Хотя решение принимает она, Лу поднимает брови, чтобы удостовериться, что и Адам тоже согласен. Он кивает, потом откашливается.

– Эээ… – Адам наклоняется к динамику. – Говорит Адам. Да, мы согласны. Но можно ли поинтересоваться… а что там со спермой? – Разумеется, ему хочется знать, а Лу об этом не спросила. В таком деле это одинаково важно.

– С вашей спермой все нормально, – говорит Иан. – Показатели чуть ниже, чем перед заморозкой, но мы этого и ожидали, и все равно все в пределах нормы. Шансы на успех велики.

Как только Иан вешает трубку, Лу и Адам садятся на свои места и опускают плечи, словно внезапно из них выкачали всю энергию, теперь они похожи на сдувшиеся воздушные шарики после вечеринки.

– Фу! – хором выдыхают они.

Через некоторое время Лу спрашивает:

– Который час?

– Половина шестого.

– Рановато, конечно, но… знаешь, чего мне хочется?

– Больше никаких «Эрудитов», пожалуйста.

– Давай закажем карри навынос. Умираю с голоду!

* * *

Кэт стоит на четвереньках на ковре в гостиной Майка и Саки, пытаясь сложить из сорока двух квадратиков ткани приятный глазу лоскутный узор. Она купила целый набор батиста в одинаковой пастельной гамме: цветочные узоры, ткани в полоску, в горошек, в клетку, с узором «огурцы» и вообще без узора. Кэт уже нарезала ткань своими новыми фестонными ножницами, пока Рич наблюдал, пораженный ее скоростью и сноровкой, а теперь раскладывала по шесть квадратиков в ширину и по семь в длину.

Дзыыыынь!

– Это они! – говорит Кэт еще до того, как телефон успел доиграть до конца мелодию рингтона. – Можешь взять трубку?

Рич тянется к телефону.

– Алло!

– Давай сюда! – приказывает Кэт. Наверное, она немного перегибает палку, но, честно сказать, муж временами такой тормоз! – Алло! Говорит Кэт Моррис. Вы звоните из клиники?

– Да, – отвечает женский голос. – Это миссис Донохью. Если помните, мы уже общались, и я встречалась с вашим супругом.

– Разумеется, – говорит Кэт.

– Я звоню, чтобы сообщить о результатах процедуры, которую мы провели сегодня утром.

– Да? – Кэт старается держать себя в руках. Как тяжело говорить о процессе, который имеет для нее такое важное значение.

– Новости прекрасные! Мы взяли у вашего донора двенадцать яйцеклеток!

– Двенадцать!

Рич широко улыбается от удовольствия и слегка подталкивает ее локтем.

– Можешь включить громкую связь?

Ой, про него-то Кэт и не подумала.

– Я сейчас переключу вас на громкую связь, чтобы и муж слышал.

– Конечно, – говорит миссис Донохью. – Готовы?

– Да.

– Ваш донор дал согласие на продолжение процедуры.

– Ура! – Кэт подпрыгивает и обнимает мужа.

– Это чудесно, – говорит Рич, когда снова обретает дар речи.

– Мы разделим яйцеклетки между вами поровну. И по качеству тоже.

– Спасибо!

– Но хочу напомнить, что у донора есть право отозвать согласие в любой момент, вплоть до переноса эмбрионов.

– Мы в курсе.

– Что касается вашей спермы, мистер Моррис…

– Зовите меня Рич, – просит Рич. Странно обращаться к нему так официально, когда речь идет о такой интимной вещи.

– Хорошо, Рич. Так вот, подвижность очень хорошая. Даже лучше, чем была. В этот раз показатель сто двадцать миллионов. Это как раз верхняя граница нормы.

– Все потому, что я запретила тебе пить! – самоуверенно заявляет Кэт.

Рич выглядит очень довольным. А миссис Донохью между тем продолжает:

– Но вынуждена напомнить, что, хотя ИКСИ и дает лучшие результаты, данная процедура не гарантирует формирование эмбриона. Впереди еще долгий путь.

– Мы знаем, – говорит Рич и кивает жене, словно бы подчеркивая, что это предупреждение адресовано ей.

К черту предупреждения, думает Кэт. Мы преодолели первый серьезный барьер!

* * *

– Господи! – восклицает Лу, когда Адам плюхает несколько пакетов карри из ресторана на стол. – Ты все там скупил?

– Стоит копейки! – улыбается он. – Кроме того, думаю, тебя ждут всякие вкусовые извращения, если все сработает. Нужно привыкать. Учитывая, что двадцать четыре часа тебе нельзя пить, я принес безалкогольное пиво.

– Я не стала бы возражать, чтобы ты выпил обычного.

– Нет. – Он открывает одну банку и передает ей. – Это ты у нас заслуживаешь награды. То, что ты сегодня сделала, просто чудесно.

– Думаешь?

– Да. Ты даешь надежду бездетной паре. Это так здорово!

– Возможно, она одинока, – замечает Лу. – Клиника принимает и женщин, у которых нет постоянного партнера.

– Не думаю, что она одинока, – отвечает Адам.

Лу тоже так не думает, но понятия не имеет, почему.

– Она может быть и нетрадиционной ориентации…

– А вот теперь я не соглашусь. Если она в отношениях и у нее проблема с яйцеклетками, резонно было бы использовать яйцеклетки партнерши, ты так не считаешь?

– Я понимаю, о чем ты. Но кто бы она ни была, ты очень щедра. Плюс ко всему ты даешь мне шанс стать отцом, о чем я даже и не мечтал. И – постучу по дереву – не могу дождаться, когда увижу нашего мелкого. Так что… – Он протягивает ей пиво. – За тебя!

– Боже мой, спасибо. – Лу краснеет. Ей кажется, что она не заслуживает таких почестей. Пока нет. – Я думаю, стоит жить сегодняшним днем, – советует она.

– Знаю, знаю, но я нутром чувствую, что все получится.

– Правда? – Перед ней новый, более безрассудный Адам. Обычно он довольно осмотрительный. Видимо, ему передается ее радостное возбуждение.

– Да ладно тебе, Лу! Давай побудем оптимистами хотя бы сегодня! Знаю, не стоит питать иллюзий, но… пошло все к черту! Я так хочу! Я тут шел в магазин мимо всех этих шизиков в баре… Короче, мне свистнул какой-то парень, а я такой подумал: да, малыш, я знаю, как здорово в Кемптауне, я – милашка и все такое, если ты любишь рыжеватых низкорослых парней средних лет, но ты даже представления не имеешь, какой сегодня ВЕЛИКИЙ день, так что спасибо за комплимент, но у меня сейчас есть дела поважнее – я, кажется, становлюсь отцом! – Он перестает тараторить, поняв, что Лу не успевает за его мыслью, и голос его приобретает более ровный тон. – Просто порой со всеми этими лекарствами и походами в клинику, учитывая, что мы с тобой не в отношениях, сложно забыть о важной составляющей всего этого процесса. Это ты… – Адам показывает на Лу. – И я… – Он ударяет себя в грудь. – У нас будет малыш. Ну или мы попытаемся это сделать. Это абсолютно невероятно. Я хочу сказать… Мне нравятся парни, тебе – девушки, и тысячи лет подобное было невозможно… если только… – Адам содрогается от одной только мысли. – А теперь, благодаря науке и тебе… это стало возможным. Только представь… – он машет рукой в северном направлении, – в шестидесяти милях отсюда на Харли-стрит наш юный друг Иан, тоже гей, в чем я не сомневаюсь, колдует с волшебной чашкой Петри, в которой моя хилая сперма встречается с твоими чудесными яйцеклетками, давая начало новой жизни. Невероятно – это еще мягко сказано! – Он делает большой глоток из своей банки.