Через полчаса хлопнула входная дверь, впустив Анну, которая пришла в свое обычное время. Я крепко обняла дочку, прижав к себе, чувствуя запредельную нежность и любовь, но Эсми уже услышала, что ее любимая няня пришла и, отстранившись, спрыгнула кровати, рванув ее встречать. Горько вздохнув, я откинулась на подушки, чувствуя себя покинутой. На прикроватной тумбочке завибрировал телефон, сигнализируя о новом сообщении, и я автоматически потянулась за ним. Легким движением провела пальцем по экрану и зашла в папку «Входящие». Номер отправителя не определился, что напрягло меня сразу же. И я несколько минут колебалась, глядя на значок непрочитанного сообщения, прежде, чем открыть его. Шестое чувство меня не подвело, и внутри оказались фотографии интимного содержания с моим мужем в главной роли. И его спутницей, конечно же, оказалась та самая блондинка. Я не испытала удивления и потрясения, а всего лишь своими глазами увидела то, о чем и так подозревала. Мир не рухнул, сердце не разорвалось. Я не заплакала, не стала биться в истерике, не побежала в гостиную, чтобы потребовать у Нейтона объяснений. Не могу описать, что я почувствовала, чтобы не обмануть. Не ревность, не обида, и даже не боль. Скорее, гнев, испепеляющий душу гнев, обращенный не на Нейтона, как ни странно, а на того, кто стоял за всем этим. Нейт не безгрешный младенец, которого использовали и соблазнили, но я знаю, как бывают убедительны розы Перриша. А в том, что блондинка одна из участниц Розариума, я даже не сомневаюсь. Слишком знакомый почерк.

И у меня есть только один способ выяснить, с какой целью мне были отправлены компрометирующие фотографии Нейтона. Спросить у него лично.

Нейтон

Меня разбудила жажда. И стоило открыть глаза, как виски сдавила жуткая головная боль, к горлу подкатила тошнота, язык распух, во рту пересохло. Черт, кажется, это и есть похмельный синдром, с которым мне довелось познакомиться впервые. Откинув плед, я сел. Резкое движение вызвало головокружение, усугубив мое состояние стократно. Глухо застонав, я схватился за голову, потирая пульсирующие виски. Звонок мобильного рокотом прошелся по слуховым рецепторам и вызвал новый приступ мигрени. Какого лешего, спрашивается, я, вообще, вчера пил. Из детской до меня донесся счастливый смех дочери, и я по-настоящему позавидовал ее невинности. Черт побери, я бы полжизни сейчас отдал, чтобы вернуться в свое счастливое, безоблачное детство. Почему никто до сих пор не придумал машину времени? Столько бестолковых гаджетов, которые только воруют наше время, а механизма, способного его вернуть до сих пор не изобретено. Нет в жизни справедливости.

Встаю, игнорируя трезвонящий телефон, и практически доползаю до минибара. Достав бутылку содовой без газа, залпом выпиваю почти пол-литра, но чувствую себя немного лучше. Самую малость. Беру еще одну бутылку минералки и возвращаюсь на диван.

О, черт, как же плохо. Откидываюсь на спинку, прикрывая глаза, но это не спасает от головокружения. Зачем я, вообще, вызвался подвезти эту… как ее там звали? Напрягаю память, но картинка произошедшего накануне никак не хочет вырисовываться. Кажется, мы пили что-то в машине. Девушка постоянно смеялась и прижималась ко мне, словно невзначай, но стоило мне протянуть руки и потрогать то, что она предлагает, как блондинка сразу отстранялась, разыгрывая роль недотроги. К сожалению, доиграть до конца она ее так и не смогла. Почему к сожалению? А потому что трахать первую встречную девицу, которую к тому же я подцепил в родительском доме, совсем не входило в мои планы. Но было в ней что-то такое, что я не смог отступить, когда еще была возможность. И когда она предложила продолжить употребление спиртных напитков у нее дома, я не смог отказаться. Может быть, мне хотелось забыться, или я поддался на обаяние незнакомки и бросающуюся в глаза сексуальность или же хотел доказать себе, что не зациклен на одной единственной женщине и тоже имею право на свои секреты. Ужасно, но сам секс я помню смутно. Кажется, это она меня трахнула, а я просто занял пассивную позицию, и я искренне надеюсь, что мы никогда не встретимся снова. Никто не застрахован от ошибок, и я тем более. У меня была весьма бурная юность, хотя назвать меня сердцеедом и плейбоем можно с натяжкой.

Чувствую себя полным дерьмом и, наверное, выгляжу еще хуже. Посмотрели бы сейчас на меня избиратели, которые доверили мне судьбу города. Можно все свалить на напряженные, зашедшие в тупик отношения с Реджиной, но это слишком низко – прикрывать собственные грехи чужими. Я не знаю, как нам жить дальше, и что хуже всего – я вовсе не уверен, что случившееся вчера не повторится снова. Развод сразу после выборов исключен, а значит нам придется притворяться счастливой семьей дальше.

И я ненавижу Джину за то, что у нее это получается намного лучше, чем у меня. Еще бы, – с сарказмом думаю я, пять лет она просто виртуально играла роль несуществующего в природе человека. Я рядом с ней абсолютный дилетант.

– Да какого черта надо? – рычу, когда телефон взрывается очередным звонком. Делаю усилие над собой и отвечаю на долбаный звонок, просто потому что это оказалось проще, чем с закрытыми глазами нащупать кнопку отключения звука.

– Слушаю, – рявкаю я в трубку, и собственный голос болезненным эхом отдается в отравленном алкоголем мозгу.

– Это, Рэдс, сэр, – отвечает мне голос моего доверенного по «особым делам».

– Говори. Быстро, – сквозь зубы цежу я. Открываю вторую бутылку минералки и делаю большой глоток. Бл*дь, взял газированную. Желудок возмущенно сжимается, когда жидкость попадает внутрь.

– Это не займет много времени. Вы просили отслеживать все звонки и сообщения вашей супруги…

– И ее перемещения тоже, – раздраженно вставляю я, оборвав Рэдса на полуслове.

– Мы перехватили одно любопытное сообщение. Отправителя выявить не удалось. Сработано специалистами.

– Не слишком ли я часто слышу от тебя, Рэдс, что вокруг моей жены работают профессионалы? А ты тогда кто? Ты, бл*дь, вроде десять лет в спецслужбах отработал? И не можешь выяснить, кто прислал Джине сообщение? – разъяренно спрашиваю я.

– Сэр… Вы должны взглянуть на то, что было в сообщении, – осторожно отвечает мне Рэдс. Раздается короткий рингтон, сигнализирующий о новом входящем письме, и я, не отключая вызов, просматриваю содержимое.

– Твою мать… – холодный пот выступает на лбу, струится по спине, пока листаю фотографии, которые демонстрируют то, что не сохранила моя память. Я заблуждался, предположив, что занимал в ночном приключении пассивную позицию. Позиций было много и каждая по-своему занимательна. Некоторые фотографии пришлось повертеть, чтобы понять, что это вообще.

– Кто она? Кто эта сука? – спрашиваю я грубо, налюбовавшись на то, как круто провел ночь и явно получил массу удовольствия, но почему-то совершенно ничего не помню.

– Я сразу же занялся выяснением ее личности. Некая Валери Джонс. Коул Риксби, бизнес-партнер твоего отца привел ее в качестве своей спутницы. Он сообщил о том, что познакомился с девушкой пару дней назад в баре, и у них завязалась бурная интрижка, но, кроме имени он толком ничего о ней не узнал. А когда увидел, что Валери увлеклась тобой, а ты ею, не стал вмешиваться, потому ка никаких серьезных намерений на ее счет не имел.