— Попасть-то, может быть, не так уж и сложно. Но там надо платить. Бесплатно переправлять тебя не возьмется ни один жокей.

— Даже по приказу Тарантула?

— Рулетка — общегалактическая структура. Благодаря ей во многом Тарантул и процветает. Он не станет оказывать на лучевиков прямое давление. Иначе они могут бойкотировать его заказы. Здесь принцип простой: «Плати — и катись, куда хочешь».

Стрельцов растерянно похлопал себя по карманам: — Ну надо же, вляпался. Ни копейки…

— Да ты не расстраивайся, Вань. Выход-то всегда можно найти. — И офицер кивнул на урчащего червихвоста, который мирно пристроился у молодого человека на коленях. — Ты знаешь, что за живого пиндальбока на динозаврьем рынке Ин-Дука можно выручить огромные деньги? По крайней мере, годик-другой после удачной сделки будешь жить не только безбедно, но и припеваючи.

— Не может быть, — удивился гринчанин.

— Я, — офицер выразительно постучал себя ладонью в грудь, — тебе говорю, Ваня. Сто процентов.

— А как же насчет разрешений, лицензий?

— Чудак ты, парень, — рассмеялся Дэвид, который, по-видимому, был докой в этих вопросах. — Ты сам-то собственной персоной хоть раз посещал Ин-Дук?

— Нет, — признался Стрельцов.

— А как ты думаешь, почему всегалактический рынок динозавров закрепился именно там? Ведь в том мире ящеры не обитают.

— Не знаю.

— Ну вот, видишь, — с удовлетворением отметил командир. — А я тебе скажу, что все дело как раз в бумагах. Там можно купить любую лицензию. Причем не подделку, а настоящую официальную версию.

— Прямо любую? — Видно было, что Иван все же сомневается. — Насколько я знаю, на большинство динозавров не разрешают охотиться ни за какие деньги. Я сам в этом году был в отпуске на Ночихе. И знаешь, чтоб туда попасть, пришлось изрядно попотеть.

Дэвид опять постучал себя в грудь:

— Я тебе говорю, Ваня. Какие разрешения? Какая охота? Подходишь, к примеру, к продавцу. Шикарней-шие бивни. Спрашиваешь, что, как. Он тебе справочку:

«Сняты с мертвого ящера». Ясно, ведь не пропадать добру.

— И что, проходит?

— Еще бы.

— Я имею в виду на таможне…

— А где же еще? Справочка-то прилагается к товару как раз для таможни. Все честь по чести.

— А если несколько бивней?

— Хоть сколько.

— А кроме бивней?

— Да что хочешь… Идешь к другому барыге. Скажем, чудесный панцирь. Справочка: «Обнаружен на месте естественной гибели гиганта…».

Киберчтец вспомнил трицератопса, в образе которого ему пришлось побывать.

— А рога можно купить, большие, полутораметровые?

— Да пожалуйста. Хоть с головой в придачу. Опять же официальное подтверждение: «Найдена в болоте, вблизи природного могильника…»

— Как же так? — Стрельцов искренне возмутился наглым беззаконием, царившим в далеком мире.

— Да ты и без меня знаешь, Ваня, — пояснил офицер. — Раньше, я слышал, пропагандировался лозунг:

«Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Но он что-то не сработал. А вот лозунг: «Коррумпированные чиновники всех миров, объединяйтесь!» работает четко и безотказно. Хотя его никто не провозглашал…

— Попросту говоря, ты — мне, я — тебе, — вставил гринчанин.

— Вот именно. Ты был когда-нибудь в центральных областях галактики? — спросил командир.

— Что, возле самого балджа?[8]

— Ну что ты? Там же, говорят, сильные гравитационные вихри. Не знаю: правда, неправда. Я имею в виду среднее предбалджье.

— Нет, не пришлось.

— Там такая плотность звезд, Ваня, не поймешь, когда светлей, днем или ночью. На небе сотни светил, превосходящих по яркости земную Луну. Все утыкано. Читать — запросто, без всяких фонарей. Просто днем излучение горячей; в нем инфракрасного спектра больше. Зато ночью сияние завораживающее, невыразимо чистое, прекрасное, ровное. Миллионы звезд… Представляешь?..

— Миллиарды, — поправил Стрельцов.

— Я вот все думаю, — продолжил Дэвид, — и как к эти коррумпированные чиновники находят друг друга в этом многообразии? А ведь находят же. У них деловые контакты по всей галактике: от центра к окраинам спирали… и обратно…

— Что ты имеешь в виду? — не понял Стрельцов.

— Мы ж про Ин-Дук толкуем. Я ж тебе говорю, там даже можно купить ночихинское разрешение на отстрел конкретного динозавра. Хотя на самой Ночихе тебе это не удастся.

— А почему?

— Потому что зачем рисковать чиновнику на Ночихе? Он же не знает, кто ты такой. Может, ты сотрудник спецслужбы по борьбе с коррупцией, правда?

— Может быть, — подтвердил Иван.

— Поэтому он оптом «скидывает» соответствующие документу давнему проверенному партнеру. А тот уже распространяет их на Ин-Дуке дальше, по цепочке. Я думаю, и ночихинская верхушка с этого имеет свою Долю. Хотя нельзя сказать, что они поощряют сам браконьерский бизнес. Нет, они продают только бумаги. И думают, мол, пусть глупцы потешатся документиками, а ящеров-то им все равно не видать, как своих ушей. Ты же сам говорил, что попасть на Ночиху очень сложно.

— Это точно, — подтвердил'Стрельцов.

— Но все же они глубоко заблуждаются, — продолжил Дэвид. — Под каждую такую справочку, лицензию, разрешение потом подкладывается реальный раритет, добытый браконьерами на Ночихе.

— Ты думаешь?

— Когда смотришь на ширь Ин-Дукского рынка со стороны, на раскинувшееся великолепие товара, то складывается впечатление, будто на бедной Ночихе пронесся чудовищный смерч и завалил на своем пути, наверное, добрую тысячу обитателей экзотической пла-меты; либо на динозавров напала страшная эпидемия, и они все вымерли, как мамонты. А их останки перенесли в качестве выставочных экземпляров на рынок Ин-Дука.

— Зато в голопередачах часто показывают доблестных рейнджеров,—вставил Иван.

— Да, — поддержал командир, — таких здоровых, улыбающихся парней…

— Которые схватили очередную группу непрошеных гостей, — продолжил Стрельцов, — задержали крупную партию контрабанды.

— Но, как видно, полностью пресечь браконьерский бизнес им никогда не удастся, — подытожил Дэвид.

— Но на Ночихе утверждают, что в Ин-Дуке продают подделки.

— Что ж, есть и подделки. Но опытного коллекционера с большими деньгами не обманешь. «Денежных мешков» сопровождают сонмы экспертов. Какой уж там подлог?