о таблетках, Ведьмочка. Мы их пробовали вместе, помнишь? Давай вернемся в постель.

Я хватаю его руки сквозь прутья решетки, пробуждая его от остатков сна.

– Это сделал твой брат, Лукка. – Показываю ему отметины на шее. Мои губы начинают дрожать, и я проглатываю подступающие слезы. – Он создал нечто, что не только позволяет ему пить кровь Ведьм, но и поглощать наши силы, мои силы. Константин причинил мне боль, Лукка, и даже Димитрий во всем этом замешан. Они убили Асель.

Тень касается его лица, он словно окаменел.

– Говоришь, мой брат питался тобой? – Лукка нежно проводит рукой по моей шее, я не могу сдержать слез. – И убил Асель?

Он все еще держит меня за руку, его холодные пальцы переплетены с моими. Я крепко их сжимаю.

– Пожалуйста, – умоляю его. – Вытащи меня отсюда. Незаметно. Василий сейчас в лаборатории, он угрожал убить меня.

– Нет, – отвечает Лукка, медленно качая головой. – Костя делает наркотики радости. Он бы никогда не стал кусать Ведьму. Никогда бы не укусил тебя. Я не понимаю.

– Твой брат создал это лекарство, – говорю ему шепотом, указывая на заполненный шприц на полу возле его машины. – Из противоядия, которое у меня было. Оно позволяет Вампирам питаться Ведьмами и поглощать наши силы.

Лицо Лукки меняется, его пальцы выскальзывают из моей руки.

– Пожалуйста! – вскрикиваю я. – Используй его, если не веришь. Используй, а затем выпей мою кровь. Тогда ты получишь силу Верити и поймешь, что я тебе не лгу.

– Хочешь, чтобы я поднял с пола шприц и вколол себе что-то непонятное? – произносит Лукка.

Мой взгляд касается двери лаборатории, расположенной позади меня. У нас нет на это времени! Наклоняюсь вперед и обхватываю его лицо руками. Я вижу перед собой сломленного мальчишку, который жил в нищете и боготворил своего старшего брата. Сирота, который не желал становиться взрослым. Единственный мужчина, который говорил мне только правду.

– Лукка, – произношу я, всматриваясь в его молочного цвета глаза. – Знаю, наш мир ужасен, и ты не хочешь этого замечать, но это твой шанс спасти множество жизней. Невинных Сверхов, людей и детей, как тех, о которых ты заботишься. Пожалуйста, вколи себе это лекарство и выпей мою кровь, тогда ты поймешь, что я не лгу.

Лукка сглатывает, татуировки подпрыгивают на его шее. Слегка кивнув головой, он подходит к машине и поднимает шприц. Лукка – Вампир. Он знает, что бы ни было введено в его кровь, это его не убьет, однако на его лице появляется нерешительность, как только он вонзает иглу себе в руку.

– Что теперь?

Я еще сильнее вытягиваю руки вперед через решетку, в моих глаза отражается мольба довериться мне.

– Укуси, – произношу вполголоса. Некоторое время он пристально смотрит на меня, и я киваю. – Прошу, – беззвучно обращаюсь к нему.

Мне заметна перемена в его взгляде. Ни один Вампир не станет противиться, услышав такие слова. Его клыки, толстые и белые, мгновенно увеличиваются, и он опускает взгляд на мою руку, покоящуюся на его ладони. Лукка аккуратно склоняется над ней и погружает клыки в мое запястье. Я задыхаюсь от боли, но она терпима. Укус Лукки нежен, нерешителен и быстр, он сразу отстраняется. Ждет, что моя кровь подействует на него. Его взгляд поднимается, брови сведены в легком недоумении. Ничего не происходит. Я его не отравила.

– Говорила же тебе, – обращаюсь к нему. – Теперь мне тебя не убить.

Он улыбается.

– Ведьмочка, я хотел попробовать твою кровь с тех пор, как тебя увидел. Ты на вкус словно клубника зимой.

Внутри все вздрагивает, а в голове появляются образы последних трех ночей, проведенных вместе, но у меня нет времени на флирт. У нас нет времени на флирт.

– Пей, – говорю я, но он уже жадно прижимает мое запястье к своим губам, алые струйки крови стекают по его подбородку, капая на обнаженную грудь.

– Ненавижу, когда ты касаешься меня своими губами, – произношу вслух.

Как подстреленный, Лукка резко отпрыгивает от меня, прикрывая уши руками, испачканными в крови.

– Что это было?

Я улыбаюсь.

– Ложь. Мы, Ведьмы Верити, слышим странный звон в голове, если кто-то лжет. Теперь и ты тоже.

Его удивление сменяется усмешкой.

– Значит, тебе нравится, когда я касаюсь тебя своими губами? – спрашивает он.

Я театрально закатываю глаза.

– Ты мне отвратителен, Лукка. Последние три дня были кошмаром. А насчет того, что ты делал языком? Просто ужасно.

Он корчится и вздрагивает от неприятного чувства, как только три звона лжи раздаются в его голове.

– Как же неприятно! Ложь всегда так ощущается?

Я утвердительно киваю.

– Но не когда говорят правду. Вот смотри. Ты единственный в этой стране, кому я доверяю.

Он ждет, но вскоре его лицо расслабляется, поскольку в голове не раздается ни единого звона. Его рука проскальзывает сквозь прутья решетки и нежно касается моих мокрых от слез щек.

– Твой брат причинил мне боль, – повторяю я вновь. Челюсть Лукки напрягается. Он молчит. – Константин создает лекарства и продает их другим Вампирам. Он выкачивает первосортную кровь из своих рабочих, вашего персонала, предварительно их откармливая. Таблетки позволят Вампирам разгуливать при дневном свете. Он убил Асель, ее парня, тысячи нелегально приехавших мигрантов. Он опасен.

Клыки Лукки втянулись, исчезла его демоническая ухмылка. Теперь у него лицо как у мальчишки, никогда не знавшего любви. Он собирается что-то сказать, как вдруг за моей спиной медленно со скрипом открывается дверь.

Лукка исчезает, растворяясь в воздухе.

Он ушел? Оставил меня здесь? Я подавляю нарастающую панику, поднимающуюся в моей груди.

– Завали рот! – орет на меня доктор, подходя ближе. – Что, от недостатка крови совсем крыша поехала, сидишь теперь и сама с собой разговариваешь?

Он обращает внимание на мое окровавленное запястье.

– Пытаешься покончить с собой, чтобы этого не сделали мы? Господину Волкову следовало убить тебя, пока он выкачивал из тебя кровь, грязная ты…

Доктор не успел договорить. Прутья решетки сломались и Лукка прижал его к стене, сжимая за горло. Он ударил Василия головой о бетон.

– Ты вредил моей Ведьмочке? – выкрикивает Лукка прямо тому в лицо.

Доктор Василий судорожно мотает головой из стороны в сторону.

– Нет! Конечно, нет! Я бы никогда не навредил ей.

Могу только представить, как громко раздается звон в голове Лукки, поскольку я слышу его так же громко. Его клыки снова увеличиваются, и он крепче сжимает горло доктора.

– Вы убивали невинных людей, чтобы продавать их кровь и создавать наркотики?

– Нет, – кряхтит доктор Василий.

И это последнее слово, слетевшее с его губ. Лукка бросается на него, вгрызаясь в яремную вену и