Когда мы доставили одевшуюся в халат Паучиху к нам в полицию, шеф уже ждал нас на месте. Он ещё с порога так наорал на нас и так рассыпался в извинениях перед вдовой, что привёл нас с Флевретти в новый шок. Я не успел и рта раскрыть, чтобы прямо высказать ему всё, как он сопроводил эту стерву в свой кабинет, прикрыл дверь и шёпотом приказал нам:

— Бегом в отель! Осмотреть всё, я уверен, что там должна быть видеокамера. И поищите охотничью сумку Чмунка, в ней был диктофон. Головой отвечаете за сохранность этих записей!

Мы с капралом переглянулись и наперегонки кинулись выполнять приказ. На этот раз до отеля рванули на служебной машине, я за рулём. Долетев, мы практически прошли сквозь беднягу Вильяма, ничего не объясняя и даже не потрудившись извиниться. Пока капрал рыскал по комнате, я не удержался и набрал номер больницы:

— К вам только что доставили умершего индейца…

— Чунгачмунка? — ответили мне. — Всё нормально, приходит в себя. Мы хотели сделать ему промывание желудка, но парень категорически отказывается, говорит, что ещё не наобщался с богами.

— Так он жив?!! — едва не во весь голос заорал я.

— На данный момент да. Но если и впредь будет употреблять такие сильные наркотики неизвестного растительного происхождения, то вряд ли долго протянет. Так что, не мешать ему?

— Какого дьявола, выполняйте свою работу! — почти плача от счастья, зарычал я. — Промойте ему желудок, всё что можно, как следует, изнутри и снаружи! Я могу его навестить?

— Разумеется, но только завтра. В любом случае до двенадцати дня мы его из больницы не выпустим.

— Эй, Ирджи, смотри, что я нашёл! — бесцеремонно оторвал меня от телефона капрал. — Камера! Эта пылкая мадам не просто висела на люстре, она пыталась снять камеру.

Действительно, среди хрустальных украшений была аккуратно зафиксирована скотчем маленькая цифровая видеокамера.

— Отлично, — кивнул я. — Теперь ещё нужно найти сумку Чмунка.

Вот её пришлось искать дольше, потому что она свалилась за спинку кровати.

— Извините, офицер Брадзинский, — деликатно подплыл ко мне хозяин отеля. — Я всё понимаю, но надеюсь, всё произошедшее здесь не отпугнёт постояльцев?

— Знаете, — подумав, улыбнулся я, подбрасывая в руке маленький служебный диктофон. — Мне кажется, с послезавтрашнего дня у вас от них отбоя не будет.

— Вы это серьёзно? — удивился он. — Мы можем немного повысить цену?

— Да. Все захотят пожить в месте последнего преступления Чистенькой Вдовушки.

…Утром к указанному часу в отделении собрались все заинтересованные лица. Наша команда (пока без Чмунка), строгая Эльвира и, разумеется, празднично одетая во всё чёрное мадам Жозефина Выхухоль-Чунгачмунк, она же Паучиха, она же Самка, она же Чистая Вдова. Нынешней ночью шеф отпустил её с извинениями, сказав, чтобы она пришла утром соблюсти формальности, подписать свидетельство о «смерти» мужа, жалобу на произвол сотрудников отделения, требование о закрытии отеля, позволяющего врываться к постояльцам, и всякие такие подобные мелочи.

Мы с капралом с трудом удерживались от того, чтобы не показывать язык и не прыгать на одной ножке от радости. Эльвира уже догадалась о причинах нашего распирающего веселья, и хотя всех деталей не знала, не удержалась от лёгкой слезинки — всё-таки краснокожий вождь был и её приятель, она за него очень переживала.

Наша беззаботность, вкупе с подчёркнутой вежливостью шефа, явно заставляла вдову нервничать. Но она постаралась напустить на себя независимо-бодрый вид и начала первой:

— К чему эти непонятные проволочки, комиссар? Мне срочно нужно свидетельство о смерти моего мужа, у меня сегодня самолёт, я всё утро твержу вам об этом. Госпожа Фурье, как свидетельница, подтвердит законность моего брака, так что не могли бы вы поторопиться?

— Ещё буквально пару минут, мадам.

— Но мой рейс через четыре часа улетает в Примерику! Я должна срочно вступить в наследство, оставленное мужем, пока не набежала его родня. У меня, к сожалению, есть прискорбный опыт в этой области…

— И немалый, — добавил старина Жерар, кивая Флевретти, который закатывал в комнату пыльный телевизор на колёсиках из комнаты с вещдоками, после чего подключил к нему маленькую видеокамеру и нажал «плей».

На экране замелькали кадры безумно подпрыгивающего Чунгачмунка.

— О мой бедный муж! — делано вскрикнула вдова, пытаясь спиной заслонить экран. — Зачем вы терзаете моё сердце этими страшными кадрами, о, комиссар?

— Собственно, я хотел показать вам другого бедного мужа, — прокашлялся шеф, делая знак капралу. Тот мгновенно прокрутил видео до упора назад, и вот теперь нашим глазам действительно открылось нечто ужасное.

Местом действия был уже другой отель. Иной интерьер, вечернее время суток, незнакомый мне низенький чёрт в полосатом костюме-тройке, даже Паучиха выглядела ярче и моложе. Хотя, возможно, это благодаря размытому освещению и хорошей косметике.

— «Чертополоховый уголок». Узнаю эту кровать и простыни в горошек. — Флевретти деликатно прокашлялся в кулак.

Мы строго шикнули на него хором…

Дальнейшее я бы предпочёл описывать холодным взглядом отстранённого наблюдателя. Сначала они долго целовались с Чистенькой Вдовушкой, потом мужчина ушёл в ванную комнату, а она осталась одна у столика с бутылкой шампанского и двумя бокалами. На камере было чётко видно, как она достаёт из лифчика маленький пакетик белого порошка и высыпает его в один из фужеров. Когда мужчина вышел из ванной в белом халате, они вместе выпили шампанское и легли в постель. Дальнейшее пропустим, ибо цензура!

Но примерно через пятнадцать минут новоиспечённый муж начал задыхаться. Он хватался за горло, потом за сердце, пытался дотянуться до сотового телефона на столе и, выкатив глаза, откинулся на подушки. Чёрная Вдова равнодушно слезла с него, выпила оставшееся шампанское прямо из горла бутылки и неторопливо набрала номер, вызывая «скорую». Последующие кадры показывали, как она мыла бокалы в ванной, приезд врачей, показательную истерику и далее чёрно-белые полосы вплоть до нового фильма, второго, третьего и последнего, демонстрирующего события нынешней ночи.

Три разных отеля, трое разных мужчин, три жертвы, три смерти от одной и той же причины по одному и тому же сценарию — сердечный приступ от глотка безобидного шампанского с неизвестным белым порошком. Или вернее было бы сказать, что причина не в порошке, а в хладнокровной маньячке с пушистой фамилией!

Но в отличие от всех предыдущих мужей Чмунк не целовался с новобрачной. Вежливо отстранив её, вождь так же спокойно открыл вино, они выпили по глотку, и он ушел в ванную. После чего Чистенькая Вдовушка повторила свой трюк с подсыпанием порошка в его фужер…

— Я ничего не делала. Он это не пил!

— Бокалы уже на экспертизе. Уверен, что наши специалисты легко обнаружат наличие в одном из них ядовитого вещества, настолько усиливающего сердечную активность, что ваши мужья умирали в постели в первую же брачную ночь. Их сердце не выдерживало, и смерть казалась естественной. Не так ли?