Когда мы с Альбертом путешествовали с папой, пока он развозил контрабандный алкоголь, мы регулярно посещали мужчину, который содержал подпольный бар в Кейп-Жирардо. В наш последний визит папа еле разбудил его, пришлось долго колотить в дверь, прежде чем мужчина наконец открыл. Он выглядел растрепанным и сбитым с толку, и его качало из стороны в сторону. В одной руке он держал шприц, в другой – ампулу с прозрачной жидкостью. Когда папа это увидел, то затолкал нас с Альбертом обратно в машину, и мы сразу же уехали. Когда я спросил, что не так с мужчиной и почему мы не завершили доставку, папа сердито сказал:

– Я не обсуживаю наркоманов.

«Наркотик», – подумал я, глядя на футляр в своих руках. Сид был наркоманом. Чему я ни капли не удивился.

Я подумал взять один, а то и все конверты. Но прямо-таки услышал в голове, как Альберт ругает меня за воровство. Так что я оставил деньги. Но забрал футляр со шприцем и ампулами с наркотиком. По крайней мере я лишу Сида этого запрещенного удовольствия.

Я вышел из гостиницы и направился к лугу, на котором располагался «Исцеляющий крестовый поход “Меч Гидеона”». Я увидел красный «ДеСото» Сида рядом с парой полицейских машин, припаркованных возле большого шатра, и, стараясь держаться подальше, скрылся между тополями вдоль железнодорожных путей над рекой. Через некоторое время копы вывели Димитрия в наручниках. Сестра Ив и Сид шли следом. Димитрия посадили в одну из патрульных машин, а сестра Ив и Сид коротко переговорили с полицейскими, после чего копы уехали. Сид сразу же вернулся в большой шатер, а сестра Ив некоторое время стояла в одиночестве, глядя в ту сторону, куда увезли Димитрия. Она походила на пастушку, у которой волки утащили ягненка. Потом она пошла вслед за Сидом и скрылась в шатре.

Я подумал найти Альберта, Моза и Эмми и рассказать им, что видел в Манкейто, сказать, что нам надо уходить и уходить сейчас же. Вместо этого я спустился к песчаной отмели, где у нас был лагерь и где я впервые услышал зов прекрасного, подобного сиренам, голоса сестры Ив, и где она поделилась со мной историей своего шрама. Все в тот день давило: жара, влажность, чувство предательства, смерть еще одной мечты. В березовой рощице на другом берегу собрались вороны, и в их неутихающем карканье я слышал жестокую насмешку, и в нем же эхом раздавалось предостережение Альберта: «Одного за другим».

Я ненавидел сестру Ив. Я верил ей. Верил в Бога, в ее целительство, в красивую жизнь, которая ждала бы нас с походом – во все. Теперь я видел, что она была подделкой и все это было неправдой. Как можно быть таким глупым? Сколько раз мое сердце должно разбиться, прежде чем я поумнею? Я сидел в тени тополя и смотрел на бегущую мимо бурую воду и вдруг расплакался. Это были горячие злые слезы, и мне стало стыдно, что я так открыто плачу, но радостно, что меня никто не видел.

Но я не был один.

– Оди!

Я услышал окрик Эмми и посмотрел наверх. Она с Мозом и Альбертом спускалась по берегу со стороны луга и палаточного городка. Эмми подбежала ко мне и обняла, как давно пропавшего.

– Ох, Оди, я так испугалась.

Я увидел, что она тоже плачет.

– Я в порядке, – сказал я, пытаясь вытереть слезы, пока их не увидели Альберт и Моз.

– Где ты был? – требовательно спросил Альберт, подходя. – Ты просто исчез с игры. Мы везде тебя искали.

– Нам надо уходить, – сказал я без прелюдий. – Нам надо убираться отсюда.

«Почему?» – показал Моз.

Меня так душил гнев, что я едва мог говорить, поэтому я показал: «Потому что я ненавижу сестру Ив».

Все трое уставились на меня, как будто у меня внезапно выросли рога или третий глаз.

– Но мы любим сестру Ив, – сказала Эмми.

– Вы не видели того, что видел я.

– Что ты видел? – спросил Альберт.

– Помнишь, ты сказал мне, что что-то в сестре Ив дурно пахнет? Теперь я знаю, что это.

Я рассказал им, как прятался в машине Сида, когда он ездил в Манкейто, и как проследил за ним до кафе. Рассказал, что видел, как он отдавал кому-то конверт с деньгами. И рассказал, как, когда он отошел от диванчика, на котором сидел, я увидел, кто это был. На мгновение я замолчал, собираясь с мыслями.

«Кто это был?» – настойчиво показал Моз.

– Помните мужчину с кривым мальчиком на первом собрании, которое мы видели? С мальчиком, у которого так сильно была искривлена спина, что он еле ходил? А потом сестра Ив прикоснулась к нему и его позвоночник сразу же распрямился? Они оба были там. А женщину, которая заикалась, так что мы не могли разобрать, что она говорит? Она была там. И хромой парень, который отбросил костыли? Да, он тоже был там. Им всем заплатили за то, что они притворялись. Или заплатили за следующее шоу, потому что, когда сестра Ив приедет в Де-Мойн, они тоже там будут.

Друзья уставились на меня, лишившись дара речи, как Моз.

– Вы что, не понимаете? – заорал я. – Она фальшивка. Все в ней обман.

– Нет, Оди, – сказала Эмми. – Она ангел.

– Тоже мне ангел, – горько сказал я, и по моим щекам опять побежали слезы, но я не потрудился их остановить.

Моз показал: «А как же мужчина с мертвой женой?»

– Она не исцелила мертвую жену. И если бы Эмми не велела мне играть на гармонике, сестра Ив осталась бы без лица. Еще неизвестно, кто кого спас в тот вечер.

– Оди, она вылечила так много людей, – возразила Эмми. – Не могут же они все притворяться.

– Я видел много конвертов с деньгами. Думаю, каждый раз, когда Сид исчезает по утрам, он ездит платить людям, которые притворяются для сестры Ив.

«А Уискер? – показал Моз. – Тсубой? Все остальные? Она им помогает».

– Или просто использует, – ответил я. – Пока их не заберут, как Димитрия.

– Надо спросить Уискера, – сказала Эмми. – Он не станет врать.

– Откуда ты знаешь? Ты всего лишь ребенок.

Я сказал это резко и пожалел о своих словах, как только они сорвались с губ, и я увидел, как они задели Эмми.

Альберт молчал, но потом произнес:

– Оди, Уискер твой друг. Ты поймешь, если он соврет?

– Думаю, он не станет врать, если я спрошу напрямую.

– Тогда спроси его напрямую, – сказал Альберт.

– Хорошо, спрошу. Но сначала кое-что другое.

Я достал из кармана рубашки футляр.

«Что это?» – показал Моз.

– Сид наркоман.

Я открыл футляр и показал им шприц и ампулы.

– Не удивительно, – сказал Альберт. – Избавься от этого, Оди.

– Именно это я и собираюсь сделать.

Я захлопнул футляр и забросил как можно дальше в реку. С едва слышным всплеском футляр пошел ко дну.

– Пойдем получим ответы, – сказал Альберт.