Наконец нас отвели с переднего края, передохнуть на кубанском берегу. Очень грустно, пусто во взводе. Ночью при лунном свете переправляемся через реку и покупаем на хуторе молока, простокваши.

13. V.43

Есть угроза контрнаступления немцев. Поэтому мы заминировали ночью мост у села Садовое. Я и Кондратюк остались у моста. Между нами и противником 2 км. Днем отсиживаемся недалеко от моста, в укрытии, ночью на мосту стоим посменно.

23. V.43

Наутро немцы подвергли жестокой бомбежке село в 2 км от нас. Днем, между 11 и 12 часами, обрушились на Садовое, где стоим мы. Наше положение — хуже некуда. Мины и снаряды рвались сначала впереди, справа, потом слева. Разрывы гремели все ближе. Если хоть одна мина угодит в мост — ахнет такой взрыв, что не будет ни моста, ни нас. Надо бы переменить место, а деваться некуда.

Кондратюк решил перебраться на тот конец моста. Когда он вскарабкался на мост, три мины разорвались в воде. Выбрав паузу, Кондратюк проскочил по мосту.

Я решил никуда не уходить и засел в окопе. Неожиданным разрывом меня оглушило. Зазвенело в ушах, казалось, земля перевернулась и обрушилась на меня.

Кое-как выбрался из-под земли. В полубессознательном состоянии пополз к мосту.

Снова разрыв за разрывом…

Когда я открыл глаза, Кондратюк был рядом.

25. V.43

Сегодня с утра до вечера оставались под артиллерийским и минометным огнем.

1. IX.43. Крымская

Давно ничего не пишу. Причина — отсутствие блокнота. Теперь же возобновляю записи. После событий в Садовом мы получили новый понтонный парк. Начались учения — сперва в Нечаевской, потом в Покровской. Учения были очень тяжелые.

6. IX.43. Крымская

Утро выдалось ясное, погожее. Все спокойно. Сегодня отдых. Мы, земляки, собрались вместе, поговорили, побалагурили. Пополудни наша артиллерия открыла беглый огонь. Немцы открыли ответный. Пришлось попрятаться в укрытиях. Дома на окраине станиц загорелись. Только в сумерках стихло. Но издалека доносилась пулеметная трескотня. На машинах мы выехали за околицу, а оттуда пришлось идти пешком. В лунном свете шоссе кажется белой лентой. Горящие дома освещают все вокруг на сотни метров. Где-то играют на свирели. А мы продолжаем движение. В 4 километрах от передовой рассыпались по придорожным кюветам. Продвигались группами по два, по три человека.

Чувствуется, что скрытно накапливаются силы для броска. Глухой гул машин, подвозящих к фронту патроны и снаряды. Скрип подвод и фургонов, перешептывание солдат, временами свист пуль и автоматная трескотня — вот симфония ночи.

Дошли до передовой. Прошли две линии. Бойцы выходят по одному из окопов, идут к походной кухне, получают пищу, поспешно возвращаются на позицию. Часто взвиваются ракеты. Потом слышится пулеметная стрельба. Небо прочерчивают трассирующие очереди. Потом опять на несколько минут воцаряется тишина.

Мы идем дальше. Рядом со мной — Павлик Черкасов. Искендер Бахарзалов от нас отстал. Идем, всматриваемся в ночь, дыхание учащенное, пригибаемся, остерегаясь пуль, со свистом проносящихся мимо, под самым ухом, шлепающих впереди, позади или сбоку… Движемся осторожно, опасаясь выдать себя, и все же спустя несколько минут начался ожесточенный пулеметный обстрел. Пули со свистом секут воздух, втыкаются в землю то впереди, то сзади. Начался минометный обстрел. Визжат осколки.

Мы с Павликом залегли на ровном месте. Потом ползком перебрались в воронку. От близкого разрыва зазвенело в ушах. Нас засыпало землей. Несколько минут я ничего не мог понять. Потом открыл глаза.

— Павлик, ты цел?

— Цел. А ты?

— И я.

Воспользовавшись затишьем, бросились вперед. И так вот, ползком, крадучись, прижимаясь к земле, одолели километра полтора и добрались до заданного места, стали собираться по двое, по трое. Все остались целы-невредимы. Приступили к делу. Можно сказать, проработали всю ночь, без передышки, не разгибая спины, под пулеметным огнем. Отремонтировали дорогу, мост, разминировали поле. Под утро отошли и на машинах отправились к себе. Распластались в саду и уснули как убитые.

12. IX. 43. Крымская

Возвели три моста. Остался последний.

13. IX. 43. Крымская

Наступление, видимо, скоро. Всю ночь напролет не смолкает гул моторов — идет техника.

15. IX.43. Крымская

Готовимся возвести четвертый мост. С утра пошел сильный дождь. К вечеру перестал. Мы вышли к месту работы. Почему-то в эту ночь было тихо. Работа шла своим чередом. Мост закончили. Луна скрылась. Настала кромешная тьма. Через несколько минут нам возвращаться. До утра оставалось совсем мало. И вдруг — обстрел. Сперва мы не придали ему особого значения. Потом близко падавшие снаряды встревожили нас. «Фердинанд» заговорил!» — крикнул кто-то. Снаряды стали рваться все ближе и ближе. Один разорвался совсем рядом. Мы — врассыпную. Я, Павлик, Берец и капитан Даванов кинулись под мост. Но и здесь стоять опасно. Побежали. Я потерял всех из виду. Подался влево. И тут на кого-то наткнулся. Слышу голос Береца. Сидит в воронке. Хотел притулиться рядом с ним. Он отговаривает: «Найди себе место, вдвоем тут опасно».

А мне не хочется сдвинуться с места. Несколько минут пробыл около Береца. Потом почему-то решил податься обратно. Тут кто-то окликнул меня. Вижу — Всавский. Он влез в блиндаж. Я — тоже. Потом объявился Бахарзалов. Прошло секунд десять. Содрогнулась земля. Окоп обвалился. Нас засыпало землей. Дыхания не хватало. Яшка (Бахарзалов) закричал. Ранен, видимо. Снаряд разорвался метрах в двух-трех от нас. Впотьмах я ощупал его. Вроде цел.

— Ребята, вы живы? — крикнул Монастырский.

— Пока что живы.

— Меня ранило.

Он куда-то побежал. Воспользовавшись минутным затишьем, побежали и мы. Наконец собрались в станице.

Занималась заря. Все были вываляны в земле, в пыли. Лица бледные.

Капитан Даванов проверил наличный состав. Береца не оказалось. Долго искали его — не нашли, ни с чем вернулись в станицу. Пальба продолжалась. Заговорили и наши пушки. Несмотря на бессонные