюры. Новый министр юстиции Вязлов в ультимативной форме потребовал от гетмана освобождения Петлюры, об этом просили и личный секретарь гетмана, а возможно и «внешние силы» — немецкие офицеры и тайные антантовские «представители».